Татьяна Патрикова - Тонкости эльфийской социологии

– А вы и волком красный весь? Особая порода или признак родовитости?

– Нет, – быстро придя в себя, пробасил Славик, как я прозвал его про себя. – Я не волк, я вывурон.

– Кто? – изумился я. Но в этот момент мне на плечо легка рука Ира, и я был вынужден обернуться. Мерцающий молча протянул мне свой переводчик. Так что мне пришлось снять свой и отдать ему. За нами с интересом следил Славик.

Как только я одел на себя переводчик Ира, мерцающий скомандовал.

– А теперь повтори вслух.

– Что повторить? Вывурон… это?

И тут же у меня перед глазами возник образ красношкурого медведя со саблезубыми, как у доисторических тигров, клыками. Вау! А я и не знал, что у них тут такие зверушки водятся.

– Мишка косолапый, по лесу идет… – пробормотал я и покосился на Ира. У него ведь сейчас мой переводчик, значит…

– Да. Похож, – кивнул мне мерцающий и даже соизволил улыбнуться.

– Так ты наш новый психолог? – задал вопрос оборотень.

Я повернулся к нему. Окинул придирчивым взглядом. Краснобровый мужик выгнул кустистую бровь.

– А можно мне вас Славиком звать, чтобы не путаться?

– Так, значит, студиоузы не врут? – секунду помедлив, спросил у меня декан.

– О чем? – тут же поинтересовался Ир у меня из-за плеча.

– Поговаривают, что светлый и темный командоры у нас теперь с особыми кличками щеголяют.

– У нас тут Самифле Рим-Доль с особой, как ты выразился, кличкой расхаживает, так что не капризничай, – проворковал на это коварный Ир.

Но Славик в ответ на подчеркнуто легкомысленный тон и не думал улыбаться.

– Значит, это правда, – и посмотрел на меня.

– Да. А что, у тебя с этим какие-то проблемы? – а что, он ко мне на 'ты' а мне выкать что ли?

– Не у меня, но скоро будут у вас, – его тон мне совсем не понравился. Но первым ощетинился Ир.

– Что это значит?

А меня словно пыльным мешком по голове треснули – чутье сработало неожиданно сильно.

– Вы из-за драконов, да? – прежде чем оскалившийся в ответ на реплику Ира оборотень успел внести свои пять копеек в намечающуюся ссору, спросил я.

Славик спал с лица и с неприкрытым изумлением уставился на меня.

– Расслабьтесь, – я шагнул к нему и панибратски похлопал по плечу, хоть и мелькнула паническая мысль, что этот красношкурый меня на раз заломать может. – Я не от оборотней узнал, а от дракона.

И, постаравшись побыстрее убрать руку с его плеча, прошагал к двери ректорского кабинета. Прежде чем кто-то успел меня остановить, я ввалился к ректору без доклада и стука. В общем-то, причина такой наглости у меня, как ни крути, была уважительной. Спину почти одинаковыми взглядами мне прожигали оборотень и мерцающий, представители не самых приятных рас этого мира, ведь так?

У Карла собралась вся честная компания – Камю и командоры, благо, остальные посетители, если они, конечно, были, уже куда-то разбежались. Но, судя по взглядам, которыми меня одарили все, кто задержался в кабинете ректора с самим Карлом во главе, зря я Славика пугался. Это не он, а они меня тут будут на ленточки нарезать. Узнать бы еще, за что…

– Вы только полюбуйтесь на него! – зашипел со своего любимого места у окна Барсик, пришедший в себя первым.

– Э? – вырвалось у меня паническое и я даже сделал позорный шаг назад, попятившись, но меня тут же взяли под белые ручки. Ир и, что интересно, Славик. С чего бы такое единодушие?

Карл с подозрительным сочувствием во взгляде улыбнулся мне и взмахом руки создал рядом с креслом, в котором напротив него сидел положивший ногу на ногу Камю, еще одно для меня. Вот в него-то оборотень с мерцающим меня и впихнули. Славик потом так и остался стоять у меня за спиной, а Ир перебрался поближе к ректору, устроившись по левую руку от него прямо на краешке его стола. То, с каким видом он там уселся, натолкнуло меня на мысль, что когда-то, до ухода в академотпуск, он частенько так сидел. И Карл терпел? Интересно.

И, как ни странно, несмотря на все взгляды, что мне достались вкупе с весьма говорящим возгласом Барсика, в первую очередь Карл обратился к оборотню.

– Что-то произошло? Андрей и в твоем ведомстве успел наследить?

Признаться, в тот момент я был очень близок к тому, чтобы обидеться. Что значит 'успел наследить'? Я ведь не шкодливый кот какой-то. Он сам мне вменил в обязанность контакты межрасовые налаживать и межрасовую напряженность уменьшать любыми способами, какие только сумею придумать. У меня это черным по белому в индивидуальном трудовом договоре прописано. Собственно, этим я и занимался все это время. А он еще и недовольным остался, так, да? Но впасть в пучину отчаяния мне не позволил басовитый голос оборотня, раздавшийся у меня над головой.

– Нет. Еще не успел. Но я пришел из-за братьев Шутц.

– И что с ними? – спросил ректор, а я как раз в этот момент запрокинул голову, чтобы посмотреть на Славика, поэтому заметил, как он бросил взгляд на застывшего в своем кресле Камю.

Да, судя по всему, я правильно еще в приемной разгадал его мотивы. Теперь осталось определиться, достоин ли старший Барсик моего, да и вообще, нашего доверия. Именно в этот момент Камю повернулся ко мне и с любопытством всмотрелся в лицо. Я перегнулся через подлокотник кресла к нему, протягивая наполовину согнутый мизинец. Славик, уже начавший что-то говорить, заметил мои телодвижения и запнулся. Светлый удивленно выгнул левую бровь, а я максимально доверительно полюбопытствовал:

– Мир?

Камю посмотрел на мой оттопыренный палец, потом быстро повернулся к Иру.

– Что это значит?

Именно тогда я порадовался, что мой переводчик у мерцающего, значит, он сумеет объяснить сакральный, если можно так выразиться, смысл данного жеста.

– Если хочешь помириться с ним, протяни ему свой мизинец, – наблюдая за мной с интересом естествоиспытателя, пояснил кардиналу Ир.

– Мы не ссорились, – повернувшись ко мне, объявил во всеуслышание эльф.

– Но и не братались, – весело заметил я. – Значит, я не могу тебе доверять, как твоему брату или Мурке. И значит, пока мы будем беседовать со Славиком, ты пойдешь за дверь, или же он подождет в приемной, пока мы тут не закончим, и ты не уйдешь.

– Или? – разумеется, он понял, к чему я клоню.

Широко улыбнувшись, я указал глазами на свой мизинец и пошевелил им.

– То есть, вопрос доверия? – подозрительно холодно уточнил Камю.

Я кивнул, и думать забыв про улыбку.

– И ты думаешь, что этим нелепым жестом…

– Просто сделай это, – вдруг раздался тихий голос Барсика от окна.

Его старший брат тут же к нему обернулся. Их диалог взглядов был недолгим. Повернувшись обратно, Камю решительно протянул мне мизинец. Мы переплели пальцы, но я не стал, как в американских фильмах, торжественно вещать – 'Мирись! Мирись! Мирись!', я начал говорить, не отпуская тонкого и длинного, типично эльфийского пальца.