Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
— Тая, госпожа Подо́синова, скажи на милость, почему ты тут для всех Подоси́нова? Ты же осень, а не грибочек.
Она пожала плечами:
— Деду было все равно, а я устала всем доказывать, как надо правильно произносить мою фамилию.
— Ясно. Записи Семена Васильевича никому не отдавай, хорошо?
Тая кивнула, а потом все же добавила:
— Ты понял, почему я засыпала под колыбельную, как и магмоды?
— Потому что там было добавлено змеиное шипение?
Тая рассмеялась:
— И это тоже может быть. Только я думала, что это из-за общих генов с магмодами.
— Представляешь, какая у тебя теперь огромная семья?
Она опустила голову:
— Представляешь, своей нестабильностью они все «обязаны» мне.
Глава шестая, в которой Тая дает отпор
Солнце ласково грело, даже тени в небольшом дворе при крематории прогрелись, и Тая шла медленно, наслаждаясь почти летним деньком. Не хотелось никуда спешить — нужно прогнать стоящий перед глазами огонь, с которым исчезал из её жизни дедушка… Гордей, воспитанно предложив опереться на его локоть, подстроился под Таин шаг.
Тая не выдержала тишины — на её языке крутилось множество вопросов, на которые мог ответить только Гордей:
— Ты сказал про змеиное шипение на записи колыбельных. Это Зимовский сказал?
— Нет, это мое предположение. Я его спрашивал — он сказал, что ничего подобного не слышал.
Тая скривилась — она уже готова была признать, что перегнула палку там в цеху и, кроме согласия на присвоение её жизни, иных преступлений за Зимовским может и не быть, но любая его новая ненужная ложь раздражала её, заставляя снова верить — за всем стоял именно он.
— То есть он умолчал о шипении — он не мог его не расслышать.
Гордей косо посмотрел на неё:
— Это не совсем так. Зимовский не засыпал под колыбельную, как и другие полицейские. Колыбельные усыпляли только магмодов… Все упирается в особенности слуха. Ты забываешь — у змей иначе устроено восприятие звуков, считается, что у них крайне плохой слух, а у людей, наоборот, слух отличный, особенно у магмодов. Зимовский — не магмод, он даже не человек. Он полукровка. Несмотря на его полностью человеческий вид — он не человек. У него нет запаха, как у змей, у него есть термолокатор, слабый в человеческом виде, но он есть. Он мог не слышать то, что слышали магмоды. Ты же читала в паутине истории про кита 52 Гц? Смесок финвала и синего кита — он пел на частоте, которую не слышали другие киты. Самый одинокий кит на свете. Зимовский почти такой же смесок. Его слух, как слух полукровки, проверят в больнице.
Тая упорствовала, сама понимая, что возможно зря:
— Удобное оправдание. Он снова уникальная снежинка!
— Тебя утешит, если я скажу, что ты тоже уникальная снежинка?
Тая не удержалась и легонько стукнула Гордея кулаком в бок:
— Ехидина ты, ваше превосходительство!
Гордей скосился на нее с легкой улыбкой на губах, но промолчал.
Ладно, хватит цепляться к Зимовскому. Когда умираешь, особенно молодым, хватаешься за любой шанс. В восемнадцать мыслить адекватно и правильно сложно, особенно если на мозги капают родители и общественное мнение… Тут сложно обвинять Зимовского — ситуация с феромонами наглядно доказала, что Тая для него ноль, а то и нечто меньше ноля. Она для него та, о чьей безопасности можно вообще не думать. Надо признать — никто не идеален. Тот же Гордей — страшный неряха. Кошкин страдает аристократическими замашками — если у входа нет лакея, который поможет переобуться, он пройдет в дом обутым. Зимовский не считается с Таей, хотя на словах говорит иное. Пора принять правила игры и смириться: Зимовский не виноват в случившемся с ней. В сердце все равно колыхнулась обида, и Тая поправилась для самой себя: не Зимовский зачинщик всего случившегося. Вот так правильнее.
— Хорошо, Гордей, я поняла — я была неправа. Тебе виднее — расследование ведешь ты, тебе и решать все. Я постараюсь не лезть и приму любое твое решение по Зимовскому.
Гордей пожал плечами:
— Тая, пока нет никакого решения. Пока это все — мои предположения. И о слухе Зимовского, и о змеиных звуках в колыбельных. Эксперты разберутся. Рой передал записи колыбельных — я отправил их в Санкт-Петербург на проверку. Кстати, Рой утверждает, что колыбельная, которая усыпила тебя — с шатальцами и прочей гадостью, звучала в эфире только один раз.
Тая не сдержала смешок:
— Специально для меня.
Гордей крайне серьезно согласился с ней:
— Очень может быть. Напомню: ты уникальная снежинка, и о твоем приезде знали, как и знали, что Зимовский рванет за тобой.
Тая нахмурилась — Гордей связывает историю с феромонами и колыбельные в одну? И почему? Это же две разные интриги. Что она пропустила в своих размышлениях?
Гордей остановился у кромки тротуара, и Тая заметила, как с парковки выехал служебный автомобиль. За Гордеем и ею — Метелица не бросит её тут в одиночестве. Она расстроилась — день разгулялся, и сидеть дома, чтобы не мешать расследованию, Тае не хотелось. Она предложила Гордею, который уже приглашающе распахнул Тае дверцу остановившегося прямо перед ними автомобиля:
— Прогуляемся? Не хочу сидеть дома взаперти.
Он цепко осмотрел её с головы до ног — Зимовский отдыхает в подозрительности:
— Тая, ты уверена? Тут не меньше получаса идти, а то и больше.
— И что? Ты спешишь? — Она постаралась скрыть разочарование в голосе: — точно, ты спешишь, а я тебе мешаю.
Гордей посмотрел на нее так, словно сомневался в её душевном состоянии. Он посмотрел на нее, как на дурочку — так точнее.
— Причем тут я и мое время? Я беспокоюсь только о тебе. Ты себя плохо чувствуешь. Тебе по-хорошему надо лечь в больницу на обследование.
Она вспомнила, что Гордей ни слова не сказал Коту про поле. Он скрыл, что Тая снова воспользовалась своей магией. И Зимовский орал об отъезде — он не доверяет Метелице? Кажется, Тая все же разбудила в поле чудовище. Осталось понять, что для себя решил Гордей в свете предложения госпитализации.
— В палату между Орловым и Зимовским, чтобы обследовали на вменяемость?
— Тая… — он удивленно посмотрел на неё и больше ничего не добавил. Он не стал опровергать её предположение и убеждать, что Тая полностью адекватна.
Она пошла прочь. Разочаровываться в Гордее было больно. Бежать или нет? Её сейчас удерживали тут Орловы…
Гордей заглянул в салон машины, что-то сказал шоферу и захлопнул дверцу, спешно догоняя Таю:
— Вредина!
