Бесправыш. Предземье (СИ) - Рымин Андрей Олегович

— Входим по двое, — остановился служитель возле двери, расположенной на торце здания. — Там сымаем одёжу и обувь. Получаете форму, выходите.

Вскоре каждый из нас щеголял пусть не новыми, но чистыми, штанами, рубахой, исподним, шерстяной грубой кофтой, коротким овчинным тулупом и такой же ушастой шапкой, какая сидела на голове у храмовника. Кроме верхних вещей всего по двое. На ноги же выдали низкие, мехом внутрь, с завязками сапоги.

— Теперь идёмте селиться.

Другой вход в этом же здании — и по коридору налево. В самом его конце три комнаты. В каждой по четыре кровати, стол, стулья, шкаф, сундук и окно. Тут жить парням. Девчонок в другое крыло отведут. Рядом ещё полным-полно комнат, но за всеми дверями тихо. Наш отряд первогодок единственный, не приступивший сразу к занятиям из-за посвящения, которое остальные свершали в прошлые разы.

Первогодки... Смешно звучит слово. Особенно, когда смотришь на некоторых наших детинушек. Из троих моих соседей по комнате только один походил на моего ровесника. Худощавый, сутулый мальчишка с длинными руками и стриженными под горшок русыми волосами бросил на правую от окна кровать свои вещи.

— Э не, мелкий. Эта кровать уже занята.

Высокий крепкий парень с соломенными, как у меня, волосами и голубыми глазами небрежным движением перекинул стопку одежды на одну из двух кроватей, что стояла ближе к двери.

— А мог бы иметь скидку на зелья, — в никуда пробормотал худыш и полез разглядывать внутренности шкафа.

Оценив взглядом размеры своего последнего соседа, я тяжело вздохнул, но тем не менее, опережая верзилу, швырнул через всю комнату на левую кровать от окна свою шапку.

— Занял, — громко сообщил я.

— Э... — застыл на полушаге амбал, явно направлявшийся к той же кровати.

На круглом одутловатом лице с большими тёмными глазами на выкате застыло выражение растерянности. Такой же высокий, как и первый старшак, только шире и чуть толстоват. Волосы короткие, тёмные. Губы пухлые, нос приплюснутый, рот полон крупных редких зубов. Наверное, им обоим по пятнадцать годов — тех, кто старше в школу уже не берут. Ишь, туши какие наели. И волосы уже лезут под носом.

— Да скинь на пол, и всё, — подсказал блондин.

— А может тебя на пол скинуть? — повернулся я к белобрысому.

— Что?! — рывком вскочил на ноги тот.

Ну, вот и началось. Кто бы сомневался. За драку нам прилетит обязательно, но лучше сразу объяснить старшакам, что со мной так нельзя, чем потом всё пять месяцев терпеть, как я годы в деревне терпел. Нет уж, спасибо — натерпелся уже.

— Только попробуй! Зубы к лекарю в кармане потащишь! — отскочил я в сторону двери и ощетинился поднятыми кулаками и злобным оскалом.

— Ха! Испугал тоже, — хохотнул белобрысый и метнулся ко мне.

Судя по вытянутым вперёд рукам, схватить вознамерился. Хорошо. Тоже бить не буду пока. Поднырнул под выставленные грабли и за спину противнику — прыг. Теперь толкнуть только осталось — сам за дверь вылетит.

Но нет. Парень тоже оказался проворным. Присел и с полуоборота ударил ногой. Само собой мимо, но пришлось отскочить. Тесно здесь, а то бы сейчас станцевали с тобой. Придётся заканчивать быстро.

Влево, вправо, шаг ближе, ещё качнул, ещё шаг. Всего-то секунда — и мы снова рядом. Я слежу за летящим мне в нос кулаком. В последний миг уклоняюсь, одновременно с этим движением выбрасывая вперёд руку. Его удар мимо, мой со всей силы в живот. Старшак охает и сгибается пополам — не успел напрячь мышцы. А я уже снова проскочил ему за спину. Не разворачиваясь, пяткой под колено и тут же прыгаю сверху на падающего противника, чтобы успеть поймать его шею в захват.

— Да хорош уже! — наваливается на меня туша второго старшака.

Я выскальзываю болотным угрём из пытающихся схватить меня лап. Белобрысый откатывается в сторону, роняя приставленный к столу стул, а в распахнувшуюся с грохотом дверь врывается служитель храма.

— Вы чего здесь устроили?! — рявкает дядька. — Босыми на снег захотели?

— Кровати делим, — отряхивается успевший подняться на ноги блондин. — Вернее, уже поделили.

— Никаких драк мне тут! На то у нас отдельный урок есть. Ещё намашетесь кулаками. В другой раз поймаю, будете по двору бегать пока дурь не выйдет.

— Да мы так, мы ничего, — виновато захлопал своими вылупленными глазами амбал. — Прощения просим.

— Ладно, прощаю по первому разу, — хмуро взглянул на нас дядька. — Приберитесь тут, и через пять минут во дворе жду. Ишь, стулья они тут роняют.

Служитель вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Босиком бегать хочется мало, но не отступать же теперь. Я поднял с пола свои, брошенные туда перед дракой вещи, сделал рожу кирпичом и, подойдя к кровати, где всё ещё лежала моя шапка, нагло на неё уселся.

— Я здесь буду спать.

— Да спи ради бога, — бросил вещи на ту кровать, что была у двери, здоровяк. — Там небось дует. Потом только не проси поменяться.

— Это сколько же у тебя долей ловкости, мелкий? — покосился на меня белобрысый, потирая живот.

— Сколько есть, все мои, крупный, — огрызнулся я.

— Да проехали уже, — скривился тот. — Меня Растом звать. Мир?

— Мир, — пожал я протянутую руку. — Я Китар. Можно — Кит. Мелким больше не зови только.

— Хорошо, — согласился Раст. — Так, а сколько долей-то? Всё равно же объявят. Слишком уж ты быстрый для своих лет. Тебе же двенадцать-тринадцать небось?

— Двенадцать, ага, — кивнул я. — Семьдесят шесть долей.

— Неплохо, — присвистнул блондин. — У меня сорок две. И ведь думал, что первым по ловкости буду в отряде. Мне бы таких родителей. Из богатой семьи поди?

— Сирота.

— Да ты брешешь! — взлетели вверх брови Раста. — А деньги откуда тогда? Наследство?

— Сам бобы добыл. Я охотник.

— О, брат… Из наших! А чего я тебя не знаю тогда?

— Только в Град перебрался. Из первого своего похода за пролив вернулся на днях. Вепря знаешь?

Лицо Раста вытянулось.

— Так вот оно что… Ты тот мелкий… Тот парень, что с ними хозяина брал? Тогда ясно. Ну, рад познакомиться. А с кем нынче ходил?

— С Броном. Слышал о таком?

— А как же! Вот кто мне всё расскажет… А то, поди разбери, где брехня, где правда.

— Э… Судари, охотники, — влез в наш разговор стриженный под горшок худыш. — Может, вам пробежка по двору босиком и не доставит проблем, но, если я правильно понял служителя, за следующий проступок нас покарают всех вместе. А у меня здоровье не очень — сопли вмиг побегут. Может быть позже продолжите? Нам всего пять минут дали.

— Да, да, парни, — подскочил с кровати здоровяк. — Пойдём уже может? Меня, кстати, Микитой звать. Не из охотников. Батя кожами занимается. Простые люди мы. Еле-еле вот деньги те наскребли, чтобы на учёбу последним годом попасть. А ловкости у меня всего шесть долей, раз уж спрашиваете.

— Да вроде не спрашивали, — хохотнул Раст. — Пойдём сейчас — не боись, Мики. Знакомство только закончим. Давай уже про себя пару слов скажи, — повернулся он к худышу.

— Леонард Митридуб, к вашим услугам, — слегка поклонился мальчишка. — Семья варщиков. Дед держит лавку на углу Светлой и Каменной. Вы наверняка её знаете. Доли ловкости надо?

А наглости пацану не занимать. Вот у нас кто из богатеньких значит. Уверен, что ему тоже двенадцать. Наверняка, все четыре межсезонья отучится. Странно ещё, что только на короткую зимнюю смену пошёл, а не на длинную, которая с самого начала осени до следующего лета идёт.

— Так я у вас и затариваюсь, — всплеснул Раст руками. — Ты чего там про скидки бурчал? Неужели из-за какой-то паршивой кровати прокатишь товарища?

— Ну, товарищами мы вроде бы ещё не стали пока, — ухмыльнулся Леонард.

— То пока, — панибратски положил руку на плечо мальчишке подошедший Раст. — За пять месяцев всяко станем.

— Парни, парни, пойдёмте уже, — взялся за дверную ручку Микита.

— Нельзя, — суровым взглядом остановил его я.

— Почему? — искренне удивился кожевник.