Пэт Ходжилл - Парадокс чести

Сожжённый Однажды склонил голову, как будто пробуя на вкус её мысли. Он сомневался в её невиновности. И она была с ним почти что согласна.

Затем его внимание привлёк визг в квадрате. Создание развернулось и неуклюже заковыляло на своих культяпках к сторожке, в сопровождении остальных.

В просветы между их изуродованными, тлеющими телами Джейм увидела, что шаман, изображающий Сгоревшего Человека, завладел одним из факелов, ограждающих сакральное пространство, и ткнул им в безвкусно цветастую юбку Земляной Женщины. Пламя расцвело яркой вспышкой. Земляная Женщина с визгом заметался по квадрату, оставляя за собой огненные следы, пока Падающий Человек не сделал ему подножку. Как только он забился на земле, Съеденная Когда-то тяжело рухнул на четвереньки и залил огонь таким потоком водяной рвоты, что это казалось невозможным для человека.

Ещё немного всего этого, и ни один из них не выживет.

Джейм поднялась и стала отступать назад. Оказавшись на открытом месте, она развернулась и побежала.

Вдали от факелов ночь и в самом деле была очень тёмной, освещаемой только отдельными звёздами, чьё сияние проникало сквозь сплошную завесу скользящих по небу облаков, к тому же их свет ещё больше затемнялся тихонько падающим снегом. Тени менялись от чернильно-чёрных до тёмно-синих, а потом снова обратно. Слабо мерцающий снег хрустел и скрипел под ногами. Где же эта чёртова деревня? Джейм рассчитывала, что сможет ориентироваться на её огни, но окутанный мраком ночи ландшафт не освещало ни единой свечи. Она поскользнулась и упала. Земля под ней была неестественно плоской для этой холмистой страны. Нет, это вовсе не земля, а твёрдый как скала лёд. Она забрела на замёрзшую Серебряную. По крайней мере, река должна была вывести её верх по течению, так что она последовала по её руслу, хотя и с некоторой опаской: Серебряная была вероломной. Те, кто падал в неё, редко всплывали обратно, и никакая лодка не могла бороздить её воды подолгу.

Речная Змея, Речная Змея, спи крепче.Я ступаю так мягко, как только могу[19].

Слева от неё звёздное сияние на мгновение замерцало на укутанных снегом высотах. А-а. Холм, на котором построена деревня мерикит.

Джейм оставила реку и едва не угодила в яму, которая оказалась руинами домика девиц. В минувший Канун Зимы часть мигрирующего стада яккарнов проломило его низенькую крышу и провалилось вниз, учинив там полное опустошение. Мерикиты, по-видимому, отложили ремонт до весны. Однако это не объясняло поднимающуюся оттуда острую вонь смолы и дёгтя.

Обойдя по краю зияющую каверну, Джейм принялась карабкаться вверх. О том, что она добралась до окружающего вершину холма частокола, она узнала только ткнувшись в него носом. Двигаясь вдоль него, она на ощупь отыскала ворота. Внутри, деревянные дорожки эхом отдавались у неё под ногами. Подобно жилищу девушек, большая часть домиков была наполовину утоплена в земле, выделяясь только длинными снежными курганами и дымовыми отверстиями. Их входы открывались в подземные переходы под дощатым настилом, которые связывали собой всю деревню.

Где же все?

Затем её ушей достигли тихие голоса и она увидела впереди большой сгусток стоящих теней, окружённых ореолом их дыхания. Одна из них повернулась в её сторону.

— А вот и ты, наконец, — сказала она по-мерикитски. — Поторопись. Бабка Сид[20] тебя ждёт.

В её рукава вцепилось множество рук и потащило вперёд. Насколько она могла судить, все они были женщинами, и среди них была их королева, хорошо узнаваемая по её царскому росту и слабо мерцающим золотым ожерельям и браслетам, опоясывающим её шею и запястья.

— Простите, я опоздала, — сказала она, когда они спустились в домик Бабки Сид. В полном отсутствии света, даже звёздного, можно было решить, что она ослепла. — Мы отправились в путь ещё до рассвета, но я клянусь, что жеребёнок не меньше одного раза сбивался с пути.

— Ха.

Это вполне могло быть одним из Сожжённых Однажды, выносящим свой вердикт, но как-то мягче, снисходительно и прощающее теперь, когда она наконец прибыла.

— Стой здесь.

Джейм повиновалась. Со всех сторон она могла слышать чьё-то дыхание, от мощных, отрывистых всхрапов до тонкого свиста, и чуять вонючий мех. Дышали все в унисон, вдох, выдох, вдох, выдох. Этот ритм затягивал её, подчинял себе её собственное дыхание. Её повело в сторону. Прошло уже очень много времени с тех пор, как она успела перехватить несколько часов сна двара прошлой ночью.

Вдох, выдох, вдох, выдох.

На свечной фитилёк скакнула искра. Даже такой слабенький свет больно ударил ей по глазам. Джейм поймала ослепительной образ сильной, белой руки Сид, прикрывающей пламя, и одной из её темно-красных кос, раскачивающейся в опасной близости от огня.

Они, казалось, спустились в пещеру, полную пребывающих в зимней спячке зверей. У её ног свернулись в клубок пара дикобразов, тихонько насвистывающих во сне. Потолок был увешан сталактитами и съежившимися фигурками спящих летучих мышей. У одной из стен похрапывала и коротко вздрагивала гора меха, которая, несомненно, была пещерным медведем. Джейм не слишком удивилась ни зрелищу знакомого очага у дальней стены скальной комнаты, ни неопрятной фигуре, растянувшейся на каминной полке и громогласно храпящей, широко разинув свой беззубый рот. Домик Земляной Женщины оказывался везде, где только был нужен, как и сама Матушка Рвагга, Земляная Женщина.

Джейм дёрнулась вперёд к спящей, нащупывая проход среди зверей, но Бабка Сид повернулась и остановила её жестом.

— Она не проснется до рассвета. Разбуди её сейчас, и она может умереть.

Земля, умереть?

— Кто же выдумал все эти ритуалы? — спросила она однажды Матушку Рваггу.

— Они просто есть, — пришёл неумолимый ответ.

Похоже, существовало нечто, что управляло даже Четырьмя, какими бы хаотичными их действия ни казались. Джейм задумалась, что же это.

Пламя свечи пустилось в пляс. Сид прикрыла его рукой, когда девушка с длинными, темно-коричневыми волосам скользнула вниз по ступенькам.

— Мне сказали, ты пришла!

— Прид, свет.

— Ох. — Прид поспешно закрыла за собой дверь.

— Почему все остальные стоят в темноте? — спросила Джейм.

— Потому что ещё не рассвело, а этого может вообще не случиться.

Джейм поразмыслила над этим. Это всё ещё было солнцестояние, самая длинная ночь года. То, что она совпала с новолунием[21], помогло ей всё понять. Кенцират проходил через нечто подобное девять раз в году, в соответствии с лунным циклом — пять ночей полного или почти полного мрака, делающихся ещё темнее от страха того, что луну поглотят Тени и она никогда больше не появится вновь, предвещая конец их последнего прибежища.