Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней

А перед Бьярни стояла девушка в облике Элит и настороженно вглядывалась в его лицо.

Бьярни так же настороженно смотрел на нее. Это была Элит, такая же, как всегда, только с какой-то новой застежкой на плаще, из червонного золота со старинными хитрыми узорами.

– Ты пытаешься понять, которого утащила за собой? – спросил Бьярни.

– Да. – Собеседница кивнула. – А ты думаешь, за которой из девушек ты последовал?

– Полагаю, что все же за настоящей. Хотя как знать…

– Чтобы выяснить правду, мне нужно задать тебе один вопрос, – продолжала она, все так же настороженно разглядывая его и не приближаясь.

– Сколько пальцев ты показываешь?

– Я ничего не показываю.

– Я вижу. Что это за вопрос?

– Ты… любимый брат мой… ты хочешь меня поцеловать?

– Нет! – вскрикнул Бьярни, будто его ужалила оса. Неужели он опять обманулся!

– Слава богам! – Девушка перевела дух и расслабилась. – А то я так устала бегать от того, который этого хотел…

Глава 7

Но на то, чтобы обдумать свои приключения на грани и за гранью Иного мира, Бьярни и Элит не хватило времени. Уже через несколько дней возле берегов острова Клионн появилось чужое войско. Первыми подошли шесть огромных кораблей сэвейгов – боевых кораблей, наполненных воинами в кольчугах и шлемах. Только здесь было около пяти сотен вооруженных людей. А за ними двигались многочисленные лодочки-куррахи, и в той, что шла впереди, зоркие глаза Бьярни рассмотрели уже знакомый стяг Даохана мак Минида.

– Даохан! – Услышав эти новости, Элит невольно сжала кулаки, глаза ее гневно сверкнули. – Он не простил мне отказа. Он явился снова, чтобы силой взять то, что не смог получить добром. И он привел с собой лохланнцев.

– Это он! – с мрачным удовлетворением отозвался Бьярни, но имел в виду вовсе не Даохана. Они с сестрой и фениями стояли на высоком утесе над морем, откуда приближающееся войско было видно как на ладони. – Я узнаю вон тот корабль! – Он показал на первый и самый крупный из лохланнских судов. Эти очертания корпуса, драконья голова с огромными ушами, похожими на крылья, высоко поднятая на переднем штевне, навсегда врезались ему в память. – Я видел его не далее как прошедшей зимой. Это фьялленландский конунг Торвард. Убийца моих братьев, разоритель моего дома. Я хотел этой встречи, и я даже рад, что он сам нашел меня снова. И если боги справедливы, они дадут мне возможность отомстить.

– Да. Ты отомстишь, – Элит, снова взяв себя в руки, говорила спокойно и уверенно. – Ты отомстишь за свои обиды и спасешь землю Клионн. Я помогу тебе. Идем. Пусть Сенлойх с прочими фениями выйдет навстречу врагам и предложит им назначить час битвы, а если они не пойдут на переговоры – задержит их на необходимое нам время. Нужно дождаться полудня.

Сенлойх молча кивнул. Огромное вражеское войско не устрашило его. Каждому из фениев придется показать всю свою легендарную ловкость, чтобы продержаться против многочисленных недругов хоть сколько-нибудь, но разве герои древности видели в этом что-то необычное?

До полудня оставалось не так много времени. Элит повела Бьярни на высокий холм посреди широкого луга – его называли холмом Дракона, но раньше Бьярни не знал почему.

– Сегодня, когда лишь несколько дней отделяют нас от священного Дня Солнцестояния, мы можем призвать себе на помощь силу и дух Красного Дракона, – говорила она. – Он, дух вершины лета, поможет нам и наполнит нас своей силой взамен той, что была отнята у нас злой ворожбой. Ты призовешь эту силу, ибо на тебе лежит самое сильное благословение богов. Ты не родился на земле Клионн, и чужая ворожба не лишила тебя удачи, как прочих моих братьев. Доблести их и отваги не сможет у них отнять никто, будь он хоть самым могучим колдуном в мире, но удача покинула их, и уже до заката солнца лишатся они жизни, оросив своей красной кровью зеленые равнины Клионна. Но на челе твоем алое вижу я, красное вижу – удача твоя с тобой! Ты призовешь Красного Дракона и станешь им. Ты напитаешься его храбростью, стойкостью, силой духа! Ибо нельзя иначе – близится Черный Дракон!

Полдень наступил, и золотые лучи жаркого летнего солнца заливали открытую вершину холма, сияли так нестерпимо ярко, что в глазах плыли пылающие пятна. Казалось, сам воздух плавится, как золото в тигле. Под этими лучами едва не тлели одежды из алого шелка с золотой бахромой, в которые Элит одела Бьярни. Разложив костер на самой вершине, он бросал в пламя, почти прозрачное и едва видное в ярких солнечных лучах, волшебные пахучие травы и произносил заклинание, которому его научила сестра. Сама она оставалась поодаль – вызывать Дракона имеет право только мужчина. Вокруг костра краснели на траве окровавленные куски мяса – части туши жертвенного бычка, ибо кровавая жертва угодна Дракону.

Дракон! Прислушайся к древнему языку!Тому, что звучал здесь от начала времен!Тому, что сохранил твое истинное имя! —

призывал Бьярни, подняв в каждой руке по мечу в знак силы Дракона и делая движения, словно подражая полету.

Слова древнего языка круитне, которые он заучил, но не понимал, зачаровывали в первую очередь его самого. Солнце слепило глаза, от запаха жертвенной крови и волшебных трав кружилась голова, казалось, что душа отделяется от тела. Впервые ему приходилось совершать такой важный, глубокий ритуал, от успеха которого к тому же так много зависело. Для себя самого Бьярни вполне удовлетворился бы тем, что вызвал бы Торварда конунга на поединок. Он был достаточно сильным и умелым воином, чтобы не бояться такого противника, к тому же боги должны быть на его стороне. И если ему все же суждено погибнуть, это будет достойная смерть.

Но Элит! Силы ее братьев и прочих воинов Клионна подорваны проклятьем, и если не он, Бьярни, то кто защитит ее теперь? Ради нее он был готов на все, даже спуститься в один из загадочных «домов под холмом», откуда так редко выходят живыми и в здравом рассудке.

Пылало пламя костра, устремляясь навстречу солнечным лучам, стекавшим с небес. И там, где они встречались, где клубился легкий дым костра, вдруг родилось нечто. Возникло ослепительное сияние, и Бьярни закрыл глаза, не в силах его выдержать. А сияние само потекло ему навстречу: опущенные веки не служили ему преградой, оно проникало внутрь, разливалось огнем по жилам. Бьярни чувствовал жар, который наполнял его невиданной силой. Казалось, он стал огромным, как горы, и прямо с вершины этого холма может шагнуть на берег, а оттуда – через пролив на соседний остров Банбу. Проводя рукой в воздухе, он дивился, что этим движением не стирает с лица земли дальний лес, а тяжести зажатых в руках бронзовых мечей не ощущал вовсе. Он стал другим – он перестал быть человеком и стал воплощением Красного Дракона!