Расколотый мир - Анастасия Поклад
— Как же эта тварь на люди показывалась? — пробормотал младший колдун.
— Он полусильф, наверное, — объяснил Зарин, как уроженец Орденской части больше знакомый с такими вещами. — При жизни у него лицо нормальное было, а сейчас на туман исходит.
— Теперь что ли… как у них там… развеется? — уточнил старший колдун.
Зарин пожал плечами. В их деревне хоть и любили перемыть косточки «воробушкам», до таких устрашающих тонкостей дело не доходило. Нормальные сильфы сразу на Небеса летят, а этот — смерч разберет.
— Зато ясно, кто его подослал, — оптимистично заметил Тенька. — Фирондо с сильфами и их отродьями дел не имеет, значит, Орден на обду охотится. Хотя, это и прежде известно было…
— А если сами сильфы и подослали? К чему им новая обда? — Хавес ничего не знал о посланниках Холмов.
— Может, и сильфы, — легко согласился Тенька, перемигнувшись с Зарином, благо тот был понятлив и похитрее Геры.
Обыск тела ничего существенного не дал: ни именного оружия, ни каких-нибудь сопроводительных писем при убийце не было. Разве только на шее болтался маленький овальный медальон с чьим-то залитым кровью портретиком. Тенька подумал, что Гера бы оставил украшение при теле, с ним же и похоронив. Но сам колдун потихоньку срезал медальон и сунул в карман, решив на досуге попытаться вывести пятна крови и понять, кто там изображен. Мало ли, вдруг пригодится.
Потом тело оттащили в сторону от лагеря, благо, падких на мертвечину волков в здешних местах не водилось, и наскоро засыпали снегом. Желающих устроить похороны по обычаям Принамкского края — придать земле или воде — не нашлось, хотя колдунам под силу было размягчить задубевшую от мороза почву. Рассудили, что снег тоже в какой-то степени вода. Высшие силы сами по весне решат, принимать ли им получеловека, покусившегося на их избранницу.
Хавес дольше прочих задержался у рыхлого снежного холмика. Стоял, прислонившись щекой к обледенелой коре тонкой ели с ободранными на подстилку лапами и думал о невеселом. Скотину юноше резать приходилось, курам шею сворачивать, счищать чешую с еще трепыхающейся рыбины — обычный деревенский быт. Но вот чтобы человека, да еще ножиком, который привык метать исключительно в деревянную стенку сарая… Это прежде никогда. Это впервые.
Но потом Хавес дернул плечом и пошел к лагерю, по пути ни разу не обернувшись.
* * *
Оставшаяся часть пути прошла без приключений, и спустя трое суток прямо по тракту показалось родное Тенькино село. Во вторую половину дня на улицах было довольно людно, поэтому весть о возвращении сударыни обды мгновенно разлетелась по округе. Прибежал со стройки разрумянившийся на морозе Гера, в рыжем меховом тулупе выглядевший еще здоровее и шире в плечах. Тенька по сравнению с другом выглядел сущим дитем, даже сидя на коне.
— Приветствую госпо… сударей колдунов на земле юной Капищевой крепости! — вежливо раскланялся Гера. — Вы очень вовремя, тут как раз начались долгие снегопады, позавчера весь день работа стояла, а вчера ничего толком не сделали, лишь снег разгребали. Но сегодня погода ясная, как раз успеете обжиться на новом месте. Вас ведь трое? Вот и отлично, всех определим в дом старосты, тут недалеко.
Староста еще в начале той осени сколотил солидную пристройку к дому и устроил там четыре небольших комнаты для каких-нибудь высоких гостей. Идею подсказала Клима. Она понимала, что ей непременно надо будет принимать посетителей из дальних краев. Дома у Теньки и без того хватает народу, а деревенский трактир не располагает гостиничными комнатами, разве только на его территории разрешается ставить шалаши торговцев в ярмарочные дни. Это сейчас трактир разросся, даже второй появился на окраине, где обосновались в хатках и землянках последовавшие за обдой авантюристы.
Колдунов быстро и без помех разместили у старосты в пристройке, на углу села от компании отстал Хавес, и тогда Гера, наконец, выпалил:
— У нас беда! Третьего дня сильфы крутились около чердака. Мне следовало не спускать с них глаз, но и стройку не на кого оставить. Велел Ристинке присматривать за ними, только эта… все равно недоглядела.
— Они что, оба развеялись? — упавшим голосом уточнил Тенька.
— Нет, — выдохнул Гера. Видимо, в свое время его тоже здорово встревожила подобная мысль. — Юрген стал полупрозрачным.
— И?..
— И все. Ходит такой до сих пор, чувствует себя прекрасно, Даша ревет как по покойнику, Лернэ пытается ее успокоить, а Ристинка прячется по всем углам, в том числе и от меня, потому что я на нее тогда наорал, — это Гера сказал виновато. — Ну а Лернэ с Дашей вообразили, будто раз она врач, то и Юргену помочь сможет. Опять же, Тенька вроде говорил, что у нее способности к колдовству есть.
— Способности и у Лерки есть! — фыркнул колдун. — И у Климы, и у тебя чуть-чуть. А Юрген что?
— Жалко Юргена, — с чувством сказал Гера. И негромко прибавил: — Я-то хоть на стройку уйти могу…
— А бывает, что сильфы развеиваются не полностью? — поинтересовался Зарин.
— Бывает очень медленно, особенно если люди в родословной есть, — объяснил Гера. — Нам на границе рассказывали, что некоторые тела могут одновременно развеиваться и разлагаться, причем никогда невозможно предсказать, что будет быстрее. Но здоровым себя при этом никто не чувствует, а у Юргена даже аппетит не пропал!
— Нам такого на границе не рассказывали, — отметила Клима негромко.
— У вас наставник другой был. А тот вскоре ушел на повышение в Орден и с воспитанниками больше не ездил. Клима, что с тобой? Бледная, молчишь все время… Ты ранена?
— Уже нет, — поспешил Тенька успокоить друга.
— Что значит «уже»?!
— Не на улице, — велела обда. — Все расскажу, когда с Юрой разберемся. Есть, что обсудить.
Дома их встретили заплаканная Даша, встревоженная Лернэ и донельзя раздраженный Юрген, которому эти две уже давно успели стать поперек горла со своими причитаниями.
Тенька грохнул на лавку мешок с вещами и строго осведомился:
— За какой крокозяброй вам понадобилось лезть в мою лабораторию, господа высокие послы?
Ответ всем был прекрасно ясен, исключая разве что наивную Лернэ, но ответить «за тайнами обды Климэн» никто, понятное дело, не мог.
— Мне почудился запах гари из-под двери, — хладнокровно и уже не в первый раз соврал Юрген. — Никого рядом не было, и я решил удостовериться, все ли в порядке. Там было не заперто, и я вошел.
— Тенька, почему ты оставляешь свой чердак нараспашку? — нахмурилась Клима.
— А
