Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле (СИ) - Анна Кривенко
Лучи солнца, пробиваясь сквозь высокие окна, мягко ложились на его лицо. Золотые пряди волос сверкали, словно нити солнечного света, а кожа под ними сияла теплотой, придавая священнику почти божественный лик. Он выглядел так притягательно и красиво, что мое сердце опять ёкнуло. Казалось, что передо мной стоял не просто человек, а само искушение — запретное и манящее.
Однако в душе царил полный раздрай.
Ощущение обиды и боль от предательства хлестали с силой морского шторма. Я чувствовала себя так, словно меня обнадежили и вознесли на небеса, а потом внезапно бросили на землю и растоптали. Сердце разрывалось от противоречий: доверять Ксандеру, как прежде, было невозможно. А он смотрел на меня с какой-то необъяснимой тоской, которой я не могла найти объяснения
Так как священник молчал, я снова произнесла:
— И когда вы собирались появиться? — голос прозвучал резко, с ноткой вызова. — Скорее всего, никогда. Если бы не король, вы ведь продолжали бы прятаться, делая вид, что вас нет? А ваш брат знал? Ворон знал, что вы живы?
Преподобный смутился, его спокойствие дало трещину. Он выглядел потерянным.
— Всё немного не так, — начал он, но меня уже понесло.
— Зачем вы это сделали? Где вы прятались? Значит, хотели просто прибрать к рукам это поместье? Может быть, вы и организовали всё это — нападение, убийство Генри?
И тут меня обожгла ужасная догадка.
— Может быть, это вы заставили Ворона сделать мне предложение? Не по вашей ли указке он собрался жениться на мне?
Всё внутри адски горело огнем обиды, негодования и злости.
Казалось, что я разоблачила жуткий и отвратительный план двух братьев, которые просто использовали меня. Один вошел в доверие и тайно скрылся, инсценировав свою смерть. Второй захватил мое поместье и начал склонять меня к замужеству. И все только для одной цели: чтобы прибрать к рукам эти земли.
— Вы использовали меня, — прошептала упавшим голосом. — Вы просто подонок!
Мне казалось, что картина произошедшего ярко вспыхнула перед глазами. Недоверие к Ворону, которое я пыталась подавить, возродилось с новой силой. Боль стала такой сильной, что мне снесло крышу. Обычно я не была столь непоследовательной и поспешной в выводах. Обычно позволяла себе долго обдумывать происходящее, но не сейчас. Говорят, любовь делает человека глупым. Это истинная правда. Я реально сошла с ума. Не вынеся этого шквала огорчений, подняла меч.
— Защищайтесь, преподобный! Я не могу вам этого простить!
Ксандер попятился, ошеломленный моей яростью.
— Евангелина, прошу тебя, не нужно!
Но я не могла остановиться. Конечно, убивать я его не собиралась, но мне хотелось помучить его. Хотелось отомстить хотя бы страхом смерти. Бросилась на него с криком, высоко занеся меч.
Преподобный ловко отскочил в сторону и быстро схватил со стола увесистый канделябр. Профессионально отразил им мой выпад, отчего металлический звон разлетелся по комнате и во все стороны посыпались искры.
— Давай поговорим! — взмолился он, пытаясь отразить очередной удар.
— Я не верю вам! Вы все — лжецы! Ненавижу вас!
С каждым моим выпадом боль только усиливалась. Казалось, что гнев придавал мне нечеловеческую силу, а обида лишала разума. Я наступала на преподобного с яростью обманутой жены. Хотела прижать его к стене, поднести меч к его горлу и вылить на него всю свою ненависть. Ксандер едва успевал отскакивать, отражая удары канделябром, но наконец я загнала его в угол. Он выронил канделябр, и лезвие меча уперлось в его шею. Я вплотную приблизилась к преподобному, чувствуя жар его дыхания на своей коже. Смотрела в эти бесстыжие серые глаза, о которых плакала ночами, и не могла сдержать яростной дрожи.
— А вы подлец! — прошептала одними губами. — Я никогда не забуду вашей подлости. Убирайтесь отсюда из моего поместья и вы, и ваш брат. Иначе я за себя не ручаюсь.
— Евангелина… — его голос был полон горечи. — Я не обманывал тебя…
Я рассмеялась ему в лицо, но этот смех был больше похож на истерику.
— Хватит лгать, всё очевидно. Вы всё подстроили. Решили со своим братцем прибрать поместье Генри к рукам. Конечно, вам же тоже нужно золото, а я была для вас всего лишь очень удобным инструментом для этого. Сами вы на мне жениться не могли, потому что у вас обет безбрачия, поэтому подослали братца. Воспользовались вашим сходством, втёрлись ко мне в доверие. И теперь… теперь… — я начала задыхаться и не могла ничего больше говорить.
Лицо Ксандера стало мрачным и несчастным.
— Я должен сказать тебе кое-что…
— Не хочу слышать!!! — закричала я. — Все ваши оправдания и яйца выеденного не стоят!
— Евангелина, пожалуйста…
Я сильнее прижала острие к его горлу так, что на коже выступили капли крови.
— Хватит, я достаточно наслушалась. Уходите немедленно!!!
И вдруг совершенно неожиданным ловким движением преподобный перехватил мою руку с мечом и выбил его. Оружие со звоном упало на пол. Это вышло настолько ловко и быстро, что я растерялась. Не думала, что священник может обладать такими навыками.
Несколько мгновений пялилась ему в лицо, как вдруг… Ксандер схватил меня за талию и притянул к себе. Ещё миг, и его губы обрушились на мои с дерзким и жадным поцелуем, от которого у меня тут же задрожало всё тело.
Я была настолько шокирована, что не могла двигаться, а его поцелуй становился всё более откровенным и жарким.
И я не устояла. Знала и понимала, что так поступать недопустимо, но не смогла отказаться от этих греховных мгновений. Где-то в разуме вспыхнула мысль о том, что это безумие, ведь священники не вступают в отношения с женщинами. Однако тут же появилась другая, говорящая, что для преподобного Ксандера на самом деле нет ничего святого. Кажется, он не придерживается никаких принципов…
Да, руки сами потянулись к его шее, и я буду ненавидеть их за это. Губы сами раскрылись навстречу его губам, и я тысячу раз пожалею об этом. Но я ответила на этот дерзкий поцелуй с позорной жаждой, напрочь забыв о том, что собиралась изгнать священника немедленно.
Изгоню. Обязательно изгоню.
Но пока длится поцелуй, даже месть и обида подождут…
Глава 42. Признание…
Наконец преподобный отстранился и трепетно заглянул мне в глаза. Его лицо, подсвечиваемое лучами солнца из окна, казалось сияющим, а слегка припухшие от страстных поцелуев губы налились слишком ярким цветом. Я громко сглотнула, начиная понимать, в какое дикое искушение впала, как вдруг Ксандер прикоснулся к мочке своего уха, и через мгновение его облик начал изменяться.
