Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
После меня провели в жарко натопленную комнату со сдвинутыми к стене диванчиками и креслами, где у своеобразной помеси декоративного камина и радиатора была организована постель из подушек, одеял, и сложенной в несколько слоёв тяжёлой плотной ткани, бывшей когда-то, наверное, занавесом.
Каюсь, меня сморило в считанные минуты, и я уснул, едва зарывшись во всё это тёплое бархатное великолепие.
Выспался вполне неплохо, несмотря на то, что раза три за ночь подрывался от кошмаров и половину “постели” разметал в процессе по всей комнате. И чувствовал себя довольно хорошо, не считая слабого кашля и различимых хрипов в лёгком.
Похоже, к этой ерунде придётся просто привыкнуть - чуть простыл, сразу поперхивать начинаю. Туманные перспективы в будущем обосноваться на севере смотрятся всё сомнительнее. Нет, под обогревающими чарами ходить, ползать, то есть, сутками напролёт можно, или в доме жару разводить… Но к чему так напрягаться и ресурсы просаживать? Нелогично-с…
После большой премьеры театр пребывал в сонной тишине. Большая часть труппы отсутствовала - в обширной пристройке за театром жила только малая часть актёров, музыкантов, и обслуги. У большинства были свои дома либо съёмные квартиры в городе. В театре сейчас, по большей части, работали только уборщицы, приводящие в порядок залу, да рабочие, проверяющие декорации и механизмы, приводящие их в движение. Ну и кухня работала, ибо “буфет” тут тоже присутствовал, а народ нужно было кормить.
В буфете мы с хозяйкой заведения и позавтракали, после чего она удалилась, сославшись на дела, а меня отправили на экскурсию со стайкой любопытных девиц, со странным вожделением взиравших на мой хвост. Письмо было отправлено ещё вчера, приличную одежду мне подобрали перед завтраком, так что заняться было совершенно нечем, и экскурсия пришлась как раз кстати. Узнал много нового о местной театральной традиции, нравах и устоях общества, да и самой госпоже Валтрауд.
Богатая вдова, происходящая из знатного рода, в своё время крупно оскандалилась грызнёй за наследство безвременно почившего мужа. Судя по всему, родственники покойного слегка обнаглели на основании того, что супруга не подарила мужу наследника, но да чего вы хотите, стряпая брак по расчёту с молодкой и старым хрычом? Как бы то ни было, после долгих тяжб Алда не только урвала своё, но и стала изгоем не только в семье мужа, но и у собственной родни. Да и в обществе на неё смотрели косо. Однако решительная женщина, словив неодобрение местного консервативного общества, не только не отчаялась, а наоборот, расцвела, почувствовав свободу, приятно подкреплённую солидным состоянием. Она вложилась в несколько рисковых предприятий (ибо в нормальных такого партнёра видеть не желали) и в большинстве прогорела, но с двух выстреливших получает сейчас очень приличные дивиденды. Опять же, вложилась в недвижимость, что тоже приносит доход. Между делом развлекалась благотворительностью, поддерживая женщин, оставшихся за бортом жизни в силу различных обстоятельств. А потом, как говорят, все звёзды сошлись. В местном упоротом обществе театр считался развлечением на грани фола, и потому в постановках женских ролей было мало, и играли их исключительно мужчины, обычно миловидные юноши.
И в этом якобы никто ничего пикантного не видел, да-да!
Да и посещение театра женщинами без сопровождения законного супруга считалось неприемлемым и скандальным. Насколько я понял, театр скорее играл роль своеобразного джентльменского клуба с представлениями и фуршетом, само искусство отодвигалось на второй план. Да вот только покойный супруг Алды был заядлым театралом, и мало того что успел привить ей любовь к театру, ещё и открыл ей дивный мир классических пьес (в нынешние времена считавшихся слишком фривольными), а так же южной эпической драматургии (пропитанной страшно скандальными и чуждыми приличному обществу идеями от и до).
И в какой-то момент, удручённая не только трудностями связанными с походом в театр, но и пресностью постановок, богатая молодая вдова решила запилить собственный театр с преферансом и дамами.
С дамами - буквально. Благо, десять из десяти женщин, оказавшихся на улице с ребёнком и грузом долгов после смерти мужа-алкоголика, предпочтут театр что работному дому, что панели. Да и шлюхи с большой охотой перебегали под своды театра, и их охотно же брали в труппу. Ну а что - играть на публику такие дамы обычно умеют, навыками накладывания макияжа не обделены, и на устои светского общества им обычно уже плевать. Да и дамам древнейшей профессии в театре искать богатого папика куда сподручнее, чем в борделе.
Госпожа Валтрауд, по факту, единолично породила институт модных актрисок и эскорт-услуг. Ну и пару десятков раз уже потрясла умы невероятными постановками с применением высокотехнологичных приёмов и сложнейшей иллюзорной магии в создании незабываемых декораций. И музыкантов прикармливала, дав толчок к появлению нескольких смешанных музыкальных жанров и популяризации экзотических музыкальных инструментов.
Привнесла на сцену новые для этих мест жанры, ввела в обиход маски вроде карнавальных, под которыми любая дама, невзирая на семейный статус, могла приобщиться к искусству и при этом не стать объектом порицания в обществе. Спонсирует перевод и издание зарубежной классики, и при этом - не только пьес. Породила, в конце концов, аж два конкурирующих театра с “расширенным” составом актёров, в которых, впрочем, дела идут пока что так себе.
Я слушал, смотрел и всё больше проникался значимостью сей эксцентричной особы для культурного поля этого осколка некогда обширной империи. Более того, девочки хоть и обожали свою покровительницу и работодателя, явно не могли осознать, что находятся под крылом воистину исторической личности.
Руку даю на отсечение, через пару десятилетий ей поставят памятник, её именем будут называть улицы, а студенты будут писать диссертации о её вкладе в развитие искусств. Да и до эмансипации тут недалеко, я так посмотрю. Театру всего-то два десятилетия, а гляди ж ты, молодые актрисы со сложным прошлым с огнём в глазах рассказывают о своих планах на будущее и коллегах, что уже устроили или устраивают себе жизнь вне театра тем или иным, но очень смелым для нравов королевства образом.
