Песнь ста миров - Цзюлу Фэйсян

– Сяо Сяо, я делаю это для страны и престола. Вам… вам с императором не за что испытывать вину.

Цянь Цянь не помнила, как императрица ушла, в ушах ее загудело, а в голове осталось только, казалось, знакомое лицо императрицы и хриплый голос Сяо Чэнму, назвавший женщину Сяо Сяо.

Вот в чем было дело.

Он был влюблен в императорскую жену, и лицо, которое он желал, было похожим на ее.

Цянь Цянь невольно дотронулась до своих глаз и вмиг ощутила себя как-то странно. Подняв голову, она уставилась на Сяо Чэнму, и тот, словно почувствовав это, встретил ее взгляд. В его глазах читалось плохо скрываемое равнодушие.

Девушка подумала, что человека, ставшего свидетелем такого разговора, следовало бы убить.

Безмолвие перетекало от одного к другому в диалоге двух взглядов, пока Сяо Чэнму не отвел глаза первым. Зашагав прочь, он приказал:

– Возвращайся и умой лицо.

Два дня спустя Сяо Чэнму женился на Цянь Цянь и сделал ее первой наложницей.

После того как мужчина поднял с ее лица красный церемониальный платок, девушка вывела на его ладони просьбу:

«Генерал, вы можете назвать меня моим именем?»

Он слегка замер:

– А как тебя зовут?

«Цянь Цянь». – Она спокойно написала два слова, не показав ни толики обиды.

Сяо Чэнму, как она и хотела, назвал ее имя, и от мягкости звуков, произнесенных его низким голосом, девушка ярко заулыбалась. Этого ей было достаточно.

В свете свадебных свечей теплые и милые ямочки на щеках Цянь Цянь напоминали мягко покачивавшиеся под водой лилии. Она была нежна, как и ее имя. Глядя на изгиб в уголке губ девушки, Сяо Чэнму впервые забылся.

В окружении плачущих восковыми слезами красных свечей опустился постельный полог, и комнату заполнили томные вздохи.

Глава 4

В разгар жары, в седьмой месяц по календарю, генерал изо дня в день становился все более занят. Он часто оставался ночевать в военном лагере, а когда возвращался в резиденцию, то был весь окутан холодом.

Цянь Цянь никогда не спрашивала его, в чем дело, и чаще всего просто играла Сяо Чэнму на пипе, пока тот коротал ночи, попивая холодное вино.

Когда миновала половина седьмого месяца, аппетит Цянь Цянь ухудшился, и явившийся врач после осмотра сообщил, что девушка носит под сердцем дитя. Цянь Цянь провела рукой по животу, думая, как же удивительна жизнь. Домоправитель генерала срочно послал в лагерь человека, чтобы сообщить новости.

Она прождала до глубокой ночи, надеясь разделить эту неожиданную радость благословения небес вместе с Сяо Чэнму, вот только дождалась лишь вести, принесенной человеком из его свиты: «Военных дел слишком много, не тревожься и заботься о ребенке».

Девушка знала, что ей было не на что обижаться, и все же, не удержавшись, опустила взгляд и тихонько вздохнула.

На восьмой месяц на улице постепенно стало прохладнее, однако аппетит у Цянь Цянь становился лишь хуже. До сидящей во дворце императрицы откуда-то дошло известие о ее беременности, и та, неожиданно нарушив традиции, пригласила простую наложницу Цянь Цянь посетить императорский дворец.

Девушка застала императрицу сопровождающей императора за прогулкой во дворцовом саду, а позади правителя стоял не кто иной, как ее супруг, которого она не видела уже долгие дни.

Увидев Цянь Цянь, Сяо Чэнму слегка удивился, а императрица улыбнулась:

– Я услышала, что наложница Чэнму носит дитя, поэтому пригласила ее во дворец посидеть и послушать слова старых нянек вместе с беременной мной. Не ожидала, что сегодня посетите меня и вы, император, так еще и с Чэнму. Как удачно совпало! Думаю, в последние дни генерал крайне занят, так что супружеской паре стоит провести это время во дворце вдвоем.

Взгляд Цянь Цянь опустился на живот императрицы – там и правда виднелась легкая выпуклость, – а затем вернулся к Сяо Чэнму. Генерал лишь учтиво поклонился:

– Благодарю, ваше величество.

Император вместе с супругой пошли дальше по дворцовому саду, а Сяо Чэнму с Цянь Цянь двинулись следом сильно позади. Никто из их пары не говорил ни слова, что сильно отличало ее от смеющихся и разговаривающих фигур впереди. Наконец-то, спустя долгие минуты прогулки, мужчина выдавил из себя вопрос:

– С ребенком все в порядке?

Девушка покорно кивнула.

– Если тебе что-то нужно, не стесняйся просить слуг.

Она снова кивнула.

Сяо Чэнму всегда был малословен и теперь, сказав две эти фразы, тоже замолчал. Тут Цянь Цянь подхватила его ладонь и тихонько вывела в центре: «Пожалуйста, заботьтесь о себе вдали от дома, так мое сердце будет спокойно». Ее пальцы нежно коснулись твердой ладони генерала и, точно кошачьи коготки, царапнули сердце, вызывая зуд. Девушка никогда не проявляла перед ним никакой слабости, однако вот эта ее неизменная тихая улыбка непроизвольно рождала внутри него жалость.

Сяо Чэнму открыл было рот, но не успел произнести и слова, как вдруг услышал спереди шум.

– Защитить императора! – воскликнул один из стражей. – Во дворце убийцы!

Лицо генерала посуровело, он почти немедленно освободился от ладони Цянь Цянь. Лишь сделав два шага вперед, он все же обернулся и резко бросил:

– Найди безопасное место и спрячься!

Цянь Цянь оцепенело смотрела в удаляющуюся спину мужа, крепко-крепко сжимая в руке парчовый мешочек – подарок, что она все это время прятала в рукаве и так и не успела ему подарить.

Стража впереди, закрывая собой императрицу, с боем отступала, и женщина велела им:

– Я спрячусь сама, а вы бегите за подмогой.

Едва она это произнесла, как внезапно сверкнуло лезвие. Один из стражей оттолкнул императрицу назад, и та полетела в озеро. Цянь Цянь успела схватить ее за руку, вот только на ногах девушка стояла нетвердо. Кто-то неизвестный резко толкнул сзади, и она упала в воду вместе с женщиной.

Все перед глазами Цянь Цянь расплылось, а уши заполнила тишина. Вдруг откуда-то донесся плеск воды, и размытое зрение девушки, казалось, различило плывущий к ней темный силуэт.

Она протянула руку, желая схватить его. Вот только силуэт обнял другую женщину – ту, что носила ярко-желтое платье. Его широкий подол колыхался в воде, напоминая золотого феникса, который становился от Цянь Цянь все дальше и дальше.

Такой, как она, никогда было не встать между ними.

Цянь Цянь… Травинка на озерном дне…

Когда Сяо Чэнму вытащил императрицу на берег, от убийц уже избавились, вокруг засуетились дворцовые слуги, унося императрицу прочь, и вдруг один из стражей робко произнес:

– Генерал… Генерал, ваша наложница не поднялась на поверхность.

Сяо