Сад искусителя - Робин Штенье
Теперь все упиралось в затею Змея и то, сколько тому требовалось времени для ее выполнения. И Михаэль осознавал, что, скорее всего, безнадежно опоздал, но ноги все равно несли вверх по лестнице, а сердце сжималось в глупой надежде, что пленник ограничился телами детишек, что он не станет причинять вред пленившей его. В арке, служившей входом в тронный зал, надежды разбились черным крошевом, опали на пол и были сметены ветром случившегося. Нет, Императрица искусной куклой все еще сидела на троне, пялясь невидящим взглядом на вошедшего. Но вокруг уже суетились знакомые андроиды из лаборатории-темницы со странным деревом: устанавливали приборы, о назначении которых несложно догадаться — скорее всего, они поглощали магию или разбирали заклинания по составляющим. В том, что иную систему уже снесли, можно было не сомневаться.
Сам Змей стоял спиной к входу и смотрел на бегущие и исчезающие где-то вверху цифры и символы незнакомого языка. Однако стоило Михаэлю сделать шаг в зал, как бывший пленник обернулся и, улыбнувшись самой ядовитой на все обжитые миры улыбкой, сказал:
— Так, значит, Люцифер тебя все-таки отпустил.
— Приказывал убить?
— Ну, я попытался объяснить, что твоя смерть станет благом в первую очередь для тебя самого, но слова не сказал, — Змей качнул головой и едва заметно пожал плечами, отчего-то напомнив Адама, постоянно так делавшего.
— А стоило бы. Потому что я собираюсь тебя остановить.
Прозвучавший в ответ смех Михаэля ничуть не смутил, он стремительно пошел на противника, доставая на ходу из ножен огненный меч, взмахнул им, зажигая лезвие… Оно было остановлено ладонью, сразу же погасившей пламя, затем она скользнула к запястью, сжав оное до хруста, заставив ослабить хватку и выпустить рукоять из пальцев.
— Ты не можешь!.. — сквозь зубы проскрипел Михаэль.
— Еще как могу, — отчего-то грустно усмехнулся Змей, отпустил его руку, хлопнул по плечу, заставляя упасть на колени от внезапно свалившейся на спину тяжести. — Ты не в состоянии представить, сколько всего я могу. Не скажу, что получить подобную мощь оказалось легко, просто жаждал ее не я один — все значимые маги моего мира желали того же, желали силы и бессмертия. Вот мы сдуру и объединились, собираясь призвать обитателей междумирья, чтобы они послужили батарейками в наших песочных часах. Сумасшествие? Сейчас я бы сказал, что да, но тогда… Тогда объявил сие наукой, сделал расчеты и провел первый эксперимент, к несчастию, ставшим успешным. Несколько последующих подтвердили правоту моих формул и расчетов. Притянутые искры силы увеличили мой магический потенциал, отчего с демонстрацией для широких масс проблем не возникло. Правительство и ученый совет одобрили проведение итогового ритуала, — он кивнул в сторону сидящей на троне Императрицы: — Вон она одобрила. Тогда Ашера была Министром Магии, это уже после проведенного ритуала стала моей женой. То есть за призыв в Цийон элементалей повинен не я один, но магической мощи мне досталось куда больше других. Настолько много, что чудеса случались просто по моему слову. Возгордился, конечно. Знать бы тогда, что никаких слов не хватит, чтоб повернуть время вспять, чтоб отменить смерть…
Змей замолчал, и пауза грозила затянуться надолго, только Михаэль все равно не мог освободиться от чужих чар: сколько бы ни пытался, а пошевелиться так и не получилось. К счастью, подошел андроид с докладом, что система с непроизносимым названием развернута и готова к запуску. Бывший пленник, что вскоре и сам собирался стать тюремщиком, очнулся и бросил короткое:
— Сейчас иду, — затем обернулся к Михаэлю и вздохнул, словно не мог решить, что же с ним делать, в итоге мотнул головой и убрал руку, но освободить не освободил.
Вскоре за спиной защелкало, зашипело, заискрило, судя по отблескам на окнах, жаль, обернуться и посмотреть своими глазами не получалось. И сколько бы он ни пытался — чужие чары не поддавались. Только все равно не сдавался, продолжая биться о клетку, в которую был заключен его разум, стараясь не думать о бессмысленности своего занятия. Отчаянье пришло быстро, ведь в этот день и так много всего произошло, и тогда он решился призвать силу, которую Она запретила использовать. Высвобожденная магия столкнулась с заклинанием Змея, и та наконец-то пошла трещинами! Жаль, что на это ушла вся энергия, и Михаэль свалился на пол, ударившись лицом о мрамор, и в который раз за день просипел:
— Ты обещал!..
Щелкать не перестало, значит, его, скорее всего, не услышали, поэтому он снова потянулся к запретному — уцепить не успел! Михаэля легко, словно он был ребенком, в одно движение перевернули на спину и двумя пальцами припечатали по лбу исцеляющим заклинанием, прошлись по рукам слева направо, остановились на солнечном сплетении, прерывая на корню все предыдущие попытки.
— Ты обещал… — упрямо прошептал он, борясь с накатившей вдруг сонливостью. — Обещал…
— Не мстить, — подтвердил Змей и усмехнулся. — Не волнуйся, не буду. Хотя бы потому, что месть должна была бы быть долгой и тщательной, а там тела осталось всего на один разговор. Но и говорить стану лишь тогда, когда найду мальчика и буду уверен, что дальше с ним все будет в порядке. А я все силы приложу, чтобы так и случилось. С тобой вот только что делать? За словом вон потянулся…
— Я? — не поверил Михаэль, и непонимание немного взбодрило, сделав разговор чуть понятнее.
— Ты. Не задумывался никогда, почему у всех принцев этот суффикс в имени? Ну, кроме Люцифера.
— Суффикс?
— «Эль».
Подсказка взбудоражила память, вытащив из нее воспоминание о дне, когда брат не просто освободил пленника Матери — дал тому цель. «Эль» — так андроиды называли Змея…
— Почему? — вопрос стоило бы задать Ей, только Михаэль откуда-то знал, что Она не отзовется — она никогда не отзывалась.
Ушедшее из восприятия величие удивило настолько сильно, что он чуть не пропустил ответ Змея:
— Она пыталась воссоздать слово, но у нее, к счастью, не получилось. Знаешь, в чем проблема с человеческими желаниями? Мы редко задумываемся о цене вопроса. А ведь об этом стоило бы
