Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца

— Или трава там проклята.

Конан был куда выдержаннее молодого друида. Поэтому он не вздрогнул.

Но на прозвучавший голос они обернулись одновременно.

— Ты имеешь в виду какое-то конкретное место?

— Да. Оазис Ахлат. Он же — «Проклятый». Куда уж конкретнее.

Странствующий маг, за всё это время не пошевеливший даже пальцем, не изменил себе и сейчас. Он застыл неподвижным каменным изваянием в десятке шагов. Но при этом голос его звучал отчётливо, словно находился он рядом, буквально руку протяни. Да и сам он, похоже, разговор Конана и друида слышал прекрасно.

Но, как бы там ни было, Конан не привык разговаривать с человеком, стоя от него в добром десятке шагов.

— Ты считаешь, что моя дочь именно там? — спросил он, подойдя к магу почти вплотную. — Почему? Ты ведь не гадал — я смотрел за вами всеми, и видел, что ты не гадал!

Маг усмехнулся, сощурив узкие чёрные глаза. Вблизи было видно, что плащ у него изготовлен не из ткани, а из тонко выделанной кожи со странным чешуйчатым рисунком, напоминающим рисунок на шкуре крупных змей. Но ведь плащ бесшовный, а змей такого размера просто не бывает.

— Настоящий маг ищет ответ на вопрос ещё до того, как вопрос этот ему зададут. Иначе какой же он маг! — презрительный взгляд в сторону остальных предсказателей был коротким, но заметным. Очень заметным.

— Я бы вполне мог убить всех твоих посланцев. Во всяком случае — многих. Но мне стало любопытно. К тому же только глупец не понял бы сразу, чьи именно это люди. Вот я и решил не сопротивляться, а поспорить сам с собой о том, какого рода магические услуги вдруг так срочно понадобились великому королю Аквилонии. И, как видишь, выиграл.

— Оазис Ахлат? Ты его увидел в своём хрустальном шаре — или чем ты там пользуешься?

— Не совсем. Хрустальный шар и прочие побрякушки не нужны истинному магу. Важно понять структуру, а получить нужные сведения можно из всего. Полёт птицы в небе, форма облаков, трещина на скале, цвет закатного солнца, упавшая ветка. Твою дочь везут в оазис Ахлат. Вернее — в Чёрную Башню, что расположена прямо за ним, в стороне от места традиционного паломничества. Легенды гласят, что в этой башне ещё со времен Старшей ночи обитает один из старейших демонов этого мира — тот, чьё имя не советуют произносить вслух.

— Горгон! Иштар милосердная! То-то у неё то заклятье паучьим было! Ну, там, на гробнице, помнишь? Я ещё удивился тогда — почему паук, а не павлин или лингам, но я даже и подумать не мог…

Конан и не заметил, когда к ним успел подойти Закарис. Но услышать король Асгалуна успел, похоже, достаточно.

Маг еле заметно усмехнулся. Словно то обстоятельство, что имя древнего демона вместо него назвал кто-то другой, доставило ему странное удовлетворение. Подтвердил:

— Да. Именно так его и зовут. И твою дочь готовят ему в невесты. А это значит, что ничего хорошего в ближайшем будущем её не ожидает. И тебе следовало бы поторопиться, если ты всерьёз намерен её спасти.

— Спасти от чего? От свадьбы?

— От свадьбы — в первую очередь. Потому что у Демонов Старшей Ночи не бывает живых невест.

Глаза у мага были чёрными. И теперь, в незаметно подкравшейся темноте, прореженной лишь рыжими отблесками костра, они казались бездонными провалами, в которых нет ничего, только пустота. И высокомерие.

— В чёрную башню жрицы часто привозят прекрасных невинных девушек. Но ни одна из них не пережила ритуала первой брачной ночи. Демону не нужны их тела, ему нужна лишь их жизненная сила, молодость и невинность. Эти деревенские шарлатаны, — презрительное движение подбородка в сторону коллег, — кое-что умеют и кое-что видят. Но вряд ли понимают то, что видят. Рубины. Ха! В чёрной башне действительно много рубинов. Целые груды. Именно в эти камни превращались, застывая, капли крови прежних невест повелителя башни. Стены некоторых внутренних покоев там выложены рубинами в несколько рядов. Твоя дочь добавит башне украшений. Если не поторопишься.

— Она жива? Здорова?

— Конечно! Пока. До Ритуала её никто и пальцем не тронет, жрицы хорошо пекутся о сохранности жертвенной невесты.

— Этот Ахлат… он далеко отсюда?

— Напрямую — не очень, — маг шевельнул головой, обозначив кивок в сторону невидимого в темноте горного хребта, нависающего над долиной с рассветно-полуденной стороны. — Только напрямик тут не пройти. Гряда неприступна. Вам придётся обходить. Или сначала точно на рассвет, до плоскогорья, там уже вполне проходимо, а потом через пустыню на полдень. Или назад вернуться, обойдя горы с полуденной стороны, а потом уже двигаться на восход. Так и так — уйдут дополнительно два, а то и три дня. Так что вся дорога займёт не меньше восьми дней. А то и все десять.

— А Ритуал? Когда его проведут?

— Все ритуалы Черной Башни совмещены с лунными циклами. И этот — тоже…

Большего можно было и не говорить.

Конан вскинул голову. Над чёрной кромкой гор разливалось слабенькое еле-заметное свечение — где-то там, пока ещё невидимая за грядой, выползала на ночное небо долька ущербной луны. Не слишком-то широкая такая долька, тающая с каждой прошедшей ночью. Словно весенняя льдинка…

До новолуния оставалось не больше семи дней.

— Ты заслужил свою награду, маг… — голос скрипел, с трудом протискиваясь через сведённое судорогой горло. — Расплатитесь с ним. И с остальными тоже. Они старались.

Распорядился Конан уже на ходу. И быстро пошёл к своему шатру, не оглядываясь. До утра оставалось слишком мало времени — и слишком много дел, которые обязательно надо было успеть сделать.

В свете убывающей луны странствующий маг разглядывал вручённую ему в качестве платы золотую монету. Даже в столь тусклом освещении перепутать было бы затруднительно — не аквилонский кесарий. И даже не двойной лев, как было обещано. Слишком светлая, слишком тяжёлая и — он попробовал её на зуб — слишком твёрдая.

Платиновый феникс.

Усмешка мага из просто высокомерно-презрительной превратилось в злорадно-удовлетворённую. Больше всего на свете он любил именно такие дела — когда жертва не просто покорно следовала роли, отведённой ей магом в своих планах, но к тому же ещё рассыпалась в благодарностях. Или сама приплачивала за возможность эту роль исполнить. Как вот сейчас, например.

И немало, заметьте, платила.

Платиновый феникс. Ну надо же! Кто бы мог заподозрить в престарелом варваре родительскую любовь такой силы?

Но тем лучше.

Он не станет медлить или раздумывать. И уже завтра с утра пораньше повернёт свою огромную и неповоротливую армию в сторону Ахлата. Во всяком случае — большую её часть. Обязательно повернёт.