Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца

И, если Атенаис до послезавтрашней ночи ничего не придумает — с каждой последующей молодая луна будет расти, уменьшая шансы, пока наконец…

Ерунда.

Она обязательно что-нибудь придумает.

… Башню она разглядывала уже давно. Правда, не понимая ещё, что это — именно Рубиновая Башня. Одинокая скала посреди Красной Пустыни — она просто притягивала к себе взгляд. Узкая, невероятно высокая и неприступная, с плоской вершиной и почти вертикальными склонами. У подножия она была всего лишь раза в полтора шире, чем наверху, при такой высоте это почти незаметно. Где-то у её подножия, очевидно, находился источник воды, потому что на красном песке вокруг скалы словно бы лежало переливчатое зеленоватое ожерелье — собственный миниатюрный оазис.

И только когда Нийнгааль прошептала с благоговейным восторгом:

— Она прекрасна, не правда ли?!.. — Атенаис поняла.

Эта скала и была Башней.

Вернее, Рубиновая Башня была вырублена внутри скалы.

То-то Атенаис в неверном вечернем свете показалось, что почти вертикальные склоны отливают рубиновым мерцанием. Она ещё подумала, что это — шутки предзакатного освещения. Зря подумала. Скала действительно была того же тёмно-красного оттенка, что и песок пустыни. И так же мерцала.

Во всяком случае, днём.

— Любуешься на луну? Не торопи события, глупенькая, ещё не время, — хрустальный смех Нийнгааль прозвенел в глубине отведённых Атенаис покоев. Приблизился. Прекрасная рука скользнула над плечом дочери аквилонского короля, чтобы тоже опереться о каменные перила. Атенаис с трудом подавила дрожь отвращения, когда тёплое запястье высшей жрицы мимоходом коснулась её обнажённой кожи.

Нийнгааль вчера совершила большую ошибку, позволив ей наблюдать за Малым ритуалом. Если до этого и оставались у Атенаис какие-то сомнения — они рассеялись после того, как она воочию увидела своего демонического жениха. Если, конечно, простое слово «увидела» в этом случае применимо — глаза-то ведь она зажмурила почти сразу, ещё в самом начале. К сожалению, видеть можно не только глазами…

— Ты даже и не представляешь, как же я завидую тебе, маленькая глупенькая дочь короля из далёких земель. Тебе уготована высшая честь. И высшее наслаждение, о котором ты в своей невинности не имеешь ни малейшего понятия. Вечное наслаждение, дарить которое способен лишь Повелитель.

У Нийнгааль сегодня, похоже, лирическое настроение. Хорошо. Пусть говорит. Может быть, и о чём полезном случайно скажет, даже не заметив оговорки. Пусть тот, кто считает себя сильным, говорит, и говорит как можно больше — рано или поздно что-то из сказанного сделает его слабым.

— Госпожа! — Атенаис постаралась, чтобы голос её дрожал и был растерян в должной степени. — Но ведь ты — высшая жрица Деркэто! Её жрица, я видела, как ты проводила служения! А как же тогда Повелитель? Разве можно служить сразу двум богам?

Смех Нийнгааль острыми хрустальными льдинками звенел в морозном воздухе ночи.

— А ты умна, глупая дочь короля Аквилонии! Я действительно не ошиблась в тебе. Видишь ли, обычно действительно нельзя служить двум богам — сами боги не потерпят подобного. Боги — они страшно ревнивы… как правило. Но Повелитель — не бог. Он демон, понимаешь? К тому же Его ритуалы и служение Деркэто — слишком разные вещи. Они настолько разные, что не спорят друг с другом. Им просто не из-за чего спорить. Повелитель не возражает, что я по мере сил служу ещё и Богине Страсти, он всё равно не смог бы ничего получить от такого служения. А Деркэто… Иногда мне кажется, что моя божественная Госпожа считает Повелителя просто моей маленькой слабостью. Она ведь всё-таки Богиня Страсти, а потому просто обожает всякие маленькие слабости… это ведь именно из них вырастают самые большие и истинные Страсти. Так что сне действительно удаётся служить двум богам, ты правильно это заметила, дочь аквилонского короля.

— Госпожа, а кого из них ты любишь сильнее?

На этот раз смешок был коротким и язвительным:

— Считаешь себя самой умной, да? Пытаешься поссорить меня с кем-то из тех, кому я ревностно служу уже столько зим? Не выйдет, глупенькая! Я их обоих люблю одинаково. И служу им обоим с одинаковой же преданностью. Потому что ни один из них поодиночке не может дать мне целого. Повелителю под силу многое в этом мире, но продлить молодость и даровать неувядающую красоту он не способен — это может лишь Богиня Истинной Страсти. Зато он может одним своим прикосновением даровать наслаждение настолько острое и восхитительное, что за него иногда бывает не жаль отдать и вечную молодость… Ты слишком молода, чтобы понять, я тоже не понимала этого в твои годы. Деркэто учит нас дарить наслаждение, и я отлично умею это делать, уверяю тебя. Но до встречи с Повелителем я никогда не испытывала ничего подобного сама.

На крохотном балкончике едва хватало места для двоих. Ниже, почти у самого основания Башни, её опоясывал ещё один балкон, пошире. Он делил её узким непрерывным карнизом на две поставленные друг на друга разноразмерные полубашни — более широкую и короткую внизу и узкую, высокую, словно бы устремлённую вверх, воздвигнутую на этом массивном основании. Были ещё окна — разные, узкие и широкие, большие и совсем крохотные, на разной и настолько иногда неожиданной высоте по отношению друг к другу, что совершенно терялось ощущение внутренней планировки.

Но балконов больше не было.

Только эти два — широкий, опоясывающий всю башню по кругу, в самом низу. И тот, на котором сейчас стояли и разговаривали ревностно служащая двум богам Нийнгааль и старшая дочь короля Аквилонии Атенаис, наречённая невеста древнего демона, чьё имя стараются не произносить даже его ближайшие приспешницы. Совсем крохотный, расположенный на самой вершине Башни балкончик. Там, где выше было только чёрное ночное небо.

Становилось зябко, но Атенаис не собиралась уходить в прогретые жаровнями покои. Не сейчас.

— Я не лгала тебе, когда говорила, что завидую твоей участи, дочь аквилонского короля. Тебе выпало в течение целой бесконечной ночи испытывать то, что мне достаётся лишь скоротечными мгновениями в качестве награды за хорошую службу. Целая ночь! Практически вечность… как бы я хотела поменяться с тобою местами! Увы… Слишком поздно. Даже более полусотни зим назад, когда я только-только узнала о существовании Повелителя, и то было уже слишком поздно. Ему интересны лишь самые юные и невинные, а я слишком рано начала служение Деркэто, и служила ей слишком ревностно….

Даже в вечерних или утренних сумерках Рубиновая Башня казалась абсолютно чёрной, что уж говорить о почти безлунной ночи. Чёрной, как и сама пустыня. Гораздо более чёрной, чем чёрное небо над головой — на небе, по крайней мере, яркими светлячками перемигивались звёзды.