Медведев. Книга 4. Перемирие - Гоблин MeXXanik
Морозов заметил выражение моего лица и тихо засмеялся:
— А ведь вы, княже, расстроились! Надеялись, что к вам сама природа с приветствием явилась, а оказалось — просто кто-то кино снял на камне.
— Может, и так, — признался я. — Но признаюсь честно, видение было… красивее объяснения.
— Ха! — фыркнул воевода. — На мой век и без иллюзий девиц хватает. А эти хоть и красивые, да холодные — попробуй обними, простудишься.
Он выпрямился и оглядел дружинников, которые теперь столпились вокруг находки.
— Скорее всего, — продолжил Морозов, — кто-то из местных умников это установил. Чтобы рыбаки сюда не совались. Жёны, узнав про «русалок», на это место ни одного мужика больше не пустят.
— И рыбное место достанется только ему, — догадался я.
— Точно. — Воевода довольно кивнул. — Хитро придумано. Вот кто-то и купил себе покой на годы вперёд. Пока остальные боятся нечисти, он ловит щуку под носом у всех.
— А линзу?
— Конфискуем, — без тени сомнения сказал Морозов. — Уж больно хорошая вещица, пусть теперь хранится при Управе. И выясним, кто из ближайшего села в город ездил недавно. Не каждый такую покупку потянет.
Он уже повернулся к дружинникам и добавил с ленивым юмором:
— А заодно гляньте, кто у нас снасти новые прикупил и щеголяет свежими сапогами. Гарантирую тот и есть наш «приручитель русалок».
Я усмехнулся.
— Северск — город изобретательных людей. Одни записывают на камни дев, другие верят, что они настоящие.
— Ну, — протянул Морозов, поднимая находку и оборачиваясь ко мне, — кто во что вкладывает душу. Одни в мечты, другие в улов.
И, подмигнув, добавил:
— А вы, княже, лучше всё же не разочаровывайтесь. Пусть в следующий раз и вправду явится кто-то, ради кого стоило мёрзнуть на этом ветру. Только желательно, чтобы у этого «кого-то» не было хвоста.
Глава 2
Шаг за шагом
Туман уже почти рассеялся, и луг выглядел так, будто ничего особенного здесь никогда и не происходило. Лишь трава была примята и воздух ещё хранил странный, свежий запах, как после грозы.
Я вдохнул глубоко, чувствуя, как возвращается тепло, как солнце, наконец, добралось до нас, пробираясь сквозь влажный прохладный воздух. Где-то вдали запел жаворонок, и весь этот мир снова стал обыкновенным, земным.
— Ну что, князь, едем домой? — уточнил Морозов, — Или хотите ещё посидеть, вдруг танцоры вернутся на бис?
— Достаточно, — сказал я, открывая пассажирскую дверь. — Спектакль был весьма убедительный.
Воевода занял место за рулем и завел двигатель. Машина мягко тронулась. Вскоре, утренний луг остался далеко позади. Дорога запетляла между полей, залитых солнцем. Трава колыхалась под ветром, и от бликов на лобовом стекле я невольно прищурил глаза. В салоне стоял запах чая и трав, которым, казалось, пропиталось всё вокруг.
Некоторое время между нами царило молчание. Которое по традиции нарушил воевода:
— О чём задумались? — не отводя взгляда от дороги, уточнил он.
— О «Бастионе», — ответил я. — Прием заявок скоро закончится, и если они не больше не предпримут никаких шагов, то зачем было начинать эту возню?
Воевода повернулся ко мне и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в это время в кармане моего пиджака зазвонил телефон. Я вынул аппарат, взглянул на экран, на котором высвечивался номер Климова. В груди кольнуло чувство чего-то нехорошего. И я нажал на кнопку, принимая вызов:
— У аппарата.
— Доброе утро, мастер Медведев, — послышался в динамике голос главы мастеровых.
— Я уже начинаю сомневаться, что оно доброе, — хмуро произнес я и уточнил. — Что-то случилось?
— В канцелярии начали регистрировать заявки на «приземление» от артелей. Из списка, которые вы привозили, — сказал мастеровой.
— А вот и ответный ход, — пробормотал я. — Какой максимальный период для рассмотрения заявок?
— Две недели.
— Вот и отлично, — довольно заключил я. — Значит, эти самые две недели все эти заявки должны пролежать в канцелярии. Дальше у «Бастиона» будет три дня на подачу жалобы, а потом суд. Но до суда, думаю, дело не дойдет. Потому что к тому времени срок приема уже закончится.
— Хорошо, Николай Арсентьевич, — весело ответил мастеровой.
— Если это все…
— Все, мастер-князь, — заверил меня Климов и добавил. — Пока все.
— Если будет что-то еще — держите меня в курсе, — попросил я.
— Обязательно, — ответил собеседник, и я завершил вызов. Убрал телефон в карман пиджака, откинулся на спинку сиденья и задумчиво посмотрел в окно.
— Что-то случилось? — уточнил Морозов.
— «Бастион» зашевелился, — ответил я.
— Долго они, — фыркнул воевода, и я кивнул:
— Они сильно затянули время регистрации, и теперь, скорее всего, не успеют на участие в конкурсе. Либо начальство не согласовало действия с юристами, либо это тоже часть их плана.
Морозов только пожал плечами. Телефон в кармане снова зазвонил.
— Ни минуты покоя, — пробормотал я, вынимая аппарат. Взглянул на экран и не смог удержаться от улыбки. На дисплее высвечивался номер Соколовой.
— Слушаю вас, Вера Романовна
— Николай Арсентьевич, к вам приходили лесники из угодий мастера Дубова, — начала секретарь. — Лесничий просит вас о встрече.
— Хорошо, — растерянно ответил я. — Они не сказали, зачем хозяин меня искал?
— Сейчас…
Девушка замялась, и я услышал, как она торопливо листает страницы ежедневника.
— А, вот. Мастер Дубов велел передать дословно. Он сказал, что сделал то, о чем вы просили. В лесу отыскался какой-то зверь, на которого вы охотились.
— Отлично, — довольно протянул я. — Спасибо за информацию, Вера Романовна.
Я завершил вызов и повернулся к Морозову:
— Хорошие новости. Митрич сделал все, что я просил. Скоро в леса можно будет вызывать представителей лесной и экологической службы. Если все пойдет по плану, «Бастион» скоро уедет домой. И больше никогда не будет мозолить нам глаза.
Я замолчал, глядя в окно на проплывающие мимо деревья, а потом добавил уже тише:
— Хотя на их место придут другие.
