Роберт Сальваторе - Сокровище халфлинга

Расситер осторожно спустился по проходу, надеясь, что дроу еще не умер. Он осмотрел свой бурдюк с уксусом, надеясь, что принес достаточно, чтобы распустить хватку мухоловки и освободить темного эльфа. Расситер во что бы то ни стало хотел получить этот приз живьем.

Такой подарок Пок оценил бы больше.

Крысочеловек потянулся кольнуть дроу мечом, но отскочил от боли, когда кинжал, сверкнув, рассек ему руку. Он обернулся и увидел Артемиса Энтрери с поднятой саблей и жаждой убийства во взгляде темных глаз.

Расситер оказался пойманным в собственную западню; из тупика не было другого выхода. Он упал на пол у стены, зажимая кровоточащую руку, и начал пядь за пядью отползать по коридору.

Энтрери следил за его движениями, не мигая.

" Пок никогда не простит Вам этого, " – предупредил Расситер.

" Пок никогда не узнает, " – прошипел Энтрери в ответ.

Расситер в страхе кинулся мимо ассасина, ожидая получить удар мечом в спину. Но Энтрери не обращал на него внимания; его глаза были прикованы к фигуре Дриззта До'Урдена, беспомощного и побежденного.

Энтрери нагнулся, чтобы поднять свой украшенный самоцветами кинжал, не решив еще, освобождать ли дроу или позволить ему умереть медленной смертью в объятиях мухоловки.

" Итак, Вы умираете, " – медленно прошептал он, стирая слизь с кинжала.

Держа факел перед собой, Вулфгар осторожно вошел во вторую комнату. Как и первая, это было квадратное, не обставленное мебелью помещение, но одна сторона была перегорожена поперек барьером, наполовину не достающим до потолка. Вулфгар чувствовал, что опасность скрывалась за ним, знал, что это было частью западни, которую устроил Энтрери и в которую он помчался вслепую.

У него не было времени, чтобы ругать себя за непредусмотрительность. Он остановился посреди комнаты, все еще в поле зрения своих друзей, и положил факел у ног, сжимая Эйджис-фанг в обеих руках.

Но когда существо бросилось на него, варвар оторопел, пораженный.

Восемь подобных змеям глав извивались в дразнящем танце, как спицы сумасшедшей вязальщицы. Вулфгару было не до смеха, потому что каждый рот был заполнен рядами острых, как бритва, зубов.

Кэтти-бри и Бруенор увидели, что Вулфгар отступил на шаг, и поняли, что он попал в неприятность. Они решили, что там Энтрери или отряд солдат, но этот момент в дверном проеме показалась гидра.

" Вулфгар! " – закричала в тревоге Кэтти-бри, выпуская стрелу. Серебряный наконечник пробил глубокое отверстие в змеиной шее, гидра взревела от боли и повернула одну голову, чтобы рассмотреть нападавших.

Семь других голов устремились к Вулфгару.

" Вы разочаровали меня, дроу, " – продолжал Энтрери, – " Я думал, Вы равны мне, или почти равны. Я брал на себя хлопоты и шел на риск, чтобы мы могли встретиться здесь и без помех выяснить, кто из нас прав! Я хотел доказывать Вам, что тем эмоциям, за которые Вы так цепляетесь, нет места в сердце истинного воина.

" Но теперь я вижу, что потратил мои усилия впустую, " – сокрушался ассасин, – " Вопрос уже решен, если он вообще был. Никогда я не попал бы в такую западню! "

Дриззт приоткрыл один глаз и поднял голову, чтобы взглянуть на Энтрери. " И я не попал бы, " – сказал он, освобождая плечи от мягких усиков мертвой мухоловки, – " Конечно, нет! "

Когда Дриззт отошел в сторону, стала видна рана на теле монстра. Дроу убил мухоловку одним ударом.

Энтрери расплылся в улыбке. " Хорошо сделано! " – воскликнул он, доставая клинки, – " Великолепно! "

" Где халфлинг? " – прорычал Дриззт.

" Это не касается халфлинга, " – ответил Энтрери, – " как и вашей глупой игрушки, пантеры. "

Лицо Дриззта исказилось от гнева.

" О, они живы, " – насмехался Энтрери, надеясь посильнее разозлить своего врага, – " возможно… , хотя возможно и нет. "

Необузданный гнев часто помогал воинам против более слабых противников, но в равном сражении умелых фехтовальщиков удары должны быть точно рассчитаны, а оборона хорошо продумана.

Дриззт сделал выпад, атакуя двумя клинками сразу. Энтрери отклонил их в сторону саблей и ответил уколом кинжала.

Дриззт уклонился с опасного направления, сделал полный круг и взмахнул Мерцающим сверху вниз. Энтрери парировал удар своей саблей, так что клинки скрестились рукоятка к рукоятке и сражающиеся сошлись лицом к лицу.

" Вы получали мой подарок во Вратах Балдура? " – хихикнул ассасин.

Дриззт даже не вздрогнул. Он не думал сейчас о Регисе и Гвенвивар, все внимание сосредоточив на Артемисе Энтрери.

И только на Артемисе Энтрери.

Ассасин все еще надеялся вывести его из себя. " Где же ваша маска? " – спросил он с широкой ухмылкой, – " Наденьте ее, дроу. Притворитесь, что Вы не тот, кто Вы есть на самом деле! "

Дриззт внезапно выпрямился, отбрасывая Энтрери назад.

Ассасин отпрянул, рассчитывая продолжить сражение на расстоянии. Но когда он шагнул назад, его нога поскользнулась на залитой грязью выбоине на полу туннеля, и он упал на одно колено.

Дриззт мгновенно навис над ним, занеся оба скимитара. Руки Энтрери двигались так же быстро, он вращал кинжалом и саблей, отклоняя и отбивая атаки. Нагнувшись вперед, ассасин ловко увернулся от удара и нащупал ногой точку опоры.

Дриззт понял, что потерял свое преимущество. Хуже того, нападение оставило его в неудобной позиции: одно плечо оказалось слишком близко к стене. Как только Энтрери начал подниматься, Дриззт отскочил назад.

" Вот так просто? " – спросил его Энтрери, когда они сошлись снова. " Вы думаете, что я так долго стремился к этой схватке, чтобы глупо умереть в обмене уколами? "

" Я не знаю, зачем Вы к ней стремились, " – ответил Дриззт, – " Вы слишком чужды мне, ассасин. Я не притворяюсь, что понимаю побуждения Артемиса Энтрери, и не имею ни малейшего желания в них вникать. "

" Мои побуждения? " – возразил Энтрери, отклоняясь, – " Я боец, и только боец. Я не смешиваю мое призвание с неправдами мягкости и любви. " Он держал саблю и кинжал перед собой, – " Они – мои единственные друзья, и с ними я… "

" Вы ничто, " – прервал его Дриззт, – " Ваша жизнь – ложь, она потрачена впустую. "

" Ложь? " – парировал Энтрери, – " Это Вы носите маску, дроу. Это Вы должны скрываться. "

Дриззт слушал его с улыбкой. Всего несколько дней назад его уязвили бы эти слова, но теперь, когда разговор с Кэтти-бри позволил ему лучше понять себя, они казались пустым звуком. " Вся ваша жизнь – ложь, Энтрери, " – ответил он спокойно, – " Вы – не больше, чем заряженный арбалет, бесчувственное оружие, которое не живет и жизни знать не может. " Он пошел навстречу ассасину, решительно сжав челюсти.

Энтрери шагал с равной уверенностью.

" Подойди и умри, дроу, " – прошипел он.