Элизабет Бойе - Сердце дракона

— Об этом можешь не беспокоиться, — продолжала Ингвольд тем же спокойным и полным достоинства голосом, который приличествовал бы всякой дочери вождя. — Мы из мира скиплингов, и никто нас не ищет — здесь, по крайней мере. Мы путешествовали вместе со старым бродягой Скальгом ради его, так сказать, покровительства, и с радостью с ним расстанемся, если только ты не скупой и не жестокий.

— Ну и ну! Это для меня что-то новенькое! — восклицал Кольссинир, расхаживая взад-вперед, стуча себя кулаком в грудь и размахивая руками, точно вот-вот готов был взорваться от возмущения. — Рабы, которые ставят условия своим хозяевам! Рабы, которые владеют лошадьми! Рабы, которые бросают своих хозяев и удирают в мир альвов!

— Ну что ж, я могу дать тебе несколько дней на размышление, — успокоил его Скальг.

Кольссинир опять громко фыркнул.

— Да нет у меня нескольких дней! Мне немедля нужны работники, иначе я не успею в Микльборг прежде, чем его осадят Миркъяртан и Хьердис. Мне нужны по меньшей мере два крепких парня, чтобы помогать мне вести караван, да и третий сгодится, даже такой бледный и костлявый. Полсотни марок, старый ты ворюга, и больше они не стоят, даже в военное время. — Он извлек на свет увесистый кошелек и принялся отсчитывать золотые монеты.

Глаза у Скальга загорелись, как он ни старался напустить на себя равнодушный вид.

— Эх, не хотелось бы мне продавать их так дешево, в конце концов мы вместе пережили столько передряг, что они мне почти что друзья. И не хотелось бы мне продавать их… гм… так сказать, неподходящему магу. Я, видишь ли, обещал, что продам их хозяину, обладающему незаурядной мудростью и Силой…

— Ну так это я, — прервал его Кольссинир. — Я считаю, что я — лучший маг в Ландборге, а то и на всем западном побережье. Во всяком случае, никто со мной подолгу не спорил после того, как я это объявил. — Он вдруг облекся светящимся и потрескивающим ореолом. Пламя брызгало с каждого волоска на его голове и в бороде, клубочками золота сверкая на кончиках пальцев. Движением плеча Кольссинир уничтожил иллюзию и бросил на стол свой кошелек. — Вот твои золотые, ничтожество. Бери их и уноси ноги из Ландборга. И на глаза мне больше не попадайся… понял? — Он пристально глянул на старого мага, который хитро моргал, кивал и гримасничал, подвешивая себе на шею увесистый кошелек.

— Прощайте, — объявил Скальг, бочком отступая к двери, бросил на Брана последний заговорщический взгляд — и убрался восвояси вместе с золотом.

У Смидкелля был довольно растерянный вид.

— Может, нам проследить за старым негодяем? Что-то мне не верится во все их россказни. За всем этим кроется какой-то умысел.

Кольссинир расхаживал туда-назад, разглядывая своих новых работников.

— Да, я и сам так думаю. У старого хитрюги не мозги, а скользкие угри. Даже я не смог вытянуть из него правду о его истинных намерениях. Тип он весьма загадочный… что скажешь, паренек? — Кольссинир пронзительно глянул на Пера, который скептически пожал плечами.

— Скальг — и вдруг загадочный? Вот уж не замечал. С чего ты это взял? — осведомился он.

Кольссинир сморщился и покачал головой5

— Похоже, рабы в мире скиплингов считают себя ничем не хуже свободных, если осмеливаются задавать такие вопросы. Надеюсь, ваши отвратительные вольности не заразительны, не то все рабы в мире альвов тоже начнут требовать себе в собственность коней и новые дома. — Он грозно глянул на всех троих по очереди. — Хочу вас предостеречь, что хозяин я не из легких, хотя совсем не скуп и не жесток. Я хочу, чтобы все вы трудились на износ, да и путешествие у нас будет не из приятных. Мы поведем десять пони, груженных тюками, в Микльборг, а там, между прочим, идет война. Только мы сумеем помочь Микльборгу продержаться зиму, а она нагрянет еще прежде, чем мы ее ждем. Хьердис и Миркъяртан захватили Тромбсборг и Ведьмин Курган…

— И Гледмалборг, — добавила Ингвольд, — а Микльборг — их следующая цель.

Кольссинир изогнул бровь.

— Похоже, сейчас вы мне объявите, что побывали по ту сторону Гибельных Гор, если уж так хорошо осведомлены о происходящем.

— Верно, — кивнула Ингвольд. — Хотя мы и прибыли из иного мира, мы хорошо знаем, что здесь творится. А я — единственная, быть может, кто уцелел после гибели Гледмалборга.

— Ясно, — проворчал Кольссинир. — Значит только скиплинги — беглые. — Он искоса, грозно глянул на Пера и Брана. — Надеюсь, у вас двоих достанет здравого смысла не сбежать снова. От меня вам лучше не убегать. Мне понадобится изрядная подмога, чтобы благополучно доставить припасы в Микльборг. И если демон побега начнет снова вас искушать — вспомните о нескольких сотнях добрых альвов, которые погибнут этой зимой от голода и холода, окруженные рыщущими во тьме доккальвами. Ну что ж, о вашей участи все решено и сказано, поглядим теперь на ваших коней и начнем собираться в дорогу.

Кольссинир оглядел Асгрима и Факси, сопровождая осмотр задумчивым изгибанием бровей и многозначительным фырканьем. При виде Асгрима он обменялся со Смидкеллем понимающим взглядом и пробормотал: «Несомненно, украден». Асгрим с виду был превосходный конь, не то что старина Факси. Кольссинир покачал головой, но Смидкелль сказал ему:

— Эта коняга способна бежать рысью весь день почти без передышки. На вид она мягкая, точно масло, но под этой шкурой полно железа.

— Ха, увидим. Говорят, крапчатые кони везучи. Эй, парень, — буркнул он, обращаясь к Брану, — в каком мире ты его украл, в том или этом?

— Я его вообще не крал, — отвечал Бран. — Прежний хозяин подарил мне его в знак дружбы. Не тревожься, из-за него у тебя проблем не будет.

Кольссинир выразительно кивнул.

— Хорошо, коли так, или мы оставим его на закуску троллям. Ну, пошли, нам нынче предстоит переделать гору всякой работы.

Он попрощался со Смидкеллем и во главе процессии зашагал прочь.

Дом Кольссинира был пристроен ко склону холма в самой высокой части форта, и часовые обыкновенно поднимались на его крышу, чтобы с высоты оглядывать равнину. Через дымовое отверстие они приветствовали мага, точно старые друзья, и частенько заглядывали к нему, чтобы выпить после дежурства. Дом был невелик, темен и на редкость загроможден всякой всячиной.

Везде громоздились груды мешков с провизией и снаряжением, доходя до потолочных балок, и для людей или лошадей места оставалось маловато. Бран поставил двоих коней в большую конюшню к одиннадцати другим животным, и нырнул в загроможденную тюками темноту Кольссинирова дома. Из-за огромной груды мешков с мукой до него донесся голос мага, велевший Перу и Ингвольд сложить все в провощенные мешки и приготовить тюки для коней.