Вечное Царствие - Грэнди С
— Вы думаете, что новоиспеченный Дед Мороз может знать нечто больше, чем вы? Я очень в этом сомневаюсь.
— Не всегда тот, кто дольше сидит на своем месте, разбирается в работе лучше. Свежий взгляд на ситуацию, случайно открывшаяся правда или попросту… — зашелестела одежда, — еще не утраченный вкус к жизни. Повернись, — приказала Василиса, Григорий ее послушался. Царевна накинула самый простой свой сарафан и принялась расчесывать волосы. — Ты никогда не задумывался, почему ты и я так долго живем? При этом Снегурочка с Дедом Морозом сменились… — она задумалась.
— На моей памяти это третья, — кивнул Григорий.
— А я уже и не вспомню… А Настенька? Вот тоже загадка, — бросила Василиса, а Григорий при упоминании Насти тяжело сглотнул. — Очевидно слабее Снегурочки во много раз, но почему-то живет очень давно. Да и скажи мне… Как могла проиграть Лебедушке прошлая Снегурочка?
— Всем известно, что царевна Лебедь обманула Снегурочку.
— Коварство, значит, — Василиса задумчиво отвела глаза. — Меня Настенька даже обманом не сможет убить. И не потому что она слишком слаба. Это я — слишком сильна. Понимаешь, Григорий? Лед замораживает воду. А прошлая Снегурочка хорошо управлялась со стужей. Даже когда ее Дед Мороз умер, она смогла в одиночку поддерживать зиму в Студеной долине.
— Я не понимаю, на что вы намекаете, царевна. Кто настолько могущественный, что мог помочь убить Снегурочку? Даже нескольких. И возможно ли это? Может, случайность.
— Если совпадения становятся закономерностью, то они начинают управлять миром.
— Вот в чем ваше настоящая цель, — понял Григорий. — Все это время вы не просто так хотели скормить Снегурочку Кощею. И тело прошлой, умирающей Снегурочки вы унесли дабы найти зацепки? Понять закономерность?
— Ты нравишься мне, Григорий, своим умом и внимательностью. Я более чем уверена, что Кощей не сможет сожрать Снегурочку. Более того, если он попытается, то произойдет что-то воистину удивительное.
— Царевна, при всем моем восхищении перед вами… — Григорий замялся, когда он находился рядом с Василисой, то всегда боялся сказать лишнего или произнести глупое слово, поэтому он старался побольше молчать. Но с другой стороны, как же он сможет укладывать ее в постель, если не будет показывать своего ума. — Лебедушка ведь вкусила плоть Снегурочки, когда убила ее. И ничего не произошло.
— Мы не знаем, что произошло, — поправила его Василиса. — Я не близка с этой птичкой, поэтому для меня и неведомы изменения, которые с ней случилось. Впрочем, я не знаю никого в Вечном Царствии, кто был бы близок с ней. Но Кощей — другое дело. Я сразу узнаю, что изменилось в нем. Достаточно мне будет лишь взглянуть. Он мой отец. И я знаю его даже больше, чем всю жизнь, — она присела на подоконник и скользнула по нему пальцем. Легкий и, казалось, невинный жест расстроенного ребенка. Такой Василису Григорий точно не видел. На секунду она показалась ему обыкновенной женщиной, которой нужно опереться на сильное мужское плечо. Впрочем, длилось это всего мгновение. Она стрельнула в несчастного Григория своими зелеными хищными глазами, и он тотчас перестал обманываться.
— Вы хотите, чтобы я стал вашими глазами в замке Кощея, — сказал Григорий и положил руку на сердце. — Сделаю все.
— Спасибо тебе, — мягко улыбнулась Василиса. — Не знаю, надолго ли задержится эта парочка? Новая Снегурочка из себя ничего особенного не представляет. Обыкновенная девочка. Возможно, инстинкт выживания у нее развит посильнее предыдущих. Да и только. А вот Дед Мороз… Таких интересных стариков в Царствии давно не было.
— Да ну. Пустил пыль в глаза, а все и заморочились, — в дверях появилась Настенька. Она стояла, уперевшись спиной в косяк и сложив руки на груди. — Обыкновенный алкаш. Поймал белку, несет чепуху, а все в нем Христа видят. Чушь.
Появление Настеньки выбило землю из-под ног Григория, и он чуть ли не упал — в последний момент успел ухватиться за стоящий рядом стул. Как она вообще посмела вот так бесцеремонно врываться в опочивальню Василисы и прерывать их разговор. Еще и не стесняется того, что подслушивала.
— Настенька, ты просто чудо, — Василиса рассмеялась. — Уж не знаю, что случилось у вас в поездке, но твоя внезапно открывшаяся смелость меня умиляет. Ну раз уж ты влезла. Говори, — игривые черти плясали в глазах Василисы. Казалось, что она находится в настоящем экстазе от происходящего.
— Он притворяется каким-то особенным и всезнающим. Просто несет ерунду, а все вокруг ищут в его словах потаенный смысл. Он жешь прост чекушку выпрашивает.
— Да, продолжай-продолжай, — Василиса поднялась и подошла к Григорию. Невзначай она положила руки и голову на его плечо и скользнула одной ладошкой ему под рубаху. Он остолбенел.
Все находящиеся в комнате понимали, что происходит. Догадавшись о чувствах Насти к Григорию и о его собственной симпатии к Василисе, та решила немного поиграть. Каждый в Вечном Царствии знал: Василиса Премудрая обожала доставать самое потаенное в человеке. Сейчас она вытягивала из Настеньки ревность, граничащую с яростью.
И пусть Григорий все осознавал, но не мог ничего поделать. Ему не хотелось причинять Настеньке боль, но аромат апельсинов в меду, исходящий от Василисы, сработал как анестезия. В мутном подсознании всплыло земное воспоминание о белой постели и мерном звуке «тык-тык». Тогда он не мог противиться погружению в сон. И сейчас то же.
— Ой ля. Он жешь сдохнет от перевозбуждения, — бросила Настенька совершенно равнодушно, но взгляд отвела. — Короче, я че предлагаю, пошли меня с Григорием к Кощею.
— Тебя? — искренне удивилась Василиса.
— Со мной дед не забуянит и будет спокойно ждать прибытия Снегурочки вместе с милым сердцем пойлом. А там, глядишь, че расскажет интересного под этим делом. Всяко полезнее будет.
— Ты просишь меня отпустить тебя в замок к Кощею? Просто поразительно, — снова рассмеялась Василиса.
— Да вы мне уже все вот где! — Настенька приставила ладонь к горлу. — Не выношу эти стены. Но я не дура, царевна. Я знаю, что без тебя погибну. Так дай мне хоть, пока есть такая возможность, воздухом подышать.
— И даже Кощея не боишься?
— Сдохну, да и хер бы с ним, — махнула рукой Настенька.
— Ну прелесть, — Василиса широко улыбнулась. — Хорошо, буду ждать от тебя подробнейшего рассказа. Сама убью коли с пустыми руками вернешься.
— Стойте! — Григорий наконец очнулся. Он схватил Василису за запястье той руки, что уже совсем глубоко забралась под его рубаху, и убрал от себя как можно дальше. — Так нельзя. Она ведь и вправду может погибнуть.
— А ты защитник каждой обездоленной сиротки? — усмехнулась царевна.
Никогда еще он не противился воле Василисы. Но теперь на кону стояла жизнь Настеньки. Что в
