Людмила Ардова - Путь интриг

Глава 25 Старый враг

Я вспомнил о просьбе налединца и поговорил с Рантцергом о камнях. Он заинтересовался, хотя и виду не подал. Я сразу почуял его интерес.

— Откуда эти камни?

— Не знаю, но проблем с их происхождением не будет.

— Вы ручаетесь за этих людей?

— Да, я знаю, что с камнями все в порядке.

— Хорошо, я встречусь с этими людьми. Как мы договоримся о встрече?

— Каждый третий и пятый день саллы они проводят свои вечера в кабачке 'Ребрышки' в Наледине. Назовете хозяину их имена — он укажет вам нужных людей. Один из них — старик, а другой — его племянник. Константин Лучиано и Джованни Бартоломео.

— Странные имена. Впервые такие слышу.

— Они чужеземцы.

— Из каких краев?

— Из Алаконники, кажется.

— Там нет месторождений драгоценных камней.

— Ну, я сам толком не знаю.

— Почему ручаетесь за них?

— У меня есть основания верить им.

— Ладно. Я подумаю о том, что вы мне сказали.

Пленительный образ маркизы Фэту все чаще и чаще возникал в моей памяти, после того замечательного вечера в доме Товудов. Почему я увлекся именно ей, замужней дамой, я не понимал. Любовь не логична.

А ведь Мэриэге было полно красивых женщин. И большинство из них блистало своими достоинствами во вдорце. В одно из новых посещений Дори-Ден я увидел милое создание, возможно, это была фрейлина. Кроме того, что она была прелестна, чудесная девушка очень сильно кого-то мне напомнила. Дизанна! 'Бывают же такие похожие люди',- мысленно удивился я, пытаясь всмотреться в черты ее лица, но она упорхнула у меня из-под носа, как яркая бабочка, пробудив противоречивые воспоминания.

Мэриэг не переставал показывать мне разные стороны столичной жизни — и хорошие, и плохие. Каждая его улица и площадь могли стать маленьким полем битвы, отсчитать чьи-то последние шаги и принять чье-то бренное тело. Я еще не понял, что в этом городе, вступив на скользкий путь придворной карьеры, я должен быть ко всему готовым.

И вот, в один из загадочных, темно-синих, таких романтичных, созданных для свиданий с девушками вечеров, я мирно шествовал по улице Стойкости, наслаждаясь холодным, бодрящим воздухом и пересчитывая по своей странной, укоренившейся с детства привычке, звезды на небе. Досмотрелся! На звезды-то! Будь они неладны. Там, где заканчивается моя улица, уткнувшись в Круглую площадь, я решил свернуть на улицу Ленточников, где проживал Паркара и скоротать у него дома этот вечер, памятуя о том, что он хвастался щедрым подарком своего родственника из провинции — добрым памлонским вином прошлогоднего урожая.

Итак, расслабленный как младенец, я повернул за угол и уткнулся грудью в острие меча: еще один шаг и в моем теле была бы дырка. Черные глаза и усы на нахальной роже — знакомый портрет. Наемник Шпаора, Анфран Наденци!

— А-а, старый знакомый, — засмеялся я, — как приятно с вами встретиться. Я и не ожидал, что встречу в Мэриэге столько известных мне людей.

Человек странное существо — обладает способностью радоваться даже при виде старых врагов. Ненависти к Наденци у меня не было. Мне почему-то стало очень весело. Бой на мечах с таким противником меня взбодрит.

Он тоже мне улыбался.

— Голова не болит? — ехидно поинтересовался я, памятуя случайный удар камнем, прекративший сопротивление Наденци, в лесу герцогов Брэд.

— Хочу вернуть должок, не люблю ходить в должниках. Если бы не тот проклятый камень, ты бы сейчас не улыбался.

— Позвольте, любезнейший, но разве ваша жизнь к тому моменту не была на кончике моего меча?

— Ну, это еще бабушка надвое сказала.

— Вот так раз! — удивился я его наглости.

— Ты слишком чувствителен, мой старый добрый враг, и это однажды будет стоить тебе жизни, или жизни твоих близких.

— Говорите за себя мой, старый невоспитанный враг,

— У нас сейчас прекрасная возможность проверить кто из нас прав.

— Одно 'но' — вы не достойны такой чести.

— А у вас не выбора, ибо я в любом случае нападу на вас.

— Тогда я отвечу с преогромным удовольствием — только один маленький вопрос, с вашего позволения, — я помахал, дурачась, у него перед носом шляпой, — вы мне скажите, элл, вы сейчас за кого деретесь, тоже за какого-нибудь труса с золотой мошной или, о, неужели, возможно ли такое чудо — за себя самого? Надеюсь, я ничем не ущемил вашу честь, ведь такой человек, воин без страха и упрека — мне было бы искренне жаль разувериться в своем мнении о вас — а я ужасно не люблю менять свои мнения, к новым — так тяжело привыкаешь. Так вы за себя или за некоего графа?

— А одно другому не мешает, — ответил он очень спокойно и поправил пальцем свои холеные усы. — Тебе не об этом сейчас надо печалиться — за твоей шкурой столько охотников объявилось, что сейчас в самый раз умереть — чего бегать попусту.

— Позвольте, мой заботливый элл, я сам буду решать, что мне с моей шкурой и моей жизнью делать. Вы бы лучше о своих подумали. В самый раз! — подыграл я ему.

— Мне волноваться не о чем. А вот ты, еще опериться не успел, а уже гадишь на пути у великих мира сего.

— Может, мы перейдем от слов к делу!

Как никогда, я чувствовал себя уверенным — ничто так не укрепляет уверенность, как собственные победы и регулярная практика. А возможно, чутье подсказывало мне, что уж сегодня я точно не буду убит.

Итак, мы вступили в поединок. Еще в герцогстве Брэд, когда мы впервые сошлись в лесу, я почувствовал как хорошо

подготовлен Анфран Наденци — убийство было его промыслом, давало ему кусок хлеба, и он достиг в этой профессии высокого мастерства.

Но что-то сулило мне надежду на победу. Я дрался за себя, и хотел выжить.

На этот раз Наденци работал мечом и кинжалом одновременно, мне была знакома эта техника. Используя кинжал в основном для защиты — отражая удары, я сосредоточил свое внимание на работе с мечом. Наденци использовал много ложных выпадов, серии ударов, и очень хорошо рассчитывал действия другого бойца. Он был уверен, напорист, он действовал хладнокровно. Прощупав своего врага немного, я перешел от оборонительной тактики к активным действиям. Делаю серию отвлекающих даров, делаю поражающий удар — он отбивает мой меч встречным движением, я увожу его вниз и делаю выпад колющим ударом, но меч мой встречается с прочной кольчугой, настолько прочной, что соскальзывает, и враг использует эту неудачу в считанные секунды, чтобы сделать встречный удар. Все решили мгновения: тело мое срывается с места, а меч наемника вонзается в… воздух, он по инерции делает несколько шагов вперед — туда, где меня уже нет — я справа. Он поворачивается — лицо его искажено злобой.