Хозяйка чайной (СИ) - Наталья Александровна Буланова
Арнольд хлопает Трея по бедру:
— Брат, она тебя разводит, пользуясь положением.
— Не разводу. Но как раз на тему развода хочу кое-что узнать. Почему, раз Алисия была женой Трея, у нее фамилия Гросси?
Арнольд тут же замолкает, посматривает на брата, но тот открыто глядит в ответ.
— Эй, ты же потерял память относительно всего, что с ней связано, — с досадой восклицает он. — Ладно, скажу как есть. Проверка это была. Ты ее не прошла, повелась на деньги, вот и вышла за поддельного богача.
Я громко хмыкаю:
— Не находишь, что они оба хороши? Оба вели себя как одержимые.
— Так говоришь, будто речь не о тебе, — фыркает Арнольд, а потом обращается к Трею. — Брат, гони ее прочь. Она тебе всю кровь выпила, и теперь хочет по новой.
Трей несколько секунд думает в молчании, а потом говорит:
— Брат, был рад видеть тебя, но нам нужно поговорить. Сам понимаешь.
— Трей… — Начинает Арнольд, но тот останавливает его жестом.
Он быстро провожает брата, закрывает за ним дверь и возвращается в гостиную.
Садится рядом со мной и спрашивает:
— Что ты еще не рассказала?
Я удивленно смотрю на него и интересуюсь:
— Ты мне веришь?
— Хочу верить, но кое-чего не понимаю.
— Например?
— Куда делась прежняя хозяйка тела?
Я опустила этот момент в моем рассказе. Придется говорить.
— Скорее всего, она в моем теле.
— И ты с ней навсегда поменялась местами? — спрашивает Трей.
Вот умеет он не в бровь, а в глаз. Видит самую суть. Теперь мне не отвертеться от ответа — надо говорить.
— Я здесь на девяносто дней. Вернусь обратно и буду жить, только если поставлю чайную на ноги.
— А что потом? — Трей подается ко мне. — Исчезнешь отсюда?
Я опускаю взгляд.
— Да.
— А сюда вернется прежняя эгоистка Алисия, чтобы управлять уже поставленной на ноги чайной?
У меня аж в груди заболело после такого вопроса. Обидно же — просто жуть!
— Да.
— И ты на это готова? Ради нее ты так стараешься с чайной?
Я тяжело вздыхаю:
— О ней я не думаю.
— А о ком тогда?
— Честно? О себе. Я хочу пробыть все девяносто дней здесь — в молодом и красивом теле без уродств. А еще из-за Рикки и …
— И?
— Тебя.
Трей трет пальцами лоб, словно у него болит голова, и спрашивает:
— То есть ты вот так бы закрутила со мной роман и исчезла, ни слова не сказав, если бы не Арнольд.
Мне стыдно смотреть ему в глаза, стыдно признаться, что именно так я и хотела поступить.
Вместо этого я шепчу:
— Я просто хотела быть счастливой хотя бы ненадолго. Я тоже эгоистка.
— Я злюсь не из-за того, что ты хотела быть счастлива. Ты подумала обо мне, когда в один день передо мной вдруг появилась совсем другая по натуре женщина? Я бы не знал, в чем дело, сходил с ума. Ты планировала мне сказать хоть что-то?
Нет, я хотела уйти тихо. Но этими словами я причиню Трею боль — я это вижу, поэтому молчу.
Трей понимает все по моему лицу — хлопает со злостью ладонью себе по колену.
А я сжимаю руками юбку платья, понимая, что сейчас все решается. Будем ли мы остаток времени вместе или он разорвет наши отношения здесь и сейчас?
— Мне нужно подумать, — говорит Трей.
И я опускаю голову, ведь девяносто процентов после таких слов говорят нет.
Глава 19. Часть 2
***Сутки проходят на нервозе, но Трей так и не появляется. Я невероятно расстроена, несмотря на то, что чайная на пике своей популярности и ломится от посетителей даже с утра.
Цель я выполнила, вот только у меня нет ощущения победы.
Я постоянно думаю: “Неужели, это все? Неужели мне дано всего несколько дней чистого счастья?”
И никак не могу отделаться от чувства, словно меня предали. Даже мутит от переживаний.
Но все меняется, когда порог чайной переступает Трей.
Никогда не думала, что присутствие одного человека может мгновенно преобразить мой мир. Но я с тревогой смотрю на него, потому что не знаю, что он скажет.
— Алисия, — громко зовет он.
И я пробираюсь между столиками к нему, слыша, как гомон голосов затихает. Останавливаюсь в двух метрах от него и смотрю в его лицо, и не могу понять, что он чувствует.
— Идем со мной. — Трей протягивает мне руку.
Когда на его губах появляется улыбка, я словно отмираю. Сердце, что сковало глыбой льда, тает.
Я смело вкладываю свою руку в его, и Трей выводит меня из чайной. Мы спускаемся вниз по ступеням, потом идем по тракту налево так уверенно, словно у нас есть конечная цель.
— Рада, что ты пришел, — говорю я.
— Мне нужно было подумать, что с этим делать.
— И что ты надумал?
— Что я не буду играть по условиях каких-то кураторов. Нам нужно их найти.
Я останавливаюсь, вспоминая напутствие одного из них. Он сказал, что мне нельзя быть жадной. Я же могу в том мире и не очнуться. А я банально хочу жить.
— Не надо, — я останавливаюсь. — Давай просто будем вместе эти дни.
Трею не нравится моя просьба, и он возмущенно мотает головой.
— Нет, так не пойдет. Я никогда не сдаюсь во время сражения. Малейшей действие может изменить исход битвы.
Я понимаю его — он до мозга костей генерал. Для него нет слова “сдаться” или выражение “плыть по течению”. Он готов сражаться за свое счастье.
А вот я сразу сражалась, хотела остаться здесь в новом теле и получила хороший урок.
— Трей, ты уже заплатил своей памятью за мою жадность. Дальше будет только хуже.
— С чего ты взяла? Думаешь, эти кураторы всемогущи?
— По крайней мере, они могут переносить души в другие миры. Это уже многое.
— Они сильные маги и у них мощные артефакты. Но и мы не неудачники, которые будут глотать все, чего бы им не скормили.
— Но… мне не сделали плохо. Я получила возможность прожить в красивом теле, Трей.
— Тебя выдернули из твоего мира, не спросив. Заставили работать во благо другой души. Тебя это не возмущает?
— Видимо, такова плата за эти дни в теле без уродств.
Трей поворачивает меня к себе, обхватывает мои плечи и смотрит прямо в глаза:
— А где тогда справедливость для прошлой Алисии?
