Ксения Медведевич - Кладезь бездны

   И, словно отвечая на сердитые слова аураннца, раздался пьяный заплетающийся голос:

   - П-плессни-ка еще!..

   - Куда еще? Куда еще, уважаемый джинн?! Деньги вперед!

   - Деньги?! - визгливо заверещал в ответ Имруулькайс - ибо это был, конечно же, он. - Как ты смеешь напоминать поэту о деньгах, о сын праха!

   Когда Тарег со спутниками вышли к костру, спор подходил к концу - котяра висел в цепких руках седенького ханьца и тщетно размахивал лапами в надежде зацепить лицо:

   - Р-руки прочь от поэта! Мряяяяя!!!...

   Помощники хозяина передвижной винной лавки бестолково толклись вокруг и тоже кричали.

   Возникший в круге света Тарик - весь в черном, с бледным бескровным лицом и с длинным мечом у пояса - ошарашил крикунов до полного ступора. Завидев нерегиля, они застыли словно древние окаменелости, и даже кот прекратил верещать и царапаться.

   - О! - наконец-то нашелся висевший в руках ханьца Имруулькайс и помахал лапой. - А я тут винишком балуюсь!

   - Отпусти его, - тихо приказал Тарег оцепеневшему от страха виноторговцу.

   Тот послушно разжал пальцы, и пьяный джинн плашмя шмякнулся о землю: бдыщ!

   - Мряяяяя!!!..

   - Вот ведь напился, даже спружинить при прыжке не может, - осуждающе пробормотал за спиной нерегиля Намайо.

   Кот глупо ворочался в пыли, мотая пыльной, с жалобно завернувшимся ухом, башкой. Тарег вздохнул и поднял джинна.

   Имруулькайс повис на его плече вертикально.

   Развернувшись спиной к неподвижно, как в детской игре, застывшим ханьцу и помощникам, нерегиль зашагал прочь.

   Отойдя на приличное расстояние от злополучного костра, Тарег попенял хмуро раскачивающему хвостом джинну:

   - Имру, разве можно так напиваться на дирхем?

   Джинн поднял морду и тихо сказал:

   - Полдореа, мне очень страшно.

   Некоторое время они шли молча.

   - Мне тоже, - наконец так же тихо отозвался Тарег.

   - Ну и видок у тебя был, - мрачно заметил кот, поеживаясь всем телом и еще крепче вцепляясь когтями в шерсть нерегилевой накидки.

   - А как я выглядел? - шепотом поинтересовался Тарег.

   - Как очень большая птица навроде ястреба или сокола.

   - Симург, - поправил нерегиль.

   - Я не знаю, как выглядит Симург, - отрезал джинн. - И никто не знает. Это мифическое существо из поэмы Аттара.

   - Вот именно, - отозвался Тарег. - Поэма Аттара. Аль-Мамун читал ее перед боем. Сто птиц ищут царя птиц.

   - Это тебе Джунайд сказал? - подозрительно пошевелил ушами кот.

   - Да.

   - А почтенный шейх тебя, случайно, не просветил, почему так вышло? В конце концов, это был его совет! В решительный момент обратиться к аль-Мамуну с просьбой! "Прикажи мне защитить тебя, о мой халиф! Прикажи мне победить!". Хренов теоретик! Он советует, а ты потом пол дня летаешь в шайтан знает каком виде!

   - Не кричи, Имру, - поморщился Тарег. - Голова болит.

   - Прости, Полдореа, - смутился джинн. - На самом деле, не такой уж ты был и страшный... Ну, если присмотреться, конечно... Птица как птица, а что, ну, я вот, к примеру, даже не обосрался...

   - Спасибо, Имруулькайс, - желчно поблагодарил нерегиль.

   Кот смущенно покашлял. Некоторое время они шли молча. Потом джинн не выдержал и снова спросил:

   - Ну так, почему? Почему птица-то?

   - Джунайд говорит, что у него нет знаний, одни предположения.

   - Очень похоже на людей, - с презрением прошипел кот. - Сначала наворотить хрен знает чего, вот как с тобой и с твоей Клятвой, а когда дело доходит до последствий навороченного, строить предположения за неимением знаний. Ну так и чего?

   - Я уже ответил. Поэма Аттара. Аль-Мамун читал про Симурга, вот и...

   - Что - и?.. - ужаснулся кот. - Ты принял облик этой зверюги, потому что аль-Мамун начитался Аттара?!

   - Джунайд говорит - похоже, что так... Такое впечатление, что, призывая защитника, халиф имеет власть над моим обликом. Просто Абдаллах этой властью не умеет распоряжаться. Точнее, он ее не осознает. Так что с Симургом все вышло по чистой случайности... Впрочем, Аммар тоже не отличался фантазией - он видел во мне ангела.

   - И ты в бою щеголял крыльями за спиной - как же, помню, помню тебя под Фейсалой... Слушай, а если бы твой халиф представлял Симурга в виде воробья?! Или начитался сказок про царицу змей? Ты что, питоном бы ползал?!

   - Не знаю, Имру...

   Поежившись, Тарег добавил:

   - Хорошо, что не аждахаком. Не хочу умирать аждахаком...

   - И ты еще спрашиваешь, почему я так напился?! Полдореа! Я ж тебе говорю! Мне очень страшно!

   - Мне тоже, Имру. Мне тоже.

   И Тарег погладил испуганно прижавшегося к нему кота.

   В пустом небе медленно ползли облака.

   В длинный светлый разрыв между их лентами вплыла сияющая точка, в ореоле которой явственно угадывались острые рога. Нерегиль проводил проклятую звезду нехорошим, мрачным взглядом. Потом поднял верхнюю губу и зарычал.

   Джинн обернулся и, наставив уши, вздыбил шерсть на загривке. Звезда погибели мигнула в просвете между облаками - и ее затянуло темной длинной тучей.

   - Скорей бы уж все это кончилось... - пробормотал Имруулькайс.

   Тарег лишь молча погладил его по спине. "Да", говорила его ладонь. "Скоро все это кончится. Осталось совсем чуть-чуть".

   За скальным отрогом долина распахнулась сплошным зеленым ковром.

   Травы в рост человека. Серебристые оливковые деревья на холмах. А вон - о Всевышний! - подлинный райский сад на высоком пригорке. Над низкой беленой оградкой колыхались листья пальм, качались на ветру ветви абрикосов и яблонь.

   Хунайд ибн Валид ахнул, вздохнул полной грудью - и блаженно опустился на колени у самой оросительной канавы. Вода тренькала и бежала быстро-быстро - темно-бурая, пахнущая перегноем вода. Живительная влага черной, жирной земли.

   - Эх, здесь бы усадебку поставить... - пробормотал куфанец.

   За спиной над скалами еще курились дымы, но ужасы прошлой ночи истаяли в памяти - словно воспоминания о залитом кровью замке сгорели вместе с мертвыми телами и деревянными перекрытиями.

   С другой стороны арыка среди скошенной травы прыгала трясогузка. Хунайн невольно улыбнулся - чик-чирик, чик-чирик, беспечная пичужка поднимала и опускала длинный черный хвост.

   Марваз стоял рядом и так же глупо улыбался, жмурясь на солнце. Ветер пах весной, свежесрезанная трава испускала одуряющий аромат.

   - Ты откуда, каид? - поинтересовался Хунайн, блаженно почесывая брюхо.

   Точнее, брюхо он только хотел почесать, но не вышло - на походе шли во вздетом доспехе. Найденное в замке растревожило командование, и вдоль колонны, увязая в рыхлом черноземе, рысили джунгарские разъезды.