Песнь ста миров - Цзюлу Фэйсян

Лучи закатного солнца высветили его силуэт, и девушка словно вновь увидела перед собой того генерала, что изгнал разбойников из ее родных земель многие годы назад. Он навсегда остался героем в сердце Цянь Цянь, и неважно, победил он или проиграл сражение, был жив или мертв…

– Ге… Генерал, – с трудом позвала она. Оттого, что долгие годы Цянь Цянь молчала, голос ее прозвучал сипло и ломко.

Она лишилась способности говорить в детстве, когда на войне потеряла семью, а теперь, снова оказавшись на поле боя, наконец-то обрела ее вновь.

– Генерал, я останусь с вами. – Ее рука наткнулась на оставленный кем-то из солдат нож, кровь на нем еще не успела засохнуть. Дрожащие пальцы крепко сжали рукоятку, девушка зажмурилась и отсекла черную прядь волос. Цянь Цянь завязала ее в узел и положила на землю, после чего молча развернулась и пошла прочь.

Ей нужно было добраться до юга и уже там продолжить храбро жить дальше.

Эпилог

С тех пор прошло пять десятков лет. Игравшая на пипе старуха с начала улицы умирала. С усыпанным морщинами лицом она лежала в постели, и дыхание ее было едва различимо.

Старуха не имела детей, однако у ее кровати все же стоял один человек – женщина в белом.

– Мое имя Бай Гуй, – тихо произнесла она. – Я пришла, чтобы забрать тьму из вашего сердца.

Старуха с трудом растянула губы в улыбке:

– Ты ошиблась человеком, девочка. Пусть жизнь я прожила тяжелую, но во мне нет ни обид, ни сожалений.

– Всю жизнь вы провели в тоске по одному человеку. Ваша одержимость слишком сильна, она не даст вам переродиться, – холодно ответила Бай Гуй.

Дыхание умирающей звучало уже совсем слабо:

– Таково наше… человеческое сердце. Мне удалось повстречать в этой жизни того, кто оказался достоин тоски длиною в жизнь, разве не это самая большая удача… – Ее веки тихонько опустились, вздохи больше не поднимали грудь.

В руке старуха крепко сжимала неважно сшитый мешочек, внутри которого все еще хранился слабый аромат османтуса.

Бай Гуй достала из рукава кисть, вот только ее кончик надолго застыл над мешочком, пока женщина наконец-то не убрала кисть обратно. Бай Гуй тихо развернулась и пошла прочь:

– Возможно, он все еще ждет вас у моста Найхэ[25].

Часть 9. Кошачья тайна

Глава 1

Лу Чжаочай был болен: перед глазами его рябило, поясницу ломило, а руки и ноги било дрожью. Когда он выкладывал на тарелку второе блюдо, то неожиданно чихнул, его ладони дернулись вверх, и хорошенько обжаренная рыба полетела на пол. Чжаочай неосознанно протянул руку, чтобы ее подобрать, как вдруг указательный палец что-то больно кольнуло.

Мужчина моргнул, слегка растерянно глядя на капельки крови, выступившие на коже. Два глубоких следа от клыков на пальце ужаснули его, тогда он присмотрелся и обнаружил под плитой рыжую кошку. Она стояла там, высоко выгнув спинку и вздыбив шерсть, а пара золотистых глаз злобно сверлила его. У лап кошки лежала та самая несчастная рыба, которую он только что уронил.

Спустя долгое мгновение молчаливого противостояния человека и кошки Лу Чжаочай равнодушно бросил:

– Ладно, забирай свою рыбу, но здесь тебе есть ее нельзя.

Не успел он закончить фразу, как внезапно вскрикнул один из подручных:

– Как сюда забралась уличная кошка?! Ты у меня сейчас получишь! – С этими словами он поднял метлу и направился к ним. Оскалившись, рыжая устрашающе и низко зарычала.

Лу Чжаочай, кашлянув пару раз, остановил подручного:

– Я сам выкину ее на улицу. – Он подцепил животное за шиворот, но кошка тут же взбесилась, четыре лапы заметались в воздухе, царапая худую руку.

Однако Чжаочай вовсе не разозлился, а лишь отнес кошку к задней двери и, выбросив ту, запер кухню.

На улице тем временем стояла зимняя ночь, и снежинки медленно кружили на ветру, застилая все небо. Оказавшись на морозе, животное задрожало от холода и, не желая сдаваться, заскребло дверь, как будто ему было под силу когтями вырезать дыру.

– Мяу! Мяу…

От разъяренных воплей кошка постепенно перешла к печальному вою, большая железная дверь отделяла ее от еды подобно беспристрастному богу-привратнику. Пожалуй, этим вечером голоду и холоду предстояло с ней покончить.

Животное с поникшей головой свернулось около стены в попытке сохранить оставшуюся энергию.

Неожиданно рядом с ней упала полоска слабого света – задняя дверь кухни приоткрылась, и на улицу вытолкнули тазик, внутри которого лежала та самая рыба. Плохо соображая от голода, кошка сумела разглядеть лишь маячащий перед глазами мужской силуэт.

– Угощайся, – произнес он, поглаживая ее голову. Оставленные кошачьими когтями ранки на его руке все еще немного кровоточили.

Кошка какое-то время просто неподвижно смотрела на него, а потом потерлась изо всех сил о ладонь и мяукнула, и даже в голосе ее, казалось, послышалась дрожь. Животное опустило голову и вгрызлось в угощение.

Немного понаблюдав, Лу Чжаочай поднялся на ноги, и перед глазами его на мгновение потемнело. Придерживая голову ладонью, мужчина отправился мыть руки, а затем вновь принялся за готовку.

К тому моменту, как он закончил работать, уже был двенадцатый час ночи. Лу Чжаочай устало развалился на водительском сиденье и с туманом в голове рулил по дорогам. На следующем перекрестке ему нужно было свернуть влево, вот только неожиданно в сознании словно сбился ориентир, и мужчина резко вывернул руль вправо.

С глухим стуком машина влетела в дерево у дороги, и наружу выскочили подушки безопасности. Вмиг мир Лу Чжаочая превратился в самую настоящую неразбериху из множества разных звуков, света ослепляющих дорожных огней, запаха бензина и боли от, вероятно, сломанной ноги. Однако все эти ощущения постепенно становились от него все дальше и дальше, и лишь тихий кошачий плач без остановки продолжал звучать словно у самого уха.

Лу Чжаочаю показалось, будто что-то тянуло его за край одежды через разбитое окно наружу. Посмотрев туда, он обнаружил знакомую кошку с золотистыми глазами.

Заметив на себе его взгляд, та произнесла:

– Только не умирай! Я еще не отплатила за добро!

«Говорящая… кошка?»

Лу Чжаочай подумал, что, должно быть, его просто сильно приложило, в противном случае он бредил от болезни. Глаза его закрылись, и мужчина окончательно лишился сознания.

Глава 2

Проснувшись, Лу Чжаочай обнаружил себя в пропахшей дезинфицирующими средствами больнице. Медсестра у изголовья кровати как раз меняла капельницу и, заметив пробуждение пациента, поприветствовала:

– Ну наконец-то вы проснулись.