Елена Лир - Точка искажения

Она внимательно перевела взгляд с Ноэля на Эйлин, изучая малейшую реакцию, ожидая резкого выпада. Атмосфера накалялась, шум падающих за стеной капель бил по нервам, никто не хотел делать первый шаг. Женщина продолжала играть в гляделки, словно собиралась завладеть чужим сознанием.

— Врете, — не выдержала Эйлин; она чуяла, что человек, пустивший иллюзию крыс, способен на более ужасные преступления, но и признавать в старухе герцогиню отказывалась. — Госпожа О’Трей выглядит иначе.

— Для подающей большие надежды иллюзионистки ты слишком глупа.

Слова обрушились на Эйлин и ударили в грудь, так что она пошатнулась. «Подающая большие надежды» — так ее представил ректор Агате. Утонченной властной Незнакомки, которой она восхитилась на балу, больше не существовало. Осталась та же манера презирать людей, приглушенный голос, даже элегантный костюм, но она — другая. Как такое возможно? Эйлин судорожно перебирала в голове части головоломки, но в спешке все мешалось в кучу. Может, О’Трей изменяла возраст, как и принц? Но тогда почему постарела в одно мгновение? Разве что…

Эйлин ахнула и оглянулась на Ноэля:

— Она ведь иллюзионистка.

Не обычная, очень могущественная. Ее светлость носила молодость как маску. Но чтобы настолько настоящую, ощутимую? Эйлин обхватила ладонью шею. Хотелось прислониться лбом к прохладной стене, чтобы угомонить свою прогрессирующую паранойю.

— Но почему? — спросила она непонимающе.

Агата хищно оскалилась:

— Почему иллюзия исчезла? — Она шевельнулась, и Эйлин напряглась. — Если бы ты прожила немного подольше, то узнала бы на лекциях. Но увы.

Ее наигранно сочувствующий тон вызвал протест, захотелось подлететь к ней и свалить на землю. Получить ответы. Разгадать загадку.

Ноэль нетерпеливо прочистил горло за спиной. Он, видимо, так и не сложил два плюс два.

— Это настоящая О’Трей, — сказала Эйлин. — Она носила иллюзию молодости, которая требует невероятной концентрации и умения, да и сам процесс крайне… сложный. — Голос затих. — Интересно, а ваш муж крепко спит? Я ведь права: по ночам прекрасная Золушка превращается в злую мачеху? Во сне нельзя контролировать иллюзию. После заряда Ноэля вы потеряли сознание, и мираж исчез.

По тому, с каким вызовом на нее посмотрела О’Трей, ответ был понятен. Казалось, невидимые руки ненависти тянутся к Эйлин, готовые задушить.

Старуха сделала шаг вперед и, пошатываясь, стала приближаться, будто загоняя добычу.

— Жаль, немногие смогли оценить масштаб моего таланта, — самодовольно сказала она и демонстративно провела рукой вдоль своего сухого тела.

— Я видела вас на балу. — Эйлин поразилась собственной интонации, в которой звучал не то вопрос, не то обвинение.

— Наблюдательная девочка.

Эйлин отступила назад и дала знак Ноэлю потерпеть. Некоторые вопросы, терзавшие ее много дней, не давали покоя.

— Но как? Как вы обманули ориасоков? Как обошли заклинание в книге?

— Главное очень захотеть, — недобро улыбнулась Агата. — Бедная помощница цветочницы пожертвовала собой во имя моего плана. Как удачно, что она была сиротой, и никто ее не хватится.

Эйлин незаметно отступила к Ноэлю и услышала его тяжелое дыхание. Он стоял, словно лев, готовый броситься на жертву.

Неужто Агата убила бедную девушку? Погодите… О боги, она что, притащила на бал часть трупа? Руку, например. Эйлин стало жутко от всплывающих перед глазами картин. Она словно ощутила панику умирающей девушки, которую просто стерли с лица земли, как если бы она и не жила. Интересно, саму Эйлин постигнет такая же учесть?

— Что ты сделала с принцем? — Ноэль перешел к делу. Хоть он оказался не таким впечатлительным.

— Пока ничего, — довольно протянула О’Трей. — Пока… Ему недолго осталось.

Зловещее обещание повисло в воздухе, отбилось эхом от стен и неоновым монстром пронзило Эйлин. Значит, догадки оказались верными. Тяжелое бремя доказательств легло на плечи: глубоко в душе она до последнего надеялась, что заговор, взрывы, преступники — плоды ее больного воображения. Теперь пути назад нет.

После подобного заявления при свидетелях О’Трей не уйти от правосудия. И если словам Эйлин могут не поверить, то Делагарди, к счастью, — представитель знатного рода, и он здесь, с ней.

— Допрос окончен? — издевательским тоном спросила О’Трей. — Тогда прошу извинить, у меня дела. Да и затхлое подземелье губительно сказывается на моем здоровье.

— Стойте! — крикнула Эйлин и сделала шаг вперед.

О’Трей не дрогнула и приподняла бровь:

— И как же ты меня удержишь?

— Не я — он. — Краем глаза Эйлин заметила, что Ноэль отвел руку с зарядом, готовый запустить его. — Если вы пойдете с нами добровольно, он не убьет вас.

Эйлин шла по тонкому льду. Даже если они выберутся живыми и предоставят ее светлость на суд — то кому? Ректор куда-то исчез, Зоркин упадет в обморок от одной мысли причинить неудобство такой персоне. Кому еще верить? Так далеко Эйлин не просчитывала ходы.

Однако угроза сработала. Со стоном Агата закрыла лицо руками. Ее плечи начали вздрагивать от рыданий, но вдруг всхлипы перешли в приступ смеха, и Агата сквозь слезы сказала:

— Ладно, теперь мой выход. Ноэль, мой мальчик, — слова прозвучали почти ласково, — ты как-то затерялся на заднем плане. Давай-ка сделаем твою роль заманчивее.

Она посмотрела Эйлин в глаза, и внутри от этого холода все покрылось инеем.

— Ты ведь сама влезла в мою игру, так что не обижайся, если я изменю правила. — Она выдержала паузу и добавила: — Думаешь, этот юноша любит тебя настолько, что станет защищать до последнего вздоха?

Эйлин поежилась и импульсивно сделала шаг назад, поближе к своему рыцарю. Любит — нет, конечно, что за глупости. Защитит? Да. Странный вопрос.

Пока она стояла в замешательстве, Агата довольно прищурилась и облизала губы.

— А если я скажу, что Делагарди не твой герой? Что он очень помог в заговоре против регента… Кому же? Мне? А может, моему сообщнику? М-м, как интересно.

Так вот в чем дело. То, что Незнакомка не одна организовала взрыв, Эйлин давно казалось очевидным, но потом такая важная деталь, честно говоря, выпала из памяти. Сейчас Агата тянет время, дожидаясь своего пособника, придумывает небылицы, чтобы потянуть время. Нужно торопиться… И все же нотки торжествующего победителя в голосе О’Трей пробудили червь сомнений. Глупая, глупая Эйлин! Как же легко тобой манипулировать!

Видя, что не произвела должного эффекта, Агата продолжила:

— Твой милый мальчик сильно провинился, знаешь ли. Обрюхатил одну дурочку, а затем дал ей выпить яда, который, конечно же, не убил — так, всего лишь спровоцировал выкидыш.