Ольга Денисова - Берендей

Но самым смелым оказался как раз «бычок», который сбежал от него, бросив своих товарищей умирать. Верней, не самым смелым, а самым глупым. Леонид поднялся мгновенно, едва увидел его в пределах досягаемости. Подъем дался ему нелегко. Он почувствовал, что перед глазами все кружится, расплывается и раскачивается, словно на качелях. Это не помешало ему отгрызть голову этому восторженному идиоту, так неосторожно приблизившемуся к «мертвому» медведю. Но Леонид не стал продолжать схватки. Кто знает, насколько серьезно его ранение? И сколько крови в нем еще осталось? Зачем рисковать? Они придут еще не раз, и не два, чтобы убивать его. А он успеет набраться сил до следующей схватки.

Берендей очнулся быстро и увидел небо над головой. И верхушки сосен. Кто-то плакал совсем рядом с ним. Берендей попробовал подняться. Опираться на правое плечо было больно, но это можно было перетерпеть. Голова кружилась, и слегка тошнило. Берендей поднялся на левом локте.

Семен сидел метрах в десяти от него, обнимал Аякса и рыдал, как ребенок. Рядом лежали Черныш и Барклай. Берендей встал и пошатываясь подошел к нему.

– Они спасли тебе жизнь, – сказал он и положил руку Семену на плечо.

Семен завыл и уткнулся в тело Аякса.

Берендей глянул на собак и вдруг заметил, что ребра Черныша слегка приподнялись, а потом опустились.

– Черныш жив, – сказал он.

Семен на секунду замолчал.

– Что?

– Черныш жив, он дышит.

И Аякс и Барклай были мертвы. В этом не могло быть никаких сомнений. Берендей побрел к Сергею, тот лежал к нему ближе всего. Нет, не о чем говорить. Их с Казбичем тела сплелись в тугой ком. У Сергея в четырех местах был сломан позвоночник и сплющены ребра. Берендей постарался не смотреть на голову Игоря и подошел к Вовану. Нет. Заклятый снес ему полголовы. С этим не живут. Тело Антона лежало дальше всех. У него было окровавлено лицо и неестественно вывернута в сторону нога. Берендей присел и попробовал нащупать пульс на шее. И услышал его! Антон был жив!

– Ну, хоть один! – Берендей хрипло засмеялся. И сам испугался своего смеха.

Он вытер кровь с его лица – щеку рассекали три рваные раны. Сквозь одну блеснули зубы. Берендей осмотрел его внимательней. Скорей всего, у Антона было сильно сотрясение, может быть, ушиб мозга. И, очевидно, сломана нога. Раны на лице, несмотря на кровотечение, опасности для жизни не представляли.

Берендей подошел с Семену, который перестал оплакивать своих питомцев, и возился с перевязкой Черныша, и сказал:

– Антон жив.

Семен рассеянно кивнул. Берендей не стал его трогать.

Он перевязал Антону лицо – бинт он всегда брал с собой на охоту. Потом из двух лыжин сделал шину и сжал между ними его сломанную ногу.

На этот раз волокуша не требовалась – лыж хватало. Еще три пары. Нет, одна оказалась сломанной – видимо, Заклятый наступил на нее. Впрочем, ему хватило бы и одной пары. Берендей связал четыре лыжи вместе, сделав подобие саней.

Он не посмел снять одежду с покойников, чтобы настелить на импровизированные санки, поэтому положил на них свой ватник. Чтобы голова Антона не билась об толстое, гладкое дерево. На правом плече ватник был распорот в клочья, и весь правый рукав окровавлен. Он переложил Антона на сани. Тот не пошевелился.

– Ты готов? – спросил он Семена.

– Да, почти, – отозвался тот.

Берендей сел в снег и посмотрел на свое плечо. Свитер насквозь промок от крови. Но рана не была такой уж страшной. Два когтя. Один просто оцарапал, второй задел мышцу, но не порвал ни крупной вены, ни артерии.

– Пошли? – спросил Семен.

– Перевяжи мне плечо.

– Да, щас. Тока у меня бинта уже не осталось.

– У меня еще есть. Немного.

Семен умел делать перевязки. Бинта не хватило, и он сразу промок от крови, но это было лучше, чем ничего.

– Теперь пошли. И пошли быстро. Парню нужен врач, и, может быть, срочно. Он очень долго без сознания.

Берендей встал. Семен поднял на руки Черныша и пошел вперед.

– Лыжи надень, – крикнул ему Берендей, – так ты не далеко уйдешь.

– Ты прав, – согласился Семен.

Они двинулись в обратный путь молча: впереди Семен с Чернышем, а сзади Берендей с Антоном на санках.

– А где Борис? – спросил вдруг Семен.

– Надеюсь, что сбежал, – ответил Берендей.

Но через минуту понял, что надежда его была напрасной. Борис погиб первым из всех. И погиб на том месте, где Берендей почуял местонахождение Заклятого в первый раз.

– Да, Егорка, ты был прав… Я привел их на смерть… А у меня, гляди-к ты, ни царапины…

– Такого я предположить не мог, – отозвался Берендей, – знаешь, сколько пуль ты в него всадил? Да не меньше двадцати. Одну в голову. Когда я его рогатиной держал. Она даже черепа не пробила.

– Двадцать не может быть. У меня десять зарядов. Да у Вовки штук пять осталось. Не, не двадцать. Как думаешь, он и вправду оборотень?

– Ерунда.

– Оборотня только серебряной пулей убить можно.

– Глупость это, – и Берендей знал, что говорит, – просто жирный он. Пули в жире застревают. И башка крепкая.

Он и сам не знал, почему Заклятого не убили двадцать пуль.

– Сделать тебе санки для Черныша? Еще пара лыж есть.

Семен покачал головой:

– Он же замерзнет… Я лучше так.

Они отвезли Антона в поселковую больницу. Семен сунул им столько денег, что машина «Скорой» с мигалками понеслась в город. По дороге из леса Антон так и не пришел в себя, и Берендей, когда тащил его за собой, все время боялся сделать что-нибудь неосторожное. Он решил, что покойников возить проще.

Чем дальше они уходили от места охоты, тем страшней Берендею было вспоминать о ней. Когда они вернулись на кордон и погрузили Антона в машину, он еще мог что-то делать, понимая, что без него Семен не справится. Но когда он оказался в окружении людей, то понял, что хочет только одного – чтобы его оставили в покое. Лучше всего скорей добраться до дома. Чтобы никто не мешал ему НЕ ВСПОМИНАТЬ.

В больнице Семен оставил Берендея в вестибюле с Чернышем на руках, пока сам занимался отправкой Антона. Он махал пачкой долларов и удостоверением помощника депутата, лишь бы Антона отправили в город поскорей. Но Берендей-то знал, что торопится он только для того, чтобы отвезти Черныша к ветеринару. Наконец, вой сирены замер вдали, и Семен в сопровождении старшей сестры спустился к Егору.

– И парня перевяжите, большая рана, – он кивнул на Егора.

– А страховой полис у него есть? – строго спросила сестра. Берендей не был с ней знаком, она приехала сюда недавно.

– Да идите вы на … со своим полисом! Вообще с ума посходили тут! – Семен даже затопал ногами.

– А это что? Собака? В больнице? – у сестры от возмущения вытянулось лицо.