Эхо старых книг - Барбара Дэвис
– Конечно, глупышка. Нам всем известно, что она с собой сделала и почему. Ты же сама сказала, мать была больна. Но от правды никому не станет лучше, особенно если выяснится, что она пыталась это сделать уже дважды. Самоубийство – пугающее слово. Поэтому о нем не стали сообщать.
Я недоверчиво смотрю на нее. В моем присутствии это слово ни разу не упоминалось, однако Сиси явно что-то об этом слышала.
– Ты знала о других попытках?
– Поначалу нет, но потом… Сотрудники страховой компании все вынюхивали и задавали вопросы. Отец решил, что мне следует знать.
– А мне – нет?
– Ты была ребенком, – бросает Сиси и продолжает, понизив голос: – Ты даже не представляешь, как все было плохо, насколько она потеряла рассудок. – В глазах сестры я вижу мольбу, желание привлечь меня на свою сторону… на сторону отца. – Пресса пришла бы в восторг от драматизма событий. Все это было так грязно, так… непристойно.
– Ты говоришь так, словно она виновата. Как будто наша мать заслуживала того, что с ней случилось.
– А как, по-твоему, я должна говорить? Это была трагедия, кошмар. Но также и неизбежность. Именно поэтому отец и отправил ее в лечебницу. Он не знал, что еще с ней делать. Она не могла себя контролировать, погружаясь в безумие все глубже и глубже. Печальный исход был лишь вопросом времени.
Сиси подбирает фразы так, чтобы переложить всю ответственность на маму. Видимо, мысленно она уже оправдала отца.
– Выходит, тебе все равно? Все равно, правдивы эти слухи или нет?
– Ради бога! Что ты несешь! Твои догадки просто абсурдны. – Внезапно она смотрит на меня с подозрением. – На случай, если у тебя возникли какие-то дурацкие идеи, имей в виду, что не стоит об этом никому рассказывать.
Смысл ее завуалированной угрозы от меня не ускользнул. «Как же она похожа на отца в этой попытке заставить меня молчать», – с отвращением думаю я.
– Значит, я следующая? Еще одна шахматная фигура, от которой надо избавиться? Как знать, вдруг и со мной тоже произойдет несчастный случай.
Сиси раздраженно морщится, словно ей приходится иметь дело с неразумным ребенком.
– На твоем месте я обдумывала бы каждый свой шаг. – Затем она собирает почту со стола, давая понять, что разговор окончен. – И выкинь из головы эти глупости. С Тедди все решено. Пойдешь к алтарю, как и планировалось. А до тех пор будешь сидеть дома.
– Вы не заставите меня выйти замуж против моей воли.
Она смотрит на меня так, будто я сказала что-то смешное.
– Еще как заставим. Доказательство тому прямо перед тобой. Думаешь, я хотела выходить замуж за Джорджа и рожать столько детей? Думаешь, стать чьей-то женой – предел моих мечтаний? Вовсе нет. И все же я подчинилась. Ради блага семьи. И скоро наступит твой черед.
Вскидываю голову и заставляю себя смотреть ей прямо в глаза.
– А что, если у меня другие планы?
Сиси сохраняет полную невозмутимость, подобно шулеру, знающему, что на руках у него выигрышная карта.
– В эти твои планы случайно не входит некий газетный репортер с жалкой квартиркой на Тридцать седьмой улице? – Я изумленно раскрываю рот, и она улыбается, довольная собой. – Думала, я не узнаю? Ты далеко не так умна, как тебе кажется.
Отвожу взгляд, краска заливает щеки.
Не отрывая от меня взгляда, Сиси продолжает:
– Я знаю, как часто ты берешь машину, куда ездишь и сколько проводишь там времени. Знаю о продуктах и вине и догадываюсь о ваших милейших ужинах. Мне все это известно.
– Ты наняла кого-то за мной следить?
– Я заподозрила, что вы двое крутите роман, когда он только появился в нашем доме. Видела, как ты на него смотришь. И он на тебя. Как пара голодных кошек. Мне было все равно, лишь бы ты не испортила отношения с Тедди. К тому же неплохо иметь хорошего друга в прессе. – Она делает паузу, сверкнув хищной улыбкой. – И что-то мне подсказывает, что он очень хорош. Несколько грубоват, наверное, но это может быть плюсом. Говорят, иногда неплохо повеселиться с парнем из трущоб. Это правда?
Звук пощечины эхом отдается от стен кабинета. Сиси вздрагивает, но ее улыбка не исчезает. И все же мне доставляет удовольствие видеть ярко-розовый отпечаток моей ладони на ее щеке.
– Понятно, – говорит она с холодным кивком. – Так я и думала.
– Полагаю, отцу тоже известно.
– Нет. Или, во всяком случае, не от меня. Я решила, что не стану мешать, если ты будешь осторожна. Хотя я предполагала, что ты уже покончила с ним. Но вижу, ты прямо сейчас готова бросить бедного Тедди в пользу разносчика газет.
– Хеми стоит десятка Тедди.
– Боже мой… Ты и впрямь влюбилась. В грязного репортеришку, которому заплатили за то, чтобы он сочинял гадкие истории о твоей собственной семье. Только не притворяйся, что все это ты услышала не от него. Говоришь, прямо как сентиментальная школьница. Что ж, надо признать, он с умом выбрал жертву.
Последнее замечание больно ранит, возможно, потому, что оно слишком похоже на правду. Ты и в самом деле сделал мудрый выбор. Несмотря на это, я чувствую необходимость тебя защитить, ведь гордость мешает мне согласиться с сестрой. Мне хочется оправдать твой поступок или, по крайней мере, объяснить твои мотивы. Хотя чем я тогда отличаюсь от Сиси, если готова закрыть глаза на предательство только потому, что истина слишком неприятна? Однако этого маленького триумфа она все равно не получит.
– Ты неверно судишь о нем, – говорю я ровным голосом. – Ты ошиблась с самого начала. Он не собирался вставать на вашу сторону. Надеялась купить его, использовать для создания какой-нибудь героической легенды об отце, но он бы на такое не пошел. Он не продается.
– Не продается? – Сиси насмешливо фыркает. – Несчастная дурочка. Как же он заморочил тебе голову! Ты богатая наследница, помолвлена с одним из самых завидных женихов в штате, но это не помешало ему за тобой приударить. Заманил тебя своей красивой мордашкой и претенциозным акцентом. А потом, поймав на крючок, начал вытягивать информацию. Говорил, что хочет узнать о тебе побольше: и про детство, и про то, каково быть дочерью важного человека. Обустроил любовное гнездышко, чтобы вы могли побыть наедине вдали от недружелюбного мира и немножко поиграть в семью. И все это после того, как ему удалось добиться приглашения в твой дом, попасть в ближайшее окружение твоего отца. Тебе не приходило в голову, а что он, собственно, надеется получить от вашего романа? Или что произойдет после того, как он добьется всего, что хотел?
В ее изложении картина кажется такой очевидной
