Елена Лир - Точка искажения

— Можешь отодвинуть крышку? — попросила Эйлин. Ноэль фыркнул, мол, естественно, и в это мгновение факел погас, оставляя их в кромешной тьме. Только едва уловимое мерцание поднималось вверх из саркофага.

Последовали скрип, пыхтение, тихое ругательство, волна воздуха, которую лишь на мгновение сумел запустить Ноа — и вот под зазывание сквозняка открылся потайной ход.

Ноэль создал слабый, но яркий огонек, который осветил пологий спуск. В насыщенном, как туман, воздухе стены мерцали все тем же неоновым светом, рассеивавшим мрак. Вскоре глаза привыкли к полутьме, и удалось разглядеть, что спуск предстоял очень, очень долгим.

— Так я и думала. — Эйлин прищурилась, вглядываясь в туннель.

— Погоди. — Рука Ноэля крепко сжала ей плечо. — Не хочешь же ты сказать, что мы туда полезем?

Эйлин на секунду задумалась.

— Конечно, нет. Я полезу, а ты беги за помощью. Тебе поверят, в отличие от меня. Найди господина Зоркина или кого угодно… Только не Флокса.

— Сумасшедшая! Я тебя не пущу.

— Ноэль, — возмутилась Эйлин. — Нет времени на твое рыцарское поведение. Я уверена, что Винсент где-то там. И она тоже, кто-то ведь сдвинул крышку.

— Одна ты точно не справишься.

— На моей стороне эффект неожиданности.

Эйлин оперлась на саркофаг и, оттолкнувшись ногами, запрыгнула наверх. В животе завязался узел, руки слегка дрожали, но не от страха, а от прилива адреналина. Откуда только эта тяга к авантюрам взялась? На крышке, покрытой пылью, явно очертилась большая руна, нарисованная пальцем. Значит, заклинание работает, иначе чем еще объяснить факт, что останки предков Кидена вывезли отсюда, не обнаружив в саркофаге потайной ход? Скорее всего, без руны там открылся обычный гроб. Таких фокусов Эйлин видела по телевизору немало, но там использовали зеркала, а не древние символы. Вот оно, отличие магии от обмана зрения: здесь обманывают сознание и даже материю, а не глаза.

— Новый план, — не сдавался Ноэль. — Мы можем спуститься и пройти немного вглубь, позвать твоего принца — вдруг откликнется? Если не услышим криков, не заметим знаков борьбы, то вернемся за подмогой.

— А если откликнется она?

— Я же боевой маг, забыла? Уж с одинокой женщиной я как-нибудь справлюсь.

Как бы кощунственно ни прозвучали слова Ноэля, они ее успокоили.

— Ну хорошо, можно попробовать, — согласилась Эйлин, оглядываясь по сторонам и игнорируя сомнения. Нити истории вот-вот сойдутся в клубок, так зачем накручивать себя подозрениями?

Она закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь наладить связь с Винсентом. Сейчас она ближе к нему, чем раньше, значит, шансы больше. Мысли переплетались в замысловатые узоры, сознание формировало образы, которые потоком энергии хлынули в подземелье, словно ищейки, выискивая принца. «Малыш, ты там? Я иду за тобой». Ответом была тяжелая тишина, от которой заболела голова, но Эйлин продолжала. Услышал ли он ее?

«Эйлин, — шепот, словно взмах крыльев бархатного мотылька, приятно защекотал сознание, — я умираю…»

Связь оборвалась. Эйлин открыла глаза и встретила взволнованный взгляд Ноэля.

— Он там, живой.

По ее щекам текли слезы, сияя крупицами магического света.

Снова спуск в неизвестность, снова натянутые нервы. Но на этот раз стена оказалась только по левую сторону, справа не было ничего: даже не темень, а именно странная, тяжелая пустота, которую не хотелось ощупывать, чтобы не лишиться руки. Возможно, в подземелье наложили какие-то заклинания, защищающие ход.

Ступени раздробились от времени, кое-где они сливались в сплошное пятно опасного спуска — тогда Ноэль останавливался и проверял носком кроссовки, не соскользнет ли вниз. Первого падения в объятия игнаруса для него, видно, хватило на всю жизнь. Эйлин стало тяжело дышать от спертого воздуха, насыщенного пылью и смрадом. Она то и дело опиралась ладонью о камень слева, от чего кожа приобрела легкий неоновый оттенок.

Потеряв счет времени, Эйлин вздрогнула, когда Ноэль замедлил шаг и наконец остановился.

— Пришли, — прошептал он.

Они оказались в сиявшем прямоугольном зале, с одним-единственным ходом вперед. Казалось, если ступить туда, то очутишься в ином мире, настолько сильным было ощущение потустороннего. Взявшись за руки, они вошли в лабиринт, не оглядываясь, чтобы не сбежать назад.

Вокруг все выглядело холодным, мерцавшим, заплесневелым — как и положено любому древнему подземелью. Стены оказались высокими, потолок утопал во тьме: глубоко же они под академией.

Эйлин решила чертить кресты на стенах, чтобы потом найти выход: каждый новый поворот — на один крест больше. Благо, по плесени получалось рисовать пальцами.

Она попробовала снова воззвать к Винсенту, однако ничего не получилось. Возможно, из-за тяжелого энергетического поля в лабиринте, возможно — из-за волнения.

— Малыш! Принц Беренгар! — позвала она срывавшимся голосом. — Это я, Эйлин, не бойся.

Они остановились перед раздвоенным коридором. Эйлин замялась. Насколько большой этот подвал? Они могут так запутаться, что будут бродить здесь до ночи. Ноэль взял инициативу на себя и свернул направо.

Эйлин рисовала кресты и продолжала безуспешно звать принца. Впереди лабиринт изгибался и потом снова разветвлялся в разные стороны.

— Почти неделя прошла, он, должно быть, обезвожен. Или потерял сознание.

Ноэль поднял руку, чтобы она замолчала:

— Мне кажется или там капает вода? — Он кивнул куда-то в глубь хода.

Эйлин прислушалась: точно. Возможно, и принц там, рядом с источником питья. Они направились на звук капели.

— Вполне достаточно для первой вылазки, не считаешь? Мы примерно знаем, где он. Давай не геройствовать и вернемся за помощью.

Конечно, слова Ноэля звучали здраво, но…

— Еще пару коридоров, — попросила Эйлин. — Мы легко найдем дорогу обратно.

— Ладно, — нехотя сказал он.

Они продолжали звать принца и все время озирались. Шум воды медленно приближался. Жаль, с ними нет Реннена, он умел вселить в Эйлин уверенность в том, что все будет хорошо. Ноэль же, наоборот, нервировал ее напряженным молчанием, словно она вела их обоих в западню.

— Слушай, а что за история с Дианой? — спросила она, чтобы отвлечься от невыносимой паники внутри. — Мне казалось, вы тогда сильно поссорились с Торсом из-за нее.

— Да ну, всё забыто. — Его голос сделался серьезным. — Не знаю, вправе ли я ворошить прошлое. С другой стороны, некоторые шушукаются до сих пор, все равно узнаешь. Диана — странная девушка, как бы помягче выразиться… — Он замолчал, и Эйлин уточнила: