Восстать из Холодных Углей - Роберт Дж. Хейс
— Я...
Мы не добыча, Эскара!
Хорралейн все еще сражался, замахиваясь Разрушителем, а затем поднимая рукоять, чтобы защититься от ответа. Я с опаской наблюдала, как одна из харкских гончих вцепилась зубами в рукоять молота и вырвала его из рук Хорралейна. Каким бы сильным ни был здоровяк, никто не мог сравниться в силе с монстром такого размера. Вторая гончая снова была на ногах, подкрадывалась, готовясь наброситься на него. Позади нас пал еще один солдат, весь в крови. Остальные солдаты держались рядом с друг другом, в поисках защиты и мужества. Картограф свернулась калачиком у стены туннеля, обхватив колени и сотрясаясь от каждого громкого рыдания, которое она издавала, ее драгоценная карта лежала перед ней, забытая.
Я смотрела, как обе харкские гончие набросились на добычу. Хорралейн действовал быстрее, чем я могла себе представить, ударив первого из монстров в то место, где должна была находиться его морда, а затем отступил от второго и, протянув руку, каким-то образом схватил его за морду и заставил сомкнуть челюсти. Это была проигранная битва. Что бы ни говорили о нем в Яме, ни один человек не смог бы сразиться с харкской гончей и остаться в живых. Хорралейн сражался против двоих, и все это ради того, чтобы защитить меня.
Хорралейн трижды пытался убить меня. Даже по сей день я слышу странную хрипоту в своем голосе после той первой попытки, из-за повреждений, которые он нанес моему горлу, и которые так до конца и не восстановились. Но с тех пор, как я его завербовала, он спасал мне жизнь бессчетное число раз. Он был диким животным, у которого не было никаких моральных ориентиров, кроме тех, которые я ему дала, и все же он бросился в бой с этими монстрами, чтобы спасти меня и тех, кто был со мной. Он последовал за мной в бой против Джинна, существа, которое было почти богом. Ради меня он даже попробовал свои силы против Железного легиона. Я не могла просто смотреть, как он умирает, разорванный на куски монстрами. По крайней мере, я должна была что-то предпринять.
Оттолкнувшись от стены, я проскользнула мимо Хорралейна и встала лицом к лицу с первой харкской гончей, которая присела, готовясь к прыжку. Два ее злобных глаза уставились на меня, а два других удерживали в поле зрения Хорралейна. С ее зубов капала кровь, а рычание, вырвавшееся из ее горла, чуть не заставило меня описаться. То, что я носила в себе воплощение страха, вовсе не означало, что я не могла обмочиться от чистого ужаса.
— СТОЙ! — Это слово вырвалось из меня криком. Я потянулась к Источнику демономантии, который носила внутри, но боль способна нарушить концентрацию, и я не смогла ничего вытянуть хотя бы из одного из своих Источников.
Харкские гончие остановились. Зверь, который собирался наброситься, выпрямился во весь рост и сделал один шаг вперед. Его морда оказалась так близко от меня, что я больше не могла на ней сосредоточиться. Запах был на удивление приятным, сладкий аромат, каким-то образом маскирующий запекшуюся кровь на морде. Яростное рычание зародилось где-то в глубине существа и вырвалось сквозь стиснутые зубы. Я была уверена, что вот-вот умру. Я была уверена в этом больше, чем когда-либо. Этот зверь не был землянином, которого можно было запугать моими сверкающими глазами и бравадой, это был кошмар, обретший ужасную форму. Но ведь и мы были такими же.
За моей спиной раскрылись теневые крылья. Темнота под моими ногами вскипела и взметнулась столбами черного пламени. Тень скользнула по моей коже, оставляя на ней извилистые узоры. Сссеракис сделал меня похожей на лорда Севоари, и гончие откликнулись.
Первое из чудовищ, то, что смотрело на меня, отступило на шаг, царапнув когтями по камню. Затем оно наклонило голову, подставляя мне затылок. Несколько мгновений спустя другая харкская гончая оторвалась от Хорралейна и повторила действия первой. Я услышала позади себя испуганный писк и несколько испуганных угроз, когда еще одно животное обогнуло солдат и приблизилось к нам, также склонив голову.
Хорралейн медленно двинулся, поднял с земли Разрушитель и взвесил его, готовясь нанести удар. Я подняла левую руку, единственную часть меня, которой не коснулись тени, и покачала головой здоровяку. Харкские гончие больше не представляли угрозы. Теперь они были моими.
Остальным не понравилось, что я оставила харкских гончих себе; в конце концов те убили трех солдат и чуть не сделали то же самое с остальными из нас. Мне посоветовали убить их и покончить с их дикарским существованием. Я проигнорировала этот совет. Три харкские гончие стоили больше, чем семь солдат. Я не учла проблему морального духа. Солдаты болтают, распространяются слухи, моих гончих никогда особо не любили, и я заслужила немало недовольства от своих новых подданных, пощадив гончих.
Я также заработала новое добавление к свой репутации. Мы отправились на разведку в темные глубины. Я вышла оттуда в сопровождении трех огромных монстров, подобных которым большинство людей не видело со времен окончания войны. Более того, они были моими, даже без Источника демономантии. Насколько мне известно, ни одному другому Хранителю Источников еще не удавалось управлять существом из Другого Мира без помощи Источника демономантии. Для меня это был уникальный подвиг. Конечно, я должна сказать, что это был уникальный подвиг Сссеракиса, но никто другой не знал об ужасе, который я носила в себе.
Меня называли сумасшедшей, потому что я слишком часто разговаривала сама с собой. Меня называли темной королевой. Монстры и ночные кошмары слушали меня и выполняли мои приказы. Каменная рука, сверкающие глаза, тень, которая изгибалась по моей воле, и сила, способная поднять город из земли. Не имело значения, что только половина слухов была правдой, и еще меньше имело значения, что те, которые были правдивы, не были полностью моими заслугами. Хвала и хула лежали прямо у моих ног, и я не пыталась их оспорить. Я приняла слухи, хорошие и плохие, и сделала их частью себя.
Меня называли безумной, темной королевой, и я использовала их оскорбления, чтобы определить себя. Есть сила в том, чтобы быть такой, какой ожидают другие люди, точно так же как есть сила в том, чтобы быть неожиданной. Некоторые люди присоединились ко мне из-за стремления к чему-то новому и необычному, другие присоединились ко мне из-за страха, который внушала им моя растущая репутация. Третьи присоединились ко мне из-за обещаний, которые я дала. И я совершенно откровенно пообещала им войну.
