Наталья Рыбкина - И прольется свет

Оборотень прикинул расстояние до дубов, слишком близко. Отошел подальше от опасного места, для надежности залез на высокий раскидистый клен и стал ждать.

Верховный Повелитель, посмеиваясь, подъезжал на своих «рысаках» к плотно стоящим деревьям. Кто бы мог подумать, что Ангрий окажется трусом? Хотя с другой стороны, если нечто сумело напугать бесстрашного оборотня, то ему стоит вести себя осторожнее.

Притормозив прытких крысаков, Аск велел обежать вокруг сгрудившихся дубов. Ничего подозрительного, тихо мирно без монстров. Протиснуться меж стволов на носилках оказалось невозможно, и Аск пошел пешком, крысаки старались не отставать.

Перед цепким взором Верховного Повелителя раскинулась ровная полянка, почти без растительности, только несколько чахлых полупрозрачных кустиков. Крысаки дисциплинированно обследовали территорию, опасности не обнаружено. Аск расслабленно прилег под куст на человеческую кожу, заботливо постеленную крысаком. Здесь было вполне приемлемое место для сна, спокойное безопасное. За века, проведенные в праздности Аск привык к роскоши, и сейчас ему не хватало золотой чаши с кровью, мягкой перины из человеческих волос, полумрака спальни. Все же усталость брала свое и несмотря на отсутствие привычных удобств Верховный Повелитель начал погружаться в дрему. Крысаки бодрствовали, бродили между кустами.

Верховный Повелитель проснулся.

Прислушался, тишина. Не слышно пения птиц, шелеста ветвей, тяжелого дыхания крысаков. Но ведь рядом должны находится крысаки, охранять его покой. Мускулы Аска напряглись, готовясь дать отпор неведомому врагу, он открыл глаза, сел. Луна лишь слегка рассеивала темноту, но Аску не требовался свет, в темноте он видел лучше кошки.

По поляне бродили кусты, ранее пребывавшие в состоянии неподвижности. Тела крысаков едва виднелись у дальних дубов. Аск присмотрелся, его слуги не шевелились, но были еще живы, чувствовалось движение крови по венам, на них росли кусты. Паутинообразные кусты меж тем подходили все ближе, протягивая к нему колючие «лапы». Ас к увернулся, подбежал к дубу, ветвь которого висела на уровне головы. Подпрыгнул, пытаясь забраться наверх. Деревья разом подняли ветви, показывая Верховному Повелителю, что не намерены его спасать.

— У-у-у. древогады, — Аск погрозил им кулаком. Какая-то мысль мелькнула и пропала.

Древо… древо, надо только вспомнить… Древожелейные Существа. Самые страшные Существа из рода деревьев, их нельзя убить, но сами они способны убить любого. Вот почему Ангрий отказался идти к дубам, он знал, что скрывается в тени гигантов. А его, Верховного Повелителя, отпустил на верную смерть. Зубы Аска начали выбивать барабанную дробь, он попытался протиснуться между толстыми стволами деревьев. Дубы сдвинулись, не пропуская Верховного Повелителя. Он почувствовал, что обречен. Ощутив, как в тело впились колючки, Аск закричал.

Ангрий спал на ветке чутким сном хищника. Услышав крик, он мгновенно открыл глаза, посмотрел в сторону дубов. Ему показалось, что деревья стоят плотнее, чем вчера. Исчезли просветы между стволами.

— Прощай, Верховный Повелитель, — оскалил зубы оборотень. — Надеюсь кормом ты станешь лучшим, чем повелителем нелюдей.

Верховного Повелителя больше нет, а он, Ангрий, знает кандидата получше слизняка вампира. Оставалась маленькая проблема, требующая решения до вступления в должность нового Верховного Повелителя. Надо разыскать этого достойного нелюдя, пока еще не знающего о привалившем счастье.

Оборотень спрыгнул с клена и неспешно пошел вглубь леса. Он отправился на поиск Верзуна.

—41-

Иган блаженствовал. Час назад Члерка велела ему заткнуться, и он пребывал в необыкновенно приятном молчании. После многих часов проведенных в восхвалении красоты хозяйки в горле щипало, постоянно хотелось пить. Но пересохшее горло стоило платы за вызов демона, покинувшего человеческое тело при первой опасности. Предатель. На глаза Игана навернулись слезы. Но ведь без демона он так слаб и беспомощен, любой обидеть может.

Он покосился на зеркало. Там по-прежнему отражались убитые жертвы, стало страшно, поэтому перевел взгляд на хозяйку сосны. Члерка расчесывала волосы, мурлыкала под нос какую-то песенку, совершенно забыв об Игане.

Честно говоря она не помнила и об обещании вызвать демона. До демонов ли, когда дел полно. Надо волосы расчесать, глаза подкрасить, померить светло-зеленую ткань, давно валяющуюся на полу у зеркала. Столько забот, просто руки опускаются. Благо времени много. Ах, самое главное чуть не забыла! Надо сложить новую песенку о своей красоте.

Члерка подняла подбородок, повернулась к зеркалу боком и, скосив на свое отражение глаза, запела:

Кто не знает Члерки милой!Та — да — да — да — да — та — да — да.Тот не видел света в мире!Та — да — да — да — да — та — да — да.Если выйду из сосны я!Та — да — да — да — да — та — да — да.Возликует вся природа!Та — да — да — да — да — та — да — да.

Женщина прервалась, чувствуя глубочайшее удовлетворение от хорошо сложенной песни, когда чей-то голос произнес:

— Быстрее бы.

— Кто? Кто посмел? — от волнения Члерка брызгалась слюной. — Убью!

Она развернулась на девяносто градусов и увидела молодого мужчину с круглыми глазами. Колдовство, наложенное на дерево, воздействовало и на Члерку, женщина забывала даже события получасовой давности. С момента общения с Иганом прошел целый час, поэтому неудивительно, что она забыла о его существовании. Свою прежнюю жизнь Члерка не помнила вовсе, для нее существовало только «здесь» и «сейчас».

Иган между тем сидел страшно удивленный, ему показалось, что голос шел отовсюду. Но деревья не умеют говорить? Вопрос, впрочем, занимал его ровно до того момента, как он понял, что его хотят убить. Причем никто иной, как хозяйка сего гостеприимного места, час назад обещавшая посодействовать в вызове демона. Только одно могло его спасти. И Иган решился. Прочистив горло, он затянул привычную тягомотину:

— О, прекрасная дева, невиданная красота которой покоряет быстрее меча. О цветок, распустившийся в темноте и озаривший окружающий мир светом.

Члерка остановилась, вслушиваясь в приятные уху речи.

— Зачем ты скрываешь свою красоту в тени недостойного тебя дерева. Грязный ствол порочит твою чистоту и невинность.

— Ах ты, червяк, я неделю назад купалось.

Иган в недоумении покрутил головой, пытаясь увидеть говорящего. Никого не было. Но надо было продолжать восхваления. Потому что Члерка, не услышав последней фразы, чутко среагировала на прекращение речи Игана, дав подзатыльник.