Во имя твое - Дмитрий Панасенко
— За бароном, говоришь, присмотришь?.. Проворчала дикарка и окинув хозяйку дома подозрительным взглядом упрямо выпятила подбородок. — А почему, если так страшно, к мужику какому-нибудь не пойдешь? Думается мне, тебя любой в дом возьмет…
— Может и так. Тонкие черты лица женщины исказились в горестной усмешке. — Тот же Денуц раза четыре меня в дом к себе звал… Раньше… Говорил, что скажи я слово, он жену свою и дочку выгонит, со мной будет жить. Да только не хочу я такого. Ни себе ни другим… Знаете, что я вчера вечером делала? Когда узнала, что разбойники в новом доме Денуца устроили? — Гордо распрямив плечи женщина уперла руки в бока. — Вон там. Невесело усмехнувшись, Кирихе указала рукой на небольшую, с крупное яблоко, лежащую на полке над очагом, металлическую сферу. На верхушке сферы красовалась тяжелая сургучная печать с императорским гербом. — Это Ромейский огонь. Весь вечер с ним на коленях просидела. Муж мой… У дружинников лет десять назад выменял… Тогда я глупостью это считала, а вчера… Думала если ломиться ко мне начнут, так и запалю. Все лучше так чем…
— Ну и дура. — Брови великанши сдвинулись к переносице. — Эту дрянь где свои где чужие не разбирает… Скорее сама бы сгорела, вместе с домом, чем кого пожгла.
— А какая разница? — Губы женщины исказились в горестной усмешке. — Лучше уж так, чем жить опозоренной. К тому же я и так каждый день боюсь, что петуха красного пустят. Не мужики, так жены их…
— А-а-а. Теперь понимаю. — Медленно кивнула дикарка. — Ну да… Ты красивая. Они завидуют, так?
— Сив… — Надо срочно посылать весточку в Ислев, если это действительно capra demon[2] все эти люди находятся в серьезной опасности. Как и мы. — Голос священника был хриплым словно у оказавшегося без выпивки пропойцы.
— Это что-то другое, Ипполит. — Великанша пожала плечами. — Если бы это был настоящий йотун, тут вместо деревни уже было бы кладбище. Он бы и нас уже либо своим сейдом[3] либо заплел либо убил. Скорее всего это просто какой-нибудь рогатый грендель-колдун, или йотунский пометник — полукровка. Спустился с гор? Может быть. Иногда они забредают довольно далеко на юг. — Погрузившаяся в размышления дикарка казалось совершенно не замечала, что разговаривает сама с собой. — А может и не с гор а из холмов. Тот придурок жаборотый жертву приносил, может и другие жертву приносили и вызвали зловредного духа. Или мертвяка-колдуна подняли. Сильные духи могут мозги мешать и мысли путать, они умеют. И если мертвяк-колдун то тоже может… Нет… Настоящий демон сюда бы не пришел. Нет. Нет. Слишком далеко на юг. Слишком далеко от Разлома. Урочищ рядом тоже нет, пить силу не откуда. Он бы оголодал быстро и всех убил. Сразу. Йотуны ждать не любят. Нет, слишком все по южански… Да… Все же колдун. Да, наверняка колдун… — Утвердительно кивнув собственным мыслям дикарка неожиданно повернулась к Майе. — А вы ворота давно не закрываете?
— Года два, наверное. Или три… — Неуверенно протянула Кирихе и задумавшись приложила согнутый палец к губам. — Или с конца прошлой зимы… Точно не помню, золотце… то есть Сив. Нет, два… Как Стефан в деревню пришел. А это важно?
— Когда люди стали пропадать… Закрыть их не пробовали? И стражу выставить?
— Я предлагала. — Красавица развела руками. — И Денуцу говорила и Роджелусу и батюшке что до вас, отче, был. Что надо ворота закрыть, стражу выставить, людей так в дома переселить, чтобы каждый на виду был. Так они меня даже слушать не стали. К чему, говорят. До стены рукой подать, разбойников и зверья опасного тут нет. А люди, что пропали… ну может хозяйство бросили.
— Но люди ведь пропадают. — Брови северянки сдвинулись к переносице. — Не понимаю. Тебе не страшно?
— Что ты знаешь о страхе, Сив? Ты большая, сильная. В тебе течет кровь тех, кого боялись даже такие твари. — На несколько мгновений задумавшись с неожиданным безразличием пожала плечами Кирихе. — Вспомнила. Это не староста, это прошлый батюшка ворота закрывать запретил. Почему не знаю, меня в церковь уже три года не пускают. С тех пор как плебан мне подол задирать начал, а я его по морде… — Женщина невесело усмехнулась. — Сказал, на проповедти вечерней, что я ведьма. Все грозился инквизиторам на меня донос написать. Думаю мне бы давно красного петуха пустили если бы не Стефан… Осекшись красавица отвела взгляд и принялась снова теребить рукава платья.
— Ясно. Спасибо за разговор, майя. — Скупо кивнул священник и повернулся к дикарке. — Хватит вопросов, Сив. Давай лучше по другим дворам пройдем. Людей поспрашиваем, дома пустые посмотрим. Может, чего и найдем.
— Может и найдете. — Вставшая из за стола Кирихе поправила завязки бисерного пояса и широко улыбнулась с вороватым видом запихивающей за щеку последний кусок великанше. — Я тоже очень хотела бы ошибиться. Я буду ждать тебя, Сив. Тебя, молодого барона и ту наемницу. Испеку вам пирог. С зайчатиной… Мне Улфе охотник пятого дня зайца принес… На леднике лежит.
— Пирог? — Великанша мечтательно закатила глаза. — А не боишься? Северянку, клейменого и разбойницу привечать? А вдруг мы тебя зарежем или ограбим?
— Боюсь конечно. — Легко согласилась Кирихе и широко улыбнувшись, прижала к животу сцепленные в замок руки. — Но одной еще страшнее.
— Пожалуй, она права… Думаю, вам лучше перебраться сюда. Так всем было бы лучше. — Буркнул явно размышляющий о чем-то своем ксендз. — Взгляд священника не отрывался от стоящего на столе ларца. На потемневшем от времени выпуклом боку сосуда был изображен хоровод. Несколько десятков людей кружили в танце. В центре хоровода возвышалась сжимающая в руках какой-то похожий на пастушью дудку инструмент фигура. Изображение было изрядно потертым но все равно было видно что в середине людской круговерти стоит явно не человек. Люди не бывают такими высокими. У людей не растут рога. И у них точно не бывает лошадиных черепов вместо лица.
[1] Магический знак.
[2] Демон- козел.
[3] Колдовством.
Настоящее сокровище
К горлу Августа был приставлен нож. Острое, словно осколок обсидиана, лезвие с чуть слышным хрустом прошлось по красной, распаренной коже, и достигнув линии подбородка вернулось в кувшин с разогретой, одуряющее пахнущей душистыми травами водой.
— Вот так-то лучше господин барон. Намного лучше. — Склонив голову на бок Гретта, с видом оценивающего, почти завершенное полотно, мастера, осмотрела дело своих рук и принялась вытирать лезвие ножа о не
