Юлия Фирсанова - Возвращение, или Свободу попугаям!

— Как тебе удалось проникнуть сюда и привести его? Колдовство или подкуп? — озадаченно спросил сыщик.

— Что ж вы все на магию списать готовы! Собачку по дороге встретила, с собой позвала. Потом меня позвали здешних призраков погонять, а в качестве платы я с тобой свидеться попросила, — коротко объяснила я, делая видимой корзинку с продуктовым запасом. — Да, кстати, я тут чуток жратвы прихватила, подумалось, закусить не откажешься.

— Не откажусь, — согласился Кейсар и спокойно поднял полотенце, прикрывающее содержимое корзины. Только едва заметная дрожь руки показала, чего стоило ему это спокойствие после почти недельной диеты на колосках и водице. Фаль уважительно встрепетнул крылышками и не попробовал урвать ни кусочка. Пес сел рядом с хозяином, привалившись к его ногам, и умиротворенно затих. Он был счастлив.

— А пока будешь кушать, — собачку не корми, а то она заворот кишок получит, полную миску с час назад схарчила, — расскажи, как ты дошел до жизни такой? Чего совершить умудрился. Чтобы за пару десятков дней из грозы преступников приговоренным заделаться немалый талант нужен, — попросила я Дерга, обождав пока он горло промочит.

— Какой уж тут талант, — размеренно обгладывая ножку птицы и запивая ее элем прямо из кувшинчика, хмыкнул Кейсар. — Как вернулся я без Щегла, так Клементарий словно с цепи сорвался, ничего слушать не захотел, ни меня, ни магеву Ульрину, ни принца Альвина. Сначала всего имущества и должностей лишил, а потом и вовсе сюда отправил.

— А что ж раньше из королевства не дернул, мучеником стать захотелось? — полюбопытствовала я.

— Сперва думал, одумается толстяк, поймет, нужен я ему, Ланцу нужен. Раньше он самолюбию над рассудком верху не давал взять. Думал, сообразит, что охота за Щеглом из него посмешище всего королевства сделала. Когда вызвал меня к себе, с надеждой шел, а вышло иначе: опоили меня, скрутили, сюда бросили, а завтра так и вовсе казнят. Вот и выходит, права ты была магева, не той дорогой я шел, не тому служил, хоть всегда иначе считал. А теперь уж поздно на другую ступать.

— Ну пока живу — надеюсь, — пожала я плечами. — Не спеши себя хоронить, Кейсар. Скажи лучше, жить хочешь?

— Хочу, магева, — жадно кивнул Дерг и задумчиво спросил: — А что, неужто ты не с последней трапезой к приговоренному пришла? Бежать предлагаешь?

— Фи! Ну что вы все заладили с Кугмаром, точно попугаи: побег, побег. Это неправильный выход! Если ты сбежишь, пострадают невиновные люди, да вдобавок докажешь старому козлу Клементарию, что он прав, все вокруг предатели, а он непорочный и в белом, — убежденно возмутилась я. — Пролетариат, ну народ, то есть, веры в справедливость лишишь.

— Да уж, народ-то, небось, дня три пить-гулять будет, мою смерть празднуя. Не слишком-то меня любят в Ланце, магева, — цинично отметил Дерг, а вот с другими доводами спорить не стал.

— А тебе сладким для всех быть и не положено было, — сердито съязвила я. — Только хоть отвары лекарственные редко на вкус приятны, а без них копыта откинуть недолго. Чуют это люди, Кейсар. Так что радости особой по поводу твоей скорой кончины на улицах не видно.

— Тогда что ж ты предлагаешь, магева? — удивился Кейсар, на мгновение застыв с пирожком в руке.

— Ты жуй, жуй! Увидишь! — торжественно пообещала я. — И не думай о смерти, не позволю я тебя казнить! Сейчас защиту магическую во избежание непредвиденных ситуаций наложу, а завтра мы такое представление закатим для плахи с оркестром! Весь Ланц в целом и Клементарий персонально его надолго запомнит, слово даю!

— Как в Мидане и Патере? — насмешливый интерес в голосе Дерга окончательно прогнал обреченность и мрачный настрой.

— Все-то ты сыскарь знаешь, череп не жмет? — беззастенчиво дернув подходящую фразу из любимого фильма, ухмыльнулась я довольно и легонько ткнула мужчину пальцев в отощавшую грудь.

А чего бы не радоваться? Стыдиться совершенного в этих двух городах я не собиралась и ни о чем не жалела.

— Не жмет, магева, — почти весело рассмеялся Кейсар. — Только я ж теперь глаз не сомкну, все гадать буду, чего ты задумала.

— Пусть это будет сюрпризом! — подмигнула я сыщику.

Потратив на ворожбу и кое-какие объяснения сыскарю еще десяток минут, я вышла из камеры в сопровождении пса, который, как успела выяснить напоследок, носил говорящую кличку Цап.

— Я закончила. Спасибо за предоставленную возможность пообщаться с узником, — поблагодарила я Кугмара, запирающего дверь и пригласила, пока он от беспокойства собственный носовой платок не сжевал. — Приходи завтра на площадь, не пожалеешь!

Гиз только языком недовольно цокнул, наверное, что-то нехорошее обо мне и о завтрашнем мероприятии подумал. Зато начальник тюрьмы духом заметно воспрянул, даже приосанился, став почти импозантным. А пока Кугмар с засовами возился (запереть их оказалось потруднее, чем отпереть), быстренько накарябала на стенке несмываемым маркером четыре руны: три переплетенные межу собой Ансуз, Тейваз, Йер и заключительную — Ингус. Я взывала к воздуху, замыкая его движение в бесконечный цикл. Темно-синяя краска вспыхнула светло-голубым, серым, золотистым и охристым. Повеяло теплым ветерком. Задуманная мною система вентиляции включилась в работу.

— Ну вот, теперь в этом заведении никто не задохнется, если конечно подушкой не душить, и не замерзнет вусмерть, — удовлетворенно констатировала я, пряча маркер в сумочку.

С заклинанием очень удачно получилось: кроме планируемого ветерка я еще и обогрев включила, думаю, мое подспудное желание согреться помогло. Об этом маленьком внеплановом изменении я сообщать не собиралась, не хотелось выслушивать очередную порцию ехидных нотаций от подрядившегося в наставники Гиза.

— Так ведь за это плату не оговаривали, — забеспокоился снова "Паваротти".

— Я разве денег требую? — фыркнула я. — Не волнуйся, для себя колдовала.

— Оса, он должен оплатить магическую услугу, таков закон, — напомнил киллер, наверное, более меня осведомленный Тэдра Номус о здешних правилах.

— Ну ладно-ладно, вот мое условие: в свободное от службы время попробуй научиться петь, если будет охота, — торжественно велела я и первая направилась по коридору, Фаль заливисто захихикал.

— Петь? Мне петь? — озадаченно бормотал идущий сзади Кугмар пару минут, пока не решил: — А что, попробую, коль воля твоя такова!

Бдящий за спокойствием лично проводил до самого выхода, громогласно, дабы слышал каждый, благодаря за изгнание зловредных призраков и за воздушное заклятье. Опять же напоказ перед стражниками хитрый толстяк умудрился-таки вручить мне, а точнее Гизу, чтобы я чего доброго не извернулась с отказом, горсть серебра, практически ополовинив упитанный поясной кошель. Телохранитель молча убрал деньги, одарил меня насмешливой улыбкой и пошел рядом, провожая в трактир. Почетно трястись ничтожное расстояние в карете-парилке я отказалась наотрез. Эшафот плотники уже успели закончить и теперь сооружали что-то типа подиума и помостов для зрителей грядущего представления.