Змеиная Башня. Учебник лекаря - Павел Беспалов
— Нет, побольше будет, — легко улыбнувшись, ответил я.
— Насколько, тридцать? — без заикания спросила она.
— Да нет же, около восемнадцати… Может быть, уже девятнадцать стукнуло, — задумчиво сказал я.
— Быть не может… Меня взяли в ученики только к двадцати пяти, а первую ступень магии «Ничего» получила к тридцати пяти. Это считается очень рано…
— Я начал обучение с шести лет. Мальчик находился взаперти, — старик вклинился в разговор.
— А… Стало быть, ты один из проданных детей Башне. С-сочувствую…
Ето ещё что?
— Ну, не особо. Я много читал и изучал всякое… Какое-то время было тоскливо, а потом втянулся.
И ведь даже не вру. Мама не упустила случая и заставляла меня читать классическую литературу как русскую, так и зарубежную. Сперва хотелось взвыть, убежать, играть на планете или раскинуться за компьютером, но в конце концов я нашёл свой шарм в чтении.
На почве этого даже завёл друзей в литературном кружке. Одна девочка фанатела от ужасов Говарда Лавкрафта и Стивена Кинга. Я в тайне прочитал все их книги, чтобы было о чём поговорить. Но кому это вообще интересно?
Когда закончил размышлять, передо мной открылись бескрайние песчаные дюны.
Прикоснулся пальцами к песчаному морю — оно обожгло их. Не прошло и десятка секунд, как я вспотел. Отросшие волосы прилипли к взмокшему лбу.
— Поистине загадочное место, — прошептал я, едва сдерживая сухость во рту.
— Мальчик мой, ты видишь только малую часть чудес мира! — ответила Аня. — Или ужасов, — добавила она.
Мы двинулись дальше. Мои ботинки начали вязнуть в песке, и это всколыхнуло давно забытые воспоминания, ощущения и рефлексы. Я взглянул на свою ведущую руку, словно пытаясь что-то с ней связать.
Спутники не заметили моего замешательства, ожидая неприятностей от ближайшей дюны, за которой уже виднелись гигантские развалины древней цивилизации.
Когда мы преодолели дюну, перед глазами открылась башня, некогда величественная, но теперь почти полностью сгнившая в песчаной пустыне.
Через высокие окна без стёкол в помещение проникал яркий свет, показывая массивные стены и полуразрушенные книжные шкафы.
— Т-там дыра в нижние этажи. Мы с Михаилом упали туда. Д-дыра была привалена досками и присыпана песком. Я помогала ему идти, вот и случайно упали, — дрожащим голосом сказала она. — Немного дальше был затянутый паутиной коридор, а в комнатах — паучьи яйца.
Наставник задумчиво хмыкнул.
— Каким образом ты выжила?
— Ну… Когда магия почти иссякла, Михаил понял это и толкнул меня в одну из комнат, а сам побежал обратно. Там тоже были полки с книгами и лестницы. Некоторые из них были совершенно паршивые, но другие ещё пригодны…
— Это ничего не объясняет, — сурово сказал старик.
— Подожди, дай подышать! Миша выбрался, а потом я услышала странный писк. Его крик и вспышки молний. После этого пауки отступили, как будто потеряли ко мне всякий интерес, — быстро произнесла она.
— Мне позволили уйти. По крайней мере, так думаю… Возможно, для того, чтобы я привела их к более крупной добыче. Или здешние жители достаточно разумны. Не знаю…
— Такое развитие событий возможно. Их же точно скрещивали с людьми, — произнёс старик вслух.
— Я подозревал, что здесь должен быть исследовательский центр, но безумцы построили настоящую башню. Это место должно содержать ответы на все наши вопросы.
— Старик, может, не все тайны нужно разгадать? Может, стоит повернуть назад, пока не поздно?
— Шутишь? — без тени сомнения, он запрыгнул в окно.
Невзирая на всю странность ситуации, Аня последовала за ним. А я не хотел остаться один — в одиночестве легко стать добычей.
— Шерстите страницы! Всё самое ценное обычно хранят на вершине!
Я перебирал пыльные книги. Ничего стоящего не попадалось. Время тянулось. Дыра не подавала признаков жизни — нижний этаж оставался безмолвен. Никакого шороха, рычания или чего-то подобного. Создавалось ощущение, что пространство абсолютно мертво.
Но, к чести Анны, лестница действительно оказалась на нижнем этаже. Даже отсюда я мог разглядеть следы, похожие на те, что они оставили на мосту.
— Ничего интересного — личные дневники, записи учёных. Большинство из них ужасаются плодам своей работы. Они создали нечто, чего не понимают, — на удивление чётко проговорила Аня.
— Аналогично. Какой-то Карис пишет, что это место станет могилой. Куб должен был быть заморожен, а лаборатория навсегда закрыта на непроницаемую печать.
— Верно, — прозвучал потусторонний сиплый голос, как будто через какой-то прибор.
Я выронил книгу и, с ужасом, развернулся.
Сквозь окно пробивался свет, освещая высохшую фигуру арахнида. Его иссушённый торс был обтянут фиолетовой кожей, а на бедрах болталась древняя ткань, падающая, как платье, обнажая босые ступни. Плечи покрывали мелкие наросты, из которых вытягивались худые человеческие руки. Из спины прорывались длинные паучьи лапы, напоминавшие раскинутые крылья. Но больше всего меня пугали два ряда фиалковых глаз, тянувшихся от темечка до безгубого рта, полного острых клыков.
— Всё самое ценное забрал мужчина, окутанный тьмой, — таким же жутким голосом произнёс Арахнид.
Старик не проявил ни малейшего беспокойства, напротив, он спокойно дочитывал книгу.
Честно говоря, я испугался лишь на секунду. Существо пролезло через окно совершенно бесшумно. Даже мои обострённые чувства не сработали. При желании оно могло бы спокойно пронзить кого-то из нас лапами или снести голову. Более чем уверен, что силы на это у него предостаточно.
— Поведаешь, кто ты, а кто он? — старик демонстративно захлопнул книгу и аккуратно вложил её обратно на место.
Арахнид протянул ко мне несколько ужасных конечностей, аккуратно взял книгу и вернул её на полку.
— Мне стоило больших усилий высушить труды предков. Можете читать, только бережно относитесь к ним, — проскрежетал он, как бы вежливо.
— Ты дитя этих учёных? — спросил учитель. — А остальные пауки?
— Мы потомки. Они — средство для сдерживания Зверя. Огромного, неповоротливого, очень боится яда. Никак не уйти, — невнятно произнёс он, некоторые слова терялись.
— Будешь говорить или нет? — потеряв терпение, спросил старик.
— Пусть мальчик сосчитает до ста.
Учитель хотел что-то сказать, но я начал счёт.
Попутчики просто глупо смотрели на шевеление моих губ. Все здесь ждали окончания этого нелепого подсчёта.
— Сто…
— Хорошо. Человек в чёрном испугал нас своим могуществом. Он забрал то, что навсегда должно было покоиться в гробнице. Уходя, он приказал: «Убей раненого предателя. Покажи троим злодеяния троих. Отдай строфу моему сыну.»
Здесь я невольно вздрогнул. Значит, условную лабораторию раскопал не та женщина. Падшая… а мой горячо любимый отец… Насколько далеко простираются его чёрные руки.
— Кто из нас сын? — хладнокровно спросил старик.
Арахнид указал на меня отростком.
Глава 22
