Дмитрий Емец - Самый лучший враг

— Вышвырнули меня, как котенка! Грифона вообще прикончу!.. Хоть бы кто-то мне что-то объяснил!.. Ну и пускай! Отвалите от меня, сострадательные вы мои! От вашей доброты злобой воняет! Лучше бы прибили меня лопатой!

Ладонь пастушку что-то обожгло. Он удивленно застыл, вытянул руку из кармана и, разжав пальцы, понял, что держит крылья.

— Ага! Жжетесь! И вы туда же!

Варсус со злобой размахнулся, собираясь швырнуть крылья на дорогу, но не бросил их, а прижал к груди. Заскочил в ближайшее кафе и, отогрев пальцы, стал возиться со шнурком, упрямо пытаясь вдеть его в кольцо крыльев. Видя, что у него ничего не выходит, он отыскал в кармане обрывок бечевки. Перепробовал и леску, и просто толстые нитки. Бесполезно. Все развязывалось, рвалось, путалось. Дольше всех продержался толстый бумажный шпагат. Пастушок решил уже было, что получилось, и восторжествовал, когда за его спиной кто-то испуганно крикнул «Ой! Огонь!» и подскочившая официантка, ойкая, принялась поливать спину Варсуса из заварного чайника.

— У вас веревочка горела! Вы что, не заметили?

Теперь она разглядывала Варсуса с интересом. Смуглая такая, с круглым лицом.

Пастушок молчал.

— Вам что-то принести? Что-то будете заказывать?

— Да, буду. Скотч! — сказал Варсус.

Девушка с сомнением потопталась, удивленная нестандартностью задачи, потом все же где-то раздобыла скотч и с интересом наблюдала, как Варсус пытается примотать крылья к свитеру. Внезапно она перевела взгляд на стол и вскрикнула. Пастушок увидел, что ложечка, лежащая перед ним на тарелке, раскаляясь, закручивается винтом.

— Серебро? — спросил Варсус.

— Что?

— Я говорю: ложки из серебра?

— Посеребренные, да.

Пастушок встал и, вернув девушке скотч, убрал крылья в кармам.

— Ясно. Значит, меня пытались убить, а серебро отвело… — спокойно объяснил он и, не оглядываясь, пошел к выходу.

Между дверями кафе дул теплый воздух. В стекло врезались снежинки. Они плясали, вертелись и, вместо того чтобы падать, спиралью взлетали вдоль дома. Варсус, озираясь, вышел. Его правая рука лежала на дудочке. Левой он придерживал под курткой рапиру. Сказав, что его пытались убить, он несколько преувеличил. Магия, которую смогло отвести серебро, была не особенно прицельной. Ну как если бы кто-то с десятого этажа бросил в него утюгом: сила удара колоссальная, но шанс попасть с одного раза небольшой.

Скользя взглядом вдоль дороги, Варсус высматривал того, кто его атаковал. Он не сильно надеялся увидеть его, но увидел. В пяти шагах от входа стоял здоровенный комиссионер и, поджидая Варсуса, вылепливал себе греческий нос. Увидев пастушка, комиссионер бросил возиться с носом, осклабился и, раньше чем Варсус поднес к губам дудочку, бросился наутек.

Пастушок успел бы поразить его маголодией, но его остановило, что комиссионер был редкой лепки и относился к модели БК-1 («боевой комиссионер››), которая в Москве практически не встречалась, а лет сто пятьдесят назад применялась в Африке для колониальных войн. Сейчас таких комиссионеров оставались единицы, и жалко было портить редкий экземпляр.

Теряя на бегу отпадающие уши, модель БК-1 с исключительной резвостью пронеслась через Новый Арбат, ухитрившись всего лишь раз попасть под грузовик. Отброшенный на несколько метров, комиссионер ловко вскочил на ноги и с противоположной стороны Арбата принялся кривляться, дразня Варсуса.

Сопровождаемый истеричными автомобильными гудками, раззадоренный пастушок пересек Новый Арбат и погнался за комиссионером. Не дожидаясь расправы, тот улепетнул к длинному дому напротив, где на первом этаже были парфюмерные магазины, а выше конторы. Варсус заметил, как комиссионер скользнул в подъезд, пронесся мимо «Бюро пропусков›› и, не успев заскочить в лифт, кинулся вверх по лестнице. Здесь пастушку пришлось задержаться, потому что охранник, упустивший комиссионера, попытался отыграться на нем. На бегу заморозив его зомбирующей маголодией, Варсус поспешил в погоню.

Комиссионер резво пронесся по ступенькам и, толкнув дверь, оказался на ремонтируемом этаже. Замелькали какие-то коробки, кондиционерные панели, провода, ведра, стремянки, лампы. Запах краски щекотал ноздри. Снося всё на своем пути и производя немыслимый хаос, комиссионер пронесся через весь этаж.

Здесь он, поджидая Варсуса, на пару мгновений застыл сусликом, а когда пастушок, подбежав, почти было ткнул его рапирой, одним могучим прыжком сиганул в приоткрытую дверь.

Варсус, не размышляя, ринулся за ним и… понял, что угодил в засаду. Перед глазами у пастушка что-то полыхнуло, мир раздробился и поплыл, и там, где был пол, внезапно оказался потолок. Пытаясь устоять, он слепо шагнул к стене, но не добрался до нее. Что-то хлестнуло его по руке, выбив рапиру. Уже падая, Варсус ощутил, как из другой его руки легко и ловко выдергивают дудочку.

Барахтаясь на полу, пастушок силился перевернуться. Пол, потолок, стены — все стремительно вращалось у него перед глазами. Он чувствовал, что, падая, ударился скулой, но не мог даже ощупать ушиб, поскольку постоянно проносил руку мимо лица.

‹‹Дезориентирующая магия!» — сообразил наконец Варсус и, перестав кататься по полу, попытался отвести ее. Вскоре ему это удалось. Ощущая в ногах слабость, пастушок с усилием присел на полу. Донес-таки до лица ладонь и провел по глазам, вытирая заливавший их пот.

Мир перестал двоиться. Окружавшие его силуэты обрели очертания. Варсус увидел горбуна Лигула всего с двумя стражами охраны. Глава канцелярии мрака стоял и, задумчиво поглаживая пальцем спираль своего дарха, разглядывал пастушка.

— Добрый день! — сказал он, улыбаясь. — И… добро пожаловать!

Варсус что-то прохрипел. Сколько раз в своей жизни он мечтал столкнуться с Лигулом вот так вот, лицом к лицу. Броситься на него с рапирой, с кинжалом, с чем угодно и, убив его, погибнуть в бою с его охраной. Он и сейчас испытал такое же желание, однако первой его мыслью — удивившей и испугавшей самого пастушка — былое «Интересно, какие у него в дархе эйдосы! Наверное, лучшие, отборные! Вот бы они достались мне!».

Горбун каким-то образом угадал эту мысль и, точно завораживая Варсуса, качнул своим дархом.

— Все возможно в этом мире! — пообещал он. — Быть может, когда-нибудь ты их и получишь! Эти или другие, ничуть не хуже! Поверь, у мрака немало хороших эйдосов, даже теперь, когда в новых поступлениях полно гнили!.. Свет от тебя отвернулся, так что единственный источник твоих сил теперь, увы, — эйдосы! Ну если ты, конечно, не собираешься хиреть, впадать в ничтожество и в конце концов погибнуть!

Варсус зашарил по бедру, хотя и знал уже, что рапиру у него забрали. Охранники Лигула смотрели на него внимательными глазами овчарок.