Алина Лис - Маг и его кошка

Едва приметную дорожку из полупрозрачного льда я заметил далеко не с первого раза. Раньше тропы оформлялись куда как торжественнее. Тонкий лед вывел через протоку к широкой заводи. Берега бухты украшали могучие далриадские дубы — настоящие патриархи, видевшие не один десяток королей. Поверхность воды сковывал все тот же лед, превращая заводь в гигантскую площадку под открытым небом. И на этой площадке шло состязание.

Вихрем кружились мелкие колючие снежинки. Свивались кольцами, прорастали причудливыми фигурами, цветами и растениями, повинуясь прихотливой воле художников.

— Добро пожаловать на праздник первого снега, лорд Элвин, — раздалось откуда-то снизу. Я опустил глаза. У ног важно стоял коротышка-фэйри, выряженный в снежно-белый упелянд, подбитый беличьими шкурками.

— Здравствуй, Тидди.

— Я доложу о вашем прибытии княгине Исе.

— Не надо. Я сам о себе доложу.

Послышались аплодисменты — очередной конкурсант завершил свое выступление и теперь раскланивался.

Уже не заботясь о том, чтобы остаться незамеченным, я двинулся к фэйри, разминая по пути пальцы.

Тихий шелест. Снег пошел поземкой, завернулся в тугой кокон. Кокон рос, ширился, пока не превратился в яйцо, скорлупа которого зазмеилась трещинами и лопнула, чтобы выпустить в мир снежного дракона. Я старался: дракон получился длинным и гибким, как угорь, со сложенными за спиной стрекозиными крыльями. Тварь неспешно выбралась, отряхнулась, расправила крылья и устремилась к солнцу. Фэйри, запрокинув голову, наблюдали за его полетом, и я решил их слегка позабавить. Дракон выписал в воздухе восьмерку — одну, другую, третью. Вошел в пике, кувырнулся, рванулся вниз, чтобы на бреющем полете пройти мимо застывших фэйри, выдохнуть им в лица горсть снежной крупы и рассыпаться белой пылью.

Медленные насмешливые хлопки стали мне наградой:

— Браво, браво, лорд Элвин. Вы, как всегда, бесстыдно отбираете хлеб у моих подданных.

— Простите, ваше высочество, — я преодолел разделявшее нас расстояние и поклонился.

— За что вы извиняетесь?

— Я опоздал.

А еще я вернулся в город, который княгиня приказала мне покинуть двенадцать лет назад.

Вернулся без разрешения.

При взгляде на нее привычно перехватило дыхание. Как всегда — ошеломительна. Также лишена красок, как и Фергус, но если братец — чудовище, то Иса — само совершенство. Ее кожа — голубой жемчуг. Волосы цвета первого снега, глаза — две синие льдинки. Точеная безупречность ее лица навевает мысли скорее о мастерстве скульптора, чем о живой человеческой красоте.

Подчеркнутая простота наряда княгини спорила с богатством облачения двора. Тонкий венец из плетеного серебра. Платье-туника бледно-голубого шелка, перехваченное поясом на талии. Из-под платья выглядывали босые ступни с крохотными пальчиками — почему-то именно эта мелочь меня особенно восхитила.

Мелочи, нюансы, детали… о да, Иса знает в них толк. Помню, однажды перед началом бала она шепнула мне на ухо, что на ней нет белья. Какие танцы после такого?! Я весь вечер только об этом и думал.

Не успокоился, пока не проверил. Не соврала.

Я прогнал неуместное воспоминание и снова поклонился:

— Стоит вам приказать, и я немедленно покину город.

— Нет-нет! Останьтесь, — она протянула узкую прохладную ладонь, и я коснулся губами кончиков пальцев. — Не могу же я выгнать победителя снежного турнира.

— Еще рано говорить о победе.

— Я в вас верю. Удивите меня, лорд Элвин. Вам всегда это удается.

— Постараюсь, ваше высочество.

Я перевел взгляд на человеческого юнца у подножия ледяного трона. Мальчик пожирал правительницу влюбленным взглядом. Молод, наивен и восторжен — все, как любит Иса. Она съедает таких детишек на завтрак без соли и хлеба, но меньше их не становится.

Если насчет босых ножек или странной забывчивости в приглашении еще можно было поспорить, то здесь точно никаких иных вариантов — демонстрация и намек сразу.

На этот раз княгиню ждет разочарование. Я не стану играть в ее игры. Не хочу.

Собирался назло ей потерпеть поражение в турнире, но увлекся состязанием. В финальной битве пришлось попотеть. Противники помнили о моей репутации и двинули снежных воинов с разных сторон, рассчитывая сломить мою армию, чтобы потом выяснить меж собой, кому достанется корона чемпиона. Не вышло! Я вырастил ледяного голема с палицей вместо руки — фокус, недоступный для любого из здесь присутствующих, кроме Исы.

От поступи гиганта дрожал лед, а воины противника разлетались под ударами булавы — правилами запрещалось собирать их повторно после «смерти». Бойцы стояли до конца, даже когда исход боя был предрешен, ни один не дрогнул. Одно слово — фэйри. Как будто оттого, насколько красиво и пафосно умрет каждый снежный фантом, что-то зависит. Будь я на их месте, непременно оживил бы действие парочкой комичных дезертиров.

Под восторженные крики придворных Иса надела на меня корону чемпиона и одарила улыбкой, двусмысленной, как большинство ее высказываний.

— Не думала, что вы способны вдохнуть жизнь в лед.

— Неспособен. У меня нет вашей власти над холодом. Велите расколоть великана, и вы увидите, что лед — лишь оболочка. Внутри вода.

— Ловко придумано, корона по праву ваша, — и полушепотом: — Я желаю послушать о ваших странствиях.

Что же, этого разговора все равно не избежать. Мне нужно ее разрешение, если я собираюсь охотиться на культистов в Рондомионе. И, скорее всего, потребуется ее помощь.

— Конечно, ваше высочество. Когда?

— Сегодня вечером. И не забудьте — завтра бал в честь победителя турнира.

Под ревнивым взглядом юнца я снова поклонился и отошел принимать поздравления. Меня здесь помнили. И думали, что знают, зачем я вернулся. Каждое поздравление было не случайным, каждое приглашение таило в себе намек на возможный альянс. Любой из присутствующих здесь фэйри прикидывал, как приспособить мое возвращение к собственной выгоде. Готов поспорить на что угодно, Иса прекрасно знала, что делала, когда приглашала меня на ужин. Княгиня помнит: окружению нужно время от времени устраивать встряску. Чтобы не скучали.

Ну как можно ею не восхищаться? Такая умница!

Напиток в бокале был терпок до горечи.

— Это не вино.

— Это рябиновая настойка, Элвин. Тебе ли не знать, что в Дал Риаде не растет виноград.

— Двенадцать лет назад он тоже не рос. Тогда это никому не мешало.

Она провела пальцем по краю кубка.

— Этим ты отличаешься от всех нас.

— Чем?