Семена войны - Жуан Ф. Сильва
Наконец она смогла запустить руку под плащ и нащупать несколько ножей. Зажав их между пальцами, она резко метнула клинки. Первый вонзился прямо в горло одному солдату, но остальные пролетели мимо.
Она схватила новые ножи, развернулась ко второму солдату.
– Босс, беги!
– Ни за что!
Гимлор замерла, пытаясь увернуться от удара третьего, невесть когда появившегося врага. Больше она уже не думала ни о нападавших, ни об их планах.
– Гимлор, уходи! – голос Эдмира срывался от отчаяния и страха за нее. – Спасайся сама!
Умоляющий взгляд Эдмира каленым железом ожег ее душу. Как она смогла позволить им смертельно его ранить?!
Она выхватила еще один нож, ударила клинком солдата, но вскоре могли появиться новые. Небо осветилось заревом огненных стрел, рухнувших затем на землю. Трава и кусты полыхнули ярким пламенем, огонь быстро пополз вперед. Скоро пламя доберется до Эдмира – до него оставалось футов пятьдесят.
Она скривилась. Он не заслуживал такой смерти. Здесь, в одиночестве. Сожженный дотла или разорванный в клочья взрывом.
– Давай попробуем помочь тебе встать. Ты можешь идти? – стиснув зубы, спросила она, оглядываясь по сторонам, не приближаются ли новые враги.
Закинув его руку себе на плечо, она заставила его встать. Во имя всех богов, он был таким тяжелым!
Его лицо покрывали сажа и пот. Хриплое дыхание прерывалось, и он, закатив глаза, застонал от боли.
– Спасибо, – пробормотал он.
Она, с трудом выдерживая его вес, стиснула зубы, оглядываясь в поисках новых врагов. Норк и Нозема, привлекая ее внимание, помахали рукой. Сможет ли она добраться до них?
Внезапно тело Эдмира вдруг стало безумно тяжелым, и мужчина соскользнул на землю с ее плеча.
– В чем дело? – Гимлор почувствовала, как ее душу захлестывает внезапный ужас: она слишком хорошо понимала, что это могло значить… Эдмир бросил короткий взгляд на свои ноги. Затем молча уставился на нее. Из глаз мужчины потекли слезы. – Эдмир, в чем дело? Давай, вставай!
– Я не могу, – произнес он. Похоже, он окончательно сдался.
Ее глаза наполнились слезами. И ответить ему она не могла.
– Тебе нужно идти, – сказал Эдмир.
Гимлор дала волю слезам, его лицо обмякло.
«Нет! Нет! Нет! Проклятие!» И она бросилась прочь. Казалось, ноги двигались сами по себе, но чем дальше она уходила от него, тем сильнее чувствовала, как душа рвется на части, как ей все сильнее хочется вернуться к старому другу. Она ссутулилась, оглянулась на него и замерла, не в силах пошевелиться.
Он посмотрел на нее и вскинул руку, прощаясь.
Боль пронзила ее сердце.
Гимлор, ошеломленная твердой решимостью Эдмира уйти в подземный мир, зарыдала, как младенец. Ее правая рука, ее лучший друг, ее доверенное лицо. Он не заслужил смерти. Во всем была виновата лишь она. Именно она заморочила ему голову, втянув в эту жалкую попытку договориться о мирном договоре. Она заставила его защищать себя и сама подставилась под удар.
Она, отчаянно заламывая руки, рыдала, злясь на все и вся. На весь мир. На совершено бесполезную себя. Она хватала ртом воздух, чувствуя, как зрение туманится от слез и дыма. Эдмира больше не было. Это несправедливо. Мир не должен быть таким.
Ей казалось, что какую-то хорошую часть ее души сейчас просто выдрали с корнем, оставив внутри одни гнилушки.
Небо снова озарилось пламенем, сирестирский лагерь пылал от жирных бомб Норка. Несколько простеньких зданий занялось пламенем в два человеческих роста. Взрывались ящики с черным порохом, и куски дерева с бешеной скоростью разлетались в стороны. Поселенцы кричали и в страхе метались по лагерю, а солдаты все никак не могли понять, чем им заняться, раз лагерь сгорел.
Она не знала – да ей и было все равно, – бежит она или идет. Гимлор понятия не имела, догнала ли она остальных членов своей команды. Грудь сдавило тяжелым обручем, было трудно дышать. Тело словно окоченело, разум затуманился от горя. Казалось, все, что ей сейчас нужно – уснуть и проснуться, когда все закончится. Все казалось таким нереальным…
«Это не может быть правдой. Он не мог умереть».
Разъяренные солдаты все палили из луков. А их сотоварищи наступали на нее, и их, вооруженных мушкетами и копьями, были десятки.
У нее внезапно ослабли ноги, и показалось, что в груди вдруг образовалась зияющая дыра. Неужели она все еще идет? Сердце сжалось. Она почувствовала, как кружится голова и болит живот. К горлу подкатила тошнота. Она рухнула на колени и могла лишь смотреть, как враги окружают ее.
Она больше не хотела ничего делать. Все кончилось. Если ее не настигнут стрелы, это сделают копья.
Внезапно в ее поле зрения показалось яркое, как солнце, постепенно растущее пятно. И в царившем вокруг хаосе она вдруг узнала легкий серный запах, столь не похожий на обычную вонь дыма.
Ее подхватили чьи-то руки.
– Пора убираться отсюда, – сказал Керион.
Белое облако дыма окутало мужчину, хищными щупальцами цепляясь за него, – а сам он потащил Гимлор прочь.
Она мчалась рядом с ним вдоль окраины горящего лагеря, из которого пытались выбраться поселенцы. Странно, но пусть тело Гимлор и было покрыто синяками и ссадинами, она все еще могла держаться на ногах – хотя и не могла ясно мыслить.
– Норк… Нозема… – с трудом выдохнула она. Всего несколько мгновений – и она увидела их: мужчины, став спиной к спине, пытались отбиться от наступающих на них с мушкетами сирестирских солдат.
Ее охватил новый приступ страха.
Сирестирцы были гораздо лучше подготовлены. Пусть патроны у них и закончились, но ножи на дулах мушкетов казались весьма острыми.
Керион подтолкнул ее в спину, а сам шагнул вперед. Страж подул на травы, зажатые в кулаке, и белый дым вернулся. Мужчина сделал глубокий вдох и рванулся вперед – гораздо быстрее, чем можно было представить. И с каждым мгновением дым становился все светлее и ярче, и вскоре он полыхнул алым и превратился в огненное облако, поглотившее Кериона и следовавшее за ним повсюду, не обжигая ни тело, ни одежду.
Он сам стал пламенем.
«Это его особая способность», – поняла она.
Керион добрался до солдат, резко крутанулся на месте, и огненный смерч вокруг него закрутился водоворотом, а затем вдруг замер – и взорвался, поглотив в огненной вспышке всех врагов.
Он мчался мимо солдат, и дым следовал за ним, разгораясь и поджигая траву. Огненный круг вспыхнул вокруг сирестирцев. Те взывали о помощи, но безуспешно. И Керион позволил дыму рассеяться, дав Норку и Ноземе возможность спастись.
А сам он шагнул
