В. Бирюк - Догонялки

А вот дальше сработали её гадский характер и личный рефрен — «хорьки вонючие». Вместо того, чтобы, как и положено нормальной девке в такой ситуации, продолжать вопить и, не помня себя от страха, лететь стрелой под защиту отеческого дома, или его эквивалента в форме заимки с «богиней смерти», Елица проскочила вдоль берега вперёд, чуть вверх по реке за ближайший мысок, и увидела, как куль с замотанной с ног до головы Трифеной, гребцы положили в лодию. После чего лодка отчалила от берега и пошла вверх. Непрерывно повторяя себе под нос свой «хорьковый» слоган, девка бросилась к «отвечальщику за всё» — то есть, к господину своему, ко мне.

А что я? Какие-то гребуны… где-то в лесу… в какую-то лодку… Ну и какие у меня варианты? Да куча! При моём-то опыте из 21 века… Сходу вижу аж три.

В третьем тысячелетии мне следовало бы выждать три дня и подать в полицию заявление о пропаже человека. Здесь сходная ситуация: выйти на ближайший торг — это в Елно, и три дня выкликать пропавшую рабу. Если за три дня никто не отзовётся, то считать беглой или краденной, и кланяться вирнику или самому посаднику, чтобы сыск начали.

По ГГешному… Возбудиться, воодушевиться… Побежать, поубивать… Неизвестно кого, неизвестно где… Как-то это… глупо. Не моё.

Ну, нормальный ГГ не трахает сироту, дочку только что убитого им священника, прямо в церкви перед ликом древнейшей чудотворной иконы, используя собственные смутные представления о садо-мазо из третьего тысячелетия и средневековый артефакт древесно-лесного происхождения типа «дрючок берёзовый», в качестве замены всех тамошних, из эпохи торжества прогресса, демократии и феминизма, прибамбасов. Не, не ГГ я.

Есть третья, общепринятая здесь, исконно-посконная линия поведения. Состоит она в многократном повторении христианских аналогов «иншалла» и «аллах акбар». Естественно, с добавлением кучи крика, плача, мощных вдохов-выдохов, сначала яростных, а позже — печальных, сжимаемых кулаков и прочих эмоций. Обычно сопровождается избиением домашних:

— Ты…! Дура старая! Куда смотрела! Почему девку со двора отпустила!.. А! Псина облезлая! Почему не гавкала….!

Иногда уровень раздражения пейзан доходит до набивания морд друг другу. Иногда бьют местного «козла отпущения» — какого-то деревенского дурачка или маргинала. Повод можно найти всегда: спал, не спал, спал, но не там… Потом, выпустив пар и излив свою грусть-тоску, такими, всегда доступными, способами, пейзане снова возвращаются к своим обычным делам. К главному своему делу: кормить себя и, заодно, «Святую Русь».

Всё бросить и пойти искать украденную девку или бабёнку… А куда? А как? А с кем? А кто тут останется? А работы деревенские не ждут, каждая должна быть исполнена в свой срок. Пропустил, например, перелёт этих гусей-лебедей — зимой остальным детишкам голодновато будет. Давай подождём, запас семье на зиму оставим да и пойдём. А через неделю-другую уже и след остыл. А и был ли он, след этот? Крестьяне — не охотники, в следах разбираются слабо. Да и то — в лесных. А какой след может быть на воде? Если девку, как тут у меня, в лодейку кинули. А пойдёт та лодейка в городки. А в городках да на торгах следы человека искать по-другому надо. А пейзане этого и вовсе не умеют. А риск? Ведь чужие-то люди и самого «искателя» похолопить могут. Или за медяшку пристукнуть в тёмном углу — чужак же, искать никто не будут. А расходы? А будет ли толк? А время-то идёт, может, девка твоя уже в Царьграде, в Суде тамошней, задком своим своему хозяину серебро под пристанью шлёпает? Да и жива ли? О-хо-хо, грехи наши тяжкие… А может оно и к лучшему? Пойдём-ка, стара, новую себе девку изделаем…

Практика воровства людей в массе разных технологий будет распространена в России всегда. Можно вспомнить «сексуальных рабынь» из числа россиянок начала 21. Иногда для принуждения достаточно просто изъятия паспорта. «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек» — народная советская мудрость. Остаётся мудростью и при демократиях.

Можно вспомнит русскую классику — «Станционного смотрителя» Пушкина:

«При сих словах вышла из-за перегородки девочка лет четырнадцати и побежала в сени. Красота ее меня поразила…

…

— Прекрасная барыня, — отвечал мальчишка; — ехала она в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською; и как ей сказали, что старый смотритель умер, так она заплакала и сказала детям: 'Сидите смирно, а я схожу на кладбище'».

Там милая сентиментальная история. Об украденной, для сексуальных услуг, проезжим российским офицером — девочке. Закончилась счастливо для всех, кроме отца девушки. Который сам, будучи введённым в заблуждение, и велел девочке ехать с похитителем.

Можно вспомнить, как российские офицеры в 18 веке воровали мальчишек на почтовых трактах, продавая их в крепостные в соседнем уезде.

Вообще, история похищений людей в России старше самой России. Ещё в «Повести временных лет» отмечается обычай большинства славянских племён воровать себе женщин.

Причём, как и в законах франков, различается умыкание с уговором и без. Традиция давняя и очень живучая: всех трёх братьев Карамазовых, например, сделали уже и в 19 веке «умыканием со сговором», то есть — похищение невест с их согласия. Невест, которым больше деваться было некуда. Вторую вообще из петли вынимали.

Сходная форма продолжает и в 21 веке функционировать на Северном Кавказе. Ну, как известно: «… и передать невесту кунакам влюблённого джигита». Или — ещё кому. Или — не очень влюблённому. Тогда девушке, которая считается обесчещенной, остаётся только кидаться с высокой скалы. Впрочем, в самом конце 20 века у таких горянок появился ещё один выход — пойти в смертницы. Именно этот, восходящий к глубокой древности и такой же человеческой глупости, «красивый обычай» является одним из способов формирования шахидов женского рода.

Уже и в начале третьего тысячелетия с трибуны ООН озвучиваются числовые оценки количества людей, живущих в рабских условиях. На уровне 20 миллионов. «Каждый год сотни тысяч мужчин, женщин и детей похищаются и продаются в рабство». Около 60 % из них — «сексуальные рабы», около 80 % из этих «рабов» — женщины.

Молотилка послушно вытаскивала со свалки разные этно-историко-литературные пассажи разных времён и народов по интересующей теме. Типа: как хорошо получилось украсться у Анны Ярославны — королевы Франции. Хотя её, вдовствующую королеву, похитил женатый мужчина, и она несколько лет провела на положении наложницы, отказываясь вернуться к положению королевы, что приводило в бешенство её сына — уже действующего короля, а папа римский упорно не давал похитителю разрешения на развод, но законная жена похитителя успешно умерла, все помирились, и Анна снова подписывала государственные документы вместе со своим сыном.