Стивен Эриксон - Сады луны (перевод И. Иванова)
— И давно вы здесь, капитан? — спросила адъюнктесса.
— Угу, — буркнул он.
— Сколько? — спросила женщина, немного помолчав.
— Тринадцать лет, адъюнктесса, — помешкав, ответил он.
— Значит, вы еще сражались за императора?
— Да, — односложно ответил капитан.
— И вам удалось благополучно пережить чистки.
Капитан пристально посмотрел на адъюнктессу. Если она и почувствовала его взгляд, то не подала виду. Ее глаза безотрывно глядели на дорогу. Первая помощница императрицы легко держалась в седле. Слева у нее на поясе висел меч, всегда готовый к сражению. Ее волосы были либо коротко острижены, либо полностью заправлены под шлем.
«Гибкая, ничего не скажешь», — подумал капитан.
— Ну как, вдоволь на меня насмотрелись? — поинтересовалась адъюнктесса. — Я спрашиваю о чистках, проведенных императрицей после безвременной кончины ее предшественника.
Капитан скрежетнул зубами, потом наклонил голову, чтобы потереться подбородком о завязки шлема. Он не успел побриться, а щетина неприятно кололась.
— Не всех убивали, адъюнктесса. Жители Итко Кана не слишком воинственны. Здесь не было бунтов, а потому не было и массовых казней, сотрясавших империю. Мы просто сидели и выжидали.
— Понимаю, — произнесла адъюнкт, слегка улыбнувшись. — Вы ведь незнатного происхождения, капитан. Так?
— Будь я знатного происхождения, — пробормотал он в ответ, — я бы не выжил даже здесь, в Итко Кане. Мы оба знаем это. Канцы любят подурачиться. Но приказ императрицы был таков, что даже завзятые фигляры не посмели его ослушаться, — усмехнулся он.
— Где вы сражались до этого?
— На Виканских равнинах.
Они поехали молча, миновав случайно встретившегося им солдата. Деревья по левую сторону исчезли, открыв вид на морское побережье.
— Сколько солдат вам пришлось задействовать, чтобы удерживать эту местность?
— Тысячу сто.
Адъюнктесса повернула голову, холодно взглянув на капитана.
Капитан выдержал ее взгляд.
— Пространство, на котором собраны жертвы резни, тянется на половину лиги вдоль побережья и на четверть лиги в глубь суши.
Адъюнктесса выслушала его слова.
Они подъезжали к вершине холма. На обочине дороги стояло десятка два солдат. Остальные теснились на самой вершине. И все глядели на них двоих — на грузного капитана и поджарую адъюнктессу императрицы.
— Приготовьтесь, адъюнктесса. Поверьте, не так-то легко выдержать их взгляды.
Главная помощница императрицы смотрела на лица солдат, стоявших в оцеплении. Перед ней были закаленные воины, ветераны, участвовавшие в осаде Ли Хенга и виканских войнах на северных равнинах. Они знали свое ремесло и, казалось, давным-давно должны были бы привыкнуть к неизбежностям войны. Однако глаза солдат странно блестели; казалось, этим суровым воинам хочется, чтобы она что-то им сказала. Что? Ободряющие, утешительные слова? Но этого она не умела, никогда не умела. Здесь они с императрицей были очень похожи. Ласэна тоже не умела ободрять и утешать. Только приказывать.
Из-за холма доносились крики чаек и ворон. Птиц было очень много, и их крики сливались в пронзительный галдеж. Стараясь не смотреть на солдат из оцепления, адъюнктесса пришпорила лошадь. Капитан поехал следом. Оба поднялись на гребень холма и остановились, глядя вниз. Отсюда дорога шла под уклон и хорошо просматривалась на довольно большое расстояние.
Тысячи ворон сплошным ковром покрывали равнину; они вились над канавами и ямами, сидели на возвышенностях. Под черно-белым покровом крыльев находился другой «ковер», состоявший из красных форменных мундиров. То тут, то там торчали разлагающиеся на жаре лошадиные туши. Иногда в черно-бело-красном месиве поблескивал металл.
Капитан встал на стременах и развязал ремешки, удерживавшие шлем. Он медленно снял его, потом снова сел в седло.
— Госпожа адъюнктесса…
— Меня зовут Лорна, — тихо ответила она.
— Сто семьдесят пять мужчин и женщин. Двести десять лошадей. Девятнадцатый полк конницы Итко Кана… — Капитан умолк и посмотрел на Лорну, потом тихо добавил: — Все мертвы.
Лошадь под капитаном вдруг попыталась встать на дыбы, словно ее пришпорили. Он поспешно схватил поводья и осадил ее. Ноздри животного продолжали раздуваться; лошадь прижала уши и вся дрожала. Жеребец адъюнктессы не пошевелился.
— Госпожа Лорна, все наши воины успели обнажить оружие. Все сражались с теми, кто на них напал. И все погибли, не убив ни одного врага.
— Вы осмотрели побережье? — спросила Лорна, не отрывая взгляда от дороги.
— Никаких следов высадки, — ответил капитан; — Нигде никаких следов: ни от моря, ни к морю. Кроме этих есть еще погибшие. Крестьяне, рыбаки, просто проезжие. И все были разорваны в клочья: дети, собаки, скот.
Он вдруг замолчал и отвернулся.
— Более четырехсот погибших, — добавил капитан. — Точно сосчитать было невозможно.
— Да, конечно, — отозвалась Лорна. Ее голос прерывался от волнения. — Свидетелей нет?
— Нет.
К ним приближался всадник. Приникнув к крупу лошади, он что-то шептал ей на ухо, видимо пытаясь успокоить животное. Птицы с криками поднимались, освобождая ему путь, затем снова снижались.
— Кто это? — спросила Лорна.
— Лейтенант Ганоэс Паран. Он, недавно под моим командованием. Из Анты, — пробурчал капитан.
Лорна прищурилась, глядя на молодого человека. Лейтенант остановился, чтобы отдать распоряжения солдатам, расчищавшим дорогу. Потом он выпрямился в седле и посмотрел в сторону капитана и Лорны.
— Паран? Из Дома Паранов?
— Да, голубая кровь и все такое.
— Велите ему подъехать.
Капитан махнул рукой, и лейтенант пришпорил лошадь. Не прошло и минуты, как он оказался рядом с ними и отсалютовал.
И всадник, и конь с головы до ног были покрыты каплями крови и усеяны засохшими кусками мертвой плоти. Вокруг них, остервенело жужжа, кружились мухи и осы. Лорна увидела, что у лейтенанта не такое уж молодое лицо, как ей показалось вначале. Но лучше смотреть на его лицо, чем на следы страшной бойни.
— Лейтенант, вы проверяли, как там, по другую сторону? — спросил капитан.
Паран кивнул.
— Да, господин капитан. Там, внизу, маленькая рыбацкая деревушка, прямо на мысе. Дюжина домишек. И во всех домах, кроме двух, — мертвецы. Почти все лодки на причале. Не хватает одной или двух.
— Лейтенант, что вы видели в пустых домах? — прервала его Лорна.
Прежде чем ответить, он был вынужден подавить нервную Дрожь.
— Один дом на вершине холма, в стороне от дороги. Скорее всего, он принадлежит старухе, чей труп мы нашли на дороге, в полулиге к югу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});