Виктория Авеярд - Алая королева

— Считать всех серебряных жестокими столь же ошибочно, как считать всех красных ничтожными, — посуровев, произнес Джулиан. — То, как серебряные поступают с красными, противоречит основам гуманизма. Они подавляют вас, заключив в бесконечном цикле бедности и смерти, оправдывая это тем, что вы — другие. Это в корне несправедливо. Любой, кто изучал историю, знает, что ничем хорошим это не закончится.

— Но мы на самом деле другие. — Один день, прожитый в их мире, полностью убедил меня в этом. — Мы не равны.

Джулиан ссутулился и устремил на меня уставшие глаза.

— Я вижу перед собой живое опровержение ваших же слов.

Вы видите недоразумение природы, Джулиан.

— Позвольте мне переубедить вас, Мара.

— А это что-нибудь даст? Ничего вообще не изменится.

Джулиан сердито вздохнул и провел рукой по редеющим каштановым волосам.

— Столетиями серебряные расхаживали по земле, словно живые боги, а красные ползали муравьями у их ног… до недавнего времени. Если это не перемены, тогда я понятия не имею, что такое перемены.

Он сможет помочь мне выжить, даже более того, он поможет мне жить.

— И что мы будем делать?

Дни вошли в наезженную колею, обрели свой ритм в рамках никогда не меняющегося расписания. Утром — протокол, днем — уроки. Во время обеденных и вечерних трапез королева Элара выставляла меня напоказ своим гостьям. Пума и Соня, кажется, до сих пор относились ко мне с подозрением, хотя после той первой встречи они ничем его не проявили. Помощь Мейвена, как бы это ни хотелось отрицать, оказалась вполне действенной.

Во время следующего званого обеда, на этот раз в личном пиршественном зале королевы, обе леди Ираль меня игнорировали. Несмотря на занятия по протоколу, обеды до сих пор давались мне с трудом. Приходилось все время держать в голове то, чему меня учили. Осанос, нимфы, голубой и зеленый. Уэлле, зеленые смотрители, зеленый и золотистый. Леролан, дарители забвения, оранжевый и красный. Рхамбос… Тирос… Норнус… Ираль… и еще много-много других. Как можно удержать всех в голове, я понятия не имела.

Обычно я сидела рядом с Евангелиной. На столе было расставлено множество металлических столовых приборов, каждый из которых представлял собой смертельное оружие в руках злобной соседки. Каждый раз, когда Евангелина брала в руку нож и что-нибудь резала, все мое тело сжималось в ожидании коварного удара. Элара знала, о чем я думаю, и весь званый обед сидела с желчной улыбкой на губах. Куда хуже и тягостнее было вот так сидеть и осознавать, что королева получает огромное наслаждение, наблюдая за нашей молчаливой войной.

— Леди Титанос! Вам нравится Чертог солнца? — спросила девушка, сидевшая напротив.

Атара, дом Вайпер, зеленый и черный. Весь их род был звероловами. Именно эта девчонка убила тогда голубей.

— Конечно, это не идет ни в какое сравнение с деревней, в которой вы прежде жили, — продолжила Атара.

Слово «деревня» прозвучало как ругательство. Девчонка меня задирала.

Дамы вокруг рассмеялись. Послышалось гадливое перешептывание.

Мне понадобилось около минуты, чтобы остыть и ответить без особой враждебности:

— Чертог и Саммертон очень отличаются от того, к чему я привыкла.

— Само собой разумеется, — произнесла другая леди, подавшись вперед, чтобы присоединиться к нашей беседе.

По зеленым и золотистым цветам туники я определила, что она из дома Уэлле.

— Однажды я проезжала по долине Главной реки и скажу, что деревни красных — совершенная клоака, — добавила леди Уэлле. — У них там даже нормальных дорог нет.

Мы недоедаем, о каких там дорогах может идти речь? Я крепче сжала челюсти. Зубы лязгнули. Я хотела было улыбнуться, но мое лицо исказила гримаса, когда я услышала, как третья особа выразила свое полное согласие с леди Уэлле.

— Красные имеют то, чего заслуживают, — презрительно сморщив носик, развивала она свою мысль. — Мне кажется, они не способны на большее… Живут как живут.

— Это не наша вина, что они рождаются, чтобы нам служить, — легкомысленно заявила леди в коричневых цветах дома Рхамбос с таким видом, словно болтала о погоде или угощениях. — Такова природа вещей.

Злость во мне закипала, но одного взгляда королевы хватило, чтобы остудить мой пыл. Мне приходилось исполнять свои обязанности, то есть притворятся.

— Да уж, — услышала я свой голос как бы со стороны.

Мои руки под столом сжались в кулаки, а сердце готово было разорваться.

Женщины, сидевшие по ту сторону стола, с подчеркнутым вниманием прислушивались к тому, что я говорю. Улыбки, легкие кивки, довольство тем, что мои слова подтверждают их собственные мысли о моем народе. При виде этих лиц мне хотелось кричать.

— Но если, — продолжила я, будучи не в состоянии смолчать, — людей заставлять жить без надежды, без малейшей передышки, без шанса на спасение, они, само собой, не будут способны ни на что лучшее, чем стать слугами.

Улыбки увяли, сменившись на лицах выражением крайнего удивления.

— К леди Титанос приставлены лучшие учителя, — желая прервать мои излияния, быстро ввязалась в разговор королева Элара. — Они помогут ей влиться в наше общество. Она уже занимается с леди Блонос.

Дамы полушепотом принялись обсуждать новость, а девушки переглядывались, сделав «большие глаза». Передышки мне хватило, чтобы немного прийти в себя, собраться с силами и продержаться до конца обеда.

— Что его королевское величество собирается предпринять в отношении мятежников? — грубым, зычным голосом поинтересовалась какая-то женщина.

Эти слова произвели ошеломляющий эффект на собравшихся. За столами воцарилась гнетущая тишина. Никто теперь не смотрел на меня. Все взгляды устремились на эту женщину, одетую, между прочим, в военную форму. Кое-кто из присутствующих, правда, тоже щеголял в военном, но ни у кого из них не было столько сверкающих на солнце орденов и лент. Уродливый шрам поперек веснушчатой щеки свидетельствовал, что, пожалуй, она честно их заслужила. Здесь, во дворце, легко было позабыть о том, что где-то идет война, но, взглянув в ее суровые глаза, я поняла, что она-то все помнит.

Королева Элара грациозно отложила ложечку и просияла идеально отрепетированной улыбкой.

— Полковник Макантос! Я бы не стала называть их мятежниками при…

— То, что произошло в столице, не единичный случай, — отрезала дама-полковник, оборвав королеву на середине фразы. — А как насчет взрыва в Портовой Гавани? А как насчет аэродрома в Дельфах? Два реактивщика уничтожено… Еще один угнан с нашей базы…