Элизабет Мэй - Охотницы

Голос Киарана застает меня врасплох:

— Расскажи мне о Видящем. Ты любишь его?

— Нет, — говорю я. — Мы всего лишь собираемся пожениться.

Возможно, я и любила Гэвина раньше, в пору юности. Я привыкла верить, что нам суждено быть вместе до конца наших дней.

Теперь же я выяснила, что он отлично подходит мне — куда больше, чем я могла бы мечтать, — но я не чувствую к нему ничего, кроме платонической привязанности. Никакой страсти. И никакой больше любви. Иногда я даже задумываюсь, способна ли я еще на любовь.

— И в чем же смысл того, чтобы посвятить свою жизнь тому, кого ты не хочешь?

— Долг превыше всего, — горько отвечаю я. — Так всегда говорил отец. Редко какая леди, опозорившая свою семью, может надеяться получить предложение руки от джентльмена, который помогал ее опозорить.

Киаран убийственно спокоен.

— Он обесчестил тебя?

— Конечно же нет! Он спас мне жизнь вчера ночью, и судьба ему за это еще отомстит.

— А разве ты не можешь отказаться от замужества с ним? — спрашивает он. — Если не хочешь этого?

— У женщин в моем мире выбор не так уж велик, МакКей. Моя жизнь уже давно спланирована за меня.

— В какой же тюрьме ты живешь, — бормочет он без всякого намека на сарказм. — Непонятно, как ты еще дышишь.

Когда мы приближаемся к поляне, туман наконец рассеивается. Мы бредем по высокой траве, и я запрокидываю голову, глядя на звезды.

Ты можешь их назвать, Айлиэн?

Я слышу мамин голос из тех прошлых ночей, что мы проводили в саду, изучая созвездия.

Чистое небо зимой случается в Шотландии так редко, что я помню каждый подобный случай из детства. Мое хобби — изобретения, а мама любила астрономию. Всякий раз, глядя в безоблачное ночное небо, я вспоминаю, как она указывала на каждое созвездие длинными изящными пальцами и повторяла мне их названия.

Я понимаю, что остановилась, и торопливо догоняю Киарана.

— Прости.

Луна настолько яркая, что мы выходим на поляну, прекрасно различая все вокруг. Внезапный вкус расцветает на языке, заставая меня врасплох. Это не ошеломляющий привкус силы фей, к которому я привыкла, это нечто совершенно иное. Тонкий намек на керамику в сочетании с запахами весны и соли, словно мы приближаемся к морю.

Я оглядываю поляну в поисках источника аромата, который становится сильнее по мере нашего приближения, и мое внимание привлекает тисовое дерево среди высокой травы в центре поляны. Оно возвышается над нами, раскинув ветви во всех направлениях. Тяжелые корни торчат из земли. Это самое высокое тисовое дерево из всех, что я видела.

Я вглядываюсь в ветви.

— Не помню, чтобы слышала о таком огромном тисе во владениях его светлости. Кто-то наверняка упомянул бы его.

А затем я прикасаюсь к стволу, вкус усиливается, и я понимаю, что дерево и есть его источник. Но почему вдруг дерево наделено такой силой?

— Оно сокрыто от людей, — говорит Киаран, останавливаясь рядом со мной. — Ты можешь видеть его лишь потому, что на тебе чертополох.

Он прикладывает ладонь к стволу дерева.

— Что ты делаешь?

Он слабо улыбается.

— Ты ведь не думаешь, что я вел тебя так далеко лишь для того, чтобы посмотреть на дерево, правда?

Прежде чем я успеваю ответить, он ударяет по стволу кулаком. Вибрирующий гул резонирует внутри, земля содрогается под моими ногами. Ослепительно-яркая молния рассекает безоблачное небо. Разряд попадает в центр дерева, окутывая его вспышкой света.

Я, спотыкаясь, отшатываюсь, жмурясь от невыносимого света.

Неожиданно громкий, вибрирующий треск заставляет меня снова открыть глаза, и я вижу, как ствол раскалывается посредине. Ветви по обе стороны опускаются до самой земли, оставляя бывшую сердцевину дерева зиять огромной дырой. Корни выбираются из земли и свиваются друг с другом, образуя ступени.

Между двух половинок дерева возникает зеркало, поверхность которого колеблется, как вода. Я виду свое отражение, искаженное рябью.

— Что это? — шепчу я.

— Это clomhsadh, — говорит Киаран. — Позволь показать тебе.

Проход фей. Моя рука автоматически тянется к электропистолету в поясной кобуре. Зачем бы еще Киаран привел меня сюда, если не для драки? Затем я встречаюсь с ним глазами. Мне хочется найти в них хоть какой-то намек на его намерения, но я не нахожу ничего.

Дрожь предвкушения пробегает по моему позвоночнику, когда я следую за Киараном по ступеням из корней. На вершине лестницы я вновь проверяю оружие, прежде чем шагнуть сквозь портал.

За clomhsadh нам открывается озеро. Мы с Киараном стоим на песчаном пляже, окруженном настолько высокими деревьями, что их верхушки касаются густых облаков над нашими головами. Само озеро неподвижно, как лед. Туман кружится над поверхностью воды, течет к моим ногам и поднимается выше, к бедрам, к рукам. Воздух здесь настолько наэлектризованный, настолько живой, что я готова поклясться, будто слышу в нем шепот, но шепот столь тихий, что я не могу разобрать слова. Я вижу, как мягкий пульсирующий свет на поверхности озера мерцает и меняет цвета — с голубого на темно-красный, а после на сияющий золотой.

Между тучами видно звезды. Боже, я никогда не видела, чтобы звезды были настолько яркими! Они мерцают в составе сложных, чуждых созвездий, трепещут, словно от ветра.

Воздух наполнен ароматом — цветочным, резким и сладким одновременно. И вкус здесь — он похож на Киарана, с той же дикой яростью его силы.

— Где мы?

Глаза Киарана светятся еще таинственнее обычного, а его изумительная кожа мягко сияет светом, похожим на лунный. Я словно сумела наконец рассмотреть его в полной мере — таким, каким он и должен быть. Никогда еще он не выглядел настолько прекрасным и настолько непохожим на человека.

— В Sìth-bhrùth.

Неудивительно, что все здесь выглядит так непривычно. Мы в реальности фей. Я вытаскиваю из кобуры электропистолет, теперь уже в любой момент ожидая угрозы от фейри.

— И почему ты решил привести меня сюда? — спрашиваю я, вглядываясь в ряды деревьев и готовясь ответить на любое движение спуском курка.

— В Sìth-bhrùth есть несколько реальностей, Кэм, — говорит он. — Эта раньше была нейтральной землей, единственным местом, где не допускались любые конфликты. — Он оглядывается на озеро. — Можешь убрать оружие. Мы здесь в безопасности.

Меня это не убеждает.

— Я знаю, как это работает, МакКей, — отвечаю я. — Я слышала истории. Фейри приводят людей на время, которое кажется несколькими часами, а когда возвращают, оказывается, что в человеческом мире прошли годы.