Семейка (СИ) - Каршева Ульяна

…Уставшие – нет, утомлённые, пришли в себя, сидя на полу, с опорой на стену, и держась за руки. Валерия сжимала его ладонь крепко, будто боясь, что он уйдёт.

А Алик расслабленно думал, что поцелуй их был слишком короток, если она до сих пор не доверяет ему.

Говорить не хотелось.

Как не хотелось ни о чём думать, хотя мысли лезли назойливо.

Белоснежка неуверенно прислонилась к его плечу. Опять неуверенно. Он ласково положил свободную руку на её кисть и почувствовал, как она обмякла, зная, что он не сердится из-за её жеста… На полу было прохладно – входная дверь наружу недалеко. Но они оба не возражали прийти в себя именно таким образом.

Алик размышлял над двумя вопросами. Взаимосвязанными.

Вопрос первый – самый важный. Если у него и Альки такие силы, почему их не взяли на магфак, несмотря на проваленные экзамены? Или эти силы открываются только тогда, когда с ними начинают работать? Поэтому экзаменаторы и были спокойны? Но ведь сила…

Второй вопрос тоже интересный. Хоть и не хотелось лезть в собственное личное.

Он узнал тот вязкий, но приятный туман. В смысле – это не настоящий туман, и Алик понял, что он часть магии. Но что это такое было? И как он, Алик, сумел удержаться и не использовать незнакомые силы на всю катушку? Ведь хватило бы одного желания, чтобы Белоснежка стала бы его… собственностью. Почему бабуля не сказала, что у него есть ещё одна специализация, кроме умения быть Тенью и способности к гаданию?

И тут же мысли отъехали в любопытный, пусть пока и бесполезный вопрос: Алька – она-то умеет вызывать такую магию, как странный туман? Или здесь делёжка, как на магию прорицания и на магию заклинания?

Он осторожно, чтобы не спугнуть Белоснежку, вздохнул.

Все вопросы напрасны, потому что бабуля спит, а Игорь… Загадочный Игорь пока что не внушает к себе доверия.

Кажется, Белоснежка тоже раздумывала о том, что её беспокоило.

Он почувствовал на себе её взгляд, повернулся и вопросительно кивнул её встревоженным глазам.

- Теперь ты потребуешь, чтобы я очистила этот коридор, - прошептала она. – Зачем… ты целовал меня? Я ведь скоро…

- Ни за что, - спокойно сказал он.

- Что – ни за что?

- Не потребую, чтобы ты очистила коридор.

- А… почему?

- Тогда ты сразу уедешь. А я не хочу этого.

Она отвернулась и снова уставилась на прихожую. Алик сидел и чувствовал, что его плечо, к которому она приткнулась головой, постепенно становится прохладным без неё… И, хмыкнув, попросил:

- А ты не могла бы снова вот так голову – сюда?

Она уставилась на него недоумёнными глазами.

- Зачем?

- Холодно без тебя.

Беловолосая голова немедленно приникла к его плечу.

Они посидели ещё немного в спокойном молчании, созерцая полутёмную прихожую, машинально скользя незаинтересованными взглядами по всем дверям в их поле зрения… На этот раз Валерия заговорила первой.

- Я не смогу убрать заклятие на умирание коридора.

- Почему?

- Оно… вросло в коридор. – Девушка помолчала немного, а потом с боязливыми нотками в голосе добавила: - Процесс не остановить. Если бы в самом начале…

- Не расстраивайся, - утешил Алик, погладив её по голове, благо близко. В мыслях промелькнуло: «Спросить у бабули – точно ли всё так, как сказала Белоснежка насчёт заклятия в коридоре? Нет, не спросить. Сам узнаю». – Придумаем что-нибудь с коридором. Например, его можно сломать

- Не поможет, - прошелестела она.

Алик, услышав её голос, встревожился:

- У тебя волосы холодные. Встаём?

- А при чём тут волосы?

- Пока сидели на полу – замёрзли, - объяснил ей. – Тебе чаю не хочется? В гостиной – я видел – чайник поставили с чашками. Идём?

Если бы она изъявила желание, он бы поднялся и подал ей руку. Она не сдвинула головы с его плеча и негромко ответила:

- Не хочется. Там кто-нибудь, да будет. А здесь… Или я тебе…

Полувопросительные интонации дали возможность продолжить её фразу до логического окончания: «Или я тебе надоела?» И он усмехнулся и высказал:

- Я бы был согласен спрятаться где-нибудь от всех, но иметь притом термос с горячим чаем. Или ты предпочитаешь кофе?

- Знаю место, где можно посидеть, - внезапно сказала она, опять-таки не поднимая головы от его плеча. – Только термоса не могу обеспечить.

- Тогда почему не поднимаешься? – с любопытством спросил он.

- Согрели же тут… Не хочется.

Но через пять минут она повела его к одной из дверей в прихожей. Было мгновение, когда он сам оробел. Дома-то не знал. А рядом – некромантка. А если она… Свысока хмыкнул на все сомнения. Валерия открыла эту дверь – и они спустились по довольно шаткой от старости лесенке в какое-то тёмное помещение.

Только Алик открыл рот спросить, куда это они явились и откуда Белоснежка знает именно это помещение в доме, как увидел тусклый отсвет от чего-то очень знакомого. Вот оно что… Валерия привела его в гараж. И точно. Здесь нашлось два авто: одно – бабулино, солидное, уж его-то Алик хорошо запомнил; другое – бентли опасной гостьи.

Валерия оглянулась.

- В машине не слишком тепло, но и не холодно. Посидим?

За достаточно добротными стенами гаража шипела метель; порой где-то сверху, где было открыто окно или просто образовалась дыра в рассохшихся досках, подвывало сквозняками.

Она нашла в багажнике колючий плед, которым они укрылись, засев на заднем сиденье… Алик ждал, что Белоснежка расскажет ему о своей жизни, часть которой он уже просмотрел по раскладу таро. Но они оба ёжились на заднем сиденье, обогревая и себя и своё место; ёжились, постепенно согреваясь. И в какой-то момент Алик чуть не ахнул вслух, улыбаясь чуть не до ушей при взгляде на девушку: вновь прильнув к нему, Белоснежка безмятежно уснула.

Он накинул на её голову край пледа, обнял за талию, чтобы теплее было. И опять погрузился не только в размышления, но и в воспоминания.

Снова о том же.

Когда он целовал Валерию, появилось впечатление, что он использует магию – такую мощную, что в своё единоличное пользование может заполучить любую женщину в мире. В общем, воплотить в явь мечту каждого подростка.

Но почему же он не чувствовал такого прилива сил, когда целовал свою давнюю подругу – Люду? Они были одноклассниками, но, поскольку жили в одном доме, дружили и вне школы. Ему тогда казалось – он влюблён так, что умирал от одного взгляда Люды, брошенного на него с лаской.

Но сейчас, думая о том времени, он вспоминал, что их поцелуи были… какими-то подростковыми. Будто поспорил с кем-то, что поцелует Люду, – и сдержал своё слово. Пацан сказал – пацан сделал… Но почему он тогда так… нет, даже не переживал. Он психовал так, что даже подумывал о самоубийстве. Точно. Подросток. Дурак. А сейчас…

Он заглянул под краешек пледа посмотреть на Белоснежку, на её тонкое личико, обвеянное усталостью и беспокойством, а потом, недолго думая, легонько подтащил этот край, чтобы натянуть его и на свою макушку. Теперь они сидели будто в шалаше…

Мысли дремотно уносились куда угодно, только не возвращались к последнему вопросу: «В чём разница?»

…Алька сидела с Лизонькой непостоянно. Время от времени ей приходилось отзываться на требования Игоря прийти на урок или снова засесть в домашней библиотеке – поискать хоть что-то по теме, как убрать последствия ненужного заклинания. В один из таких перерывов Лизонька крепко заснула. Алька посчитала, что сон бедной женщине (а они немного сдружились, потому что Алька чуть-чуть, но ухаживала за ней, хотя бы сидя рядом) нужен, и побежала искать Игоря. Сначала на кухню. Там – пусто. Потом она решила спуститься на первый этаж, но домоправитель уже бежал ей навстречу.

- О, а я вас искала, - обрадовалась Алька. – Лизонька уснула – мы снова в библиотеку?

- Можно и туда.

- Игорь, у меня к вам вопрос.

- Какой?

- Вода ведь смывает информацию?

- Да.

- А если коридор промыть – или прочистить, например, той же метелью? Что будет?