Иар Эльтеррус - Вечер черных звезд

— Давайте все же проверим, — предложил тот.

— Что именно?

— Ваше предположение, конечно. Если они действительно идут по тому сиуру, то мы…

— А, вы об этом? Хорошо. Давайте пройдем пару миров, чтобы установить, была там секторальная станция, или нет, — пожал плечами Агор. — Я больше чем уверен, что была, но если вы хотите убедиться в этом сами…

— Да нет, я вам верю. Но нам, думаю, надо убедить в этом наших союзников.

— Может быть… — из голоса Агора тут же исчезла уверенность. — Ну да, для укрепления уверенности… Знаете, я боюсь только одного — что эта чертова сука тут же свяжется с ближайшим флотом, или, что еще хуже, кинется с докладом к Великому о том, что станцию нашли. Вы не думали об этом?

— Думал, — мрачно подтвердил Стовер. — Еще как думал. Надо как-то заткнуть ей рот, но вот чем и как именно?

— Посоветуйтесь с Клайдом, — предложил математик. — Может быть, ему удастся как-то повлиять на ситуацию.

Клайду, к сожалению, последние дни было не до ситуации и не до разговоров — если до сих пор он как-то сдерживался, то сейчас дела обстояли все хуже и хуже. Такое количество подростков рядом и невозможность осуществить некоторые свои желания из-за постоянного присутствия поблизости палача выводило ксенолога из себя. Он бесился, чем дальше, тем больше. Какого черта он вынужден играть по идиотским стоверовским правилам, когда, кажется, и так все яснее ясного? Ричи, за время экспедиции успевший сдружиться с ксенологом, вроде бы сочувствовал ему, но это было на самом деле сочувствием садиста, которому нравится то, что он видит. Ситуация выглядела следующим образом — по всем трем кораблям тенью шатался ксенолог, не находя себе места, за ним, со словами ободрения и утешения, следовал врач-биолог, а замыкал цепочку невозмутимый дядя Миша, отпускавший шуточки поочередно то про одного, то про другого.

Однако через некоторое время у палача и Стовера состоялся следующий разговор.

— Ксенолога надо кончать, — сказал палач, присаживаясь в кресло напротив Микаэля. — И чем быстрее, тем лучше.

— Зачем? — спросил Стовер неприязненно.

— Затем, что как специалист он нам больше скорее всего не потребуется, а вот проблем доставить может много. Если он сорвется и пойдет в разнос, всей операции конец. Этот кретин нас запросто сдаст.

— Может, подкорректировать его поведение с помощью тех же контроллеров? — предложил Стовер. — По идее, эта проблема должна решиться с помощью элементарной химии.

— По идее, да. Но только по идее. Попробуйте предложить ему поставить контроллер, и вы сами увидите…

— Да я и спрашивать не буду! — взъярился Стовер. — Поставим насильно, и…

— И через пять минут он сам себе поставит контроллер, нейтрализующий действие первого. Или попросит Ричи о чем-то подобном. Тот, конечно, согласится — Клайд для него нечто типа живой игрушки, а кто же добровольно станет лишать себя развлечения?

— Вот даже как… — протянул Микаэль.

— Даже так, — кивнул палач. — Вы разве не заметили? Нет, я могу, конечно, слегка покалечить Клайда и поручить его заботам Ричи, но вы сами подумайте — как подобное можно объяснить тем же неофитам?

— Несчастный случай.

— Очень смешно, — скривился палач. Перетек в форму Нэгаши, повертел головой, разминая явно затекшие мышцы, потом снова превратился в человека. — Ничего не получится. Потому что это, Микаэль, абсурд. И вы сами это понимаете. Я предлагаю решить эту проблему тихо и быстро.

— И как же?

— Неофитам будет выдана версия о том, что Клайд решил остаться в одном их миров, которые мы посетили. А на самом деле я разберусь с ним на территории одного из кораблей и избавлюсь от тела так, что его в жизни никто не найдет. Потому что искать будет нечего. Разберусь действительно быстро. Это же не тот гермо, он вообще драться не умеет.

— Я должен подумать, — с сомнением нахмурился Стовер. — С одной стороны, все правильно, но с другой я как-то не очень к этому готов. Тем более, что команда, разумеется, все отлично поймет.

— Поймет, но им резона нет говорить — спросите, кто из них любит Клайда, и услышите только пренебрежительное "фе", ничего больше. Неофиты хуже, сто крат хуже…

— Ммм… может быть, вы и правы, Михаил, — задумчиво проговорил Стовер. — Но я все-таки прошу вас немного подождать.

— Если только совсем немного. Мне, признаться, уже надоело за ними бегать, — проворчал палач. — Это на редкость утомительное и неблагодарное занятие.

Со всеми приходится считаться, думал с неприязнью Стовер. Прогибаться под всех и считаться со всяким и каждым. Даже с таким дерьмом, как Клайд…

— Знаете что, Михаил, Клайда мы пока трогать не будем, — решительно сказал он. — Я его, пожалуй, займу делом. Потому что бесится он в большей степени от безделья… думаю.

— Бесится он не от безделья, а от того, что не может осуществить свои желания, — жестко отрезал палач. — Может, он и хороший специалист, но самоконтроль у него ни к черту не годится. Но — хорошо. Дело так дело. Вот только какое?

Стовер искоса глянул на палача. Неужели в этот раз поганец не пользуется телепатией? Скажите, пожалуйста, какая тактичность.

— У нас есть проблема, которая называется сестра Нудга, — ответил Стовер. — Сами видите, что эта идиотка творит. Нам это совсем не на руку.

Палач захихикал.

— Да уж, — покивал он. — На мой взгляд, это следующая кандидатура для короткого разговора, после ксенолога.

— Нельзя, — с отвращением ответил Стовер. — Очень хочется, но нельзя.

Сестра Нудга действительно сумела себя проявить, да так, что Стовер и его команда от ее действий чуть ли не за голову хватались.

Сначала и она, и ее команда действительно ничего не делали. Молились, слушали проповеди, выполняли указания. Но потом…

Подойдя к одному из посещенных станцией миров, интересной смеси Индиго и Мадженты (из этого мира станция, собственно, и перешла на новый курс) караван из кораблей и катера, как всегда, встал на точку для совершения нового расчета, а капитаны собрались в рубке корабля Учителя для совещания. Мир решили не трогать — по крайней мере, так решили Стовер, Учитель и брат Хал. Не трогать, просто чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Но, как выяснилось, так решили только они, у сестры Нудги было на этот счет иное мнение.

С самого начала Стовер заметил, что у нее как-то нехорошо поблескивают глаза и что ведет она себя немного необычно — женщину явно потряхивало, словно от сильного нервного напряжения, было видно, что она едва сдерживается.

— Сестра Нудга, вы хотите что-то сказать? — спросил он.