Песнь ста миров - Цзюлу Фэйсян
Демон усмехнулся:
– Иди. – На пагоду была наложена печать Великого Будды, и если бы из нее было так легко выйти, то он и сам бы…
Шан Хао открыл глаза как раз в тот момент, когда фигура Сяо Цянь спокойно пересекла плотно закрытый вход башни и исчезла снаружи. Демон слегка сощурился и пробурчал проклятье:
– И вот твое равенство всех живых существ, Великий Будда?
После того как Сяо Цянь покинула башню, она долгое время не возвращалась, и от тишины Шан Хао стало непривычно. Вдруг ему пришла в голову мысль: что, если болтливая мелочь уже не вернется и он навсегда останется в заключении?.. Но ведь даже если вернется, ему от этого никакой пользы… Она ушла во внешний мир и могла умереть там по случайности или даже оказаться убитой. При таком раскладе дать Сяо Цянь уйти уже казалось более благоприятным решением.
Вот только почему внутри появилось непонятное чувство потери? Словно он позволил другому утащить и съесть собственноручно вскормленного поросенка?
Шан Хао раздраженно прикрыл глаза – ничего не поделать, ему, запертому здесь, оставалось лишь полагаться на волю небес.
Из мира сновидений его вырвал хнычущий плач. Демон открыл глаза и тут же увидел Сяо Цянь – она, обняв коленки, сидела на земле и горько плакала. Тогда он присмотрелся внимательнее и вдруг заметил на ее руке следы драки.
– Кто это тебя побил? – сощурив глаза, серьезно произнес он.
Сопли и слезы залили все ее лицо, она промямлила ответ:
– Со… собака из дворца Трехглазого Духа, злая…
Шан Хао стало неприятно, он подумал: «Девчонка издевалась надо мной столько лет, и даже мне не довелось ей еще всыпать, а эта собака посмела на нее напасть?» Укусы ее не убили, но обратили полуживую в бегство, и плач доставлял демону дискомфорт.
– Люди снаружи уродливы. Обросшие волосами, все их лица в морщинах – совсем не так красивы, как ты, – плача, пожаловалась Сяо Цянь, на этих словах уголки его рта слегка приподнялись, и она добавила: – Раны болят… Шан Хао, а золотые цепи в твоей спине тоже приносят боль? Тебе больно? – Она завыла, словно это ее лопатки вдруг проткнули цепи.
От ее вопроса Шан Хао застыл. Он был рожден в теле бессмертного демона и вселял в людей страх. Откуда же было взяться человеку, которого бы волновало, больно ему или нет? Пожалуй, они лишь, наоборот, молили о его мучительной гибели, чтобы в этом мире наконец-то воцарился покой.
– Прежде я не ранилась и не знала, что, когда течет кровь, становится так тяжело. Я услышала, что поскорее заживить рану поможет снадобье. Я принесу тебе его, хорошо?
Сама оказалась покусана, но тут же принялась беспокоиться о ранах другого. Шан Хао готов был уже высмеять ее, ведь раны на его скованном золотыми цепями теле было не излечить никаким снадобьем, пока металл оставался внутри, но вдруг в голове его промелькнула идея – способ, с помощью которого он мог выбраться из пагоды.
Глава 3
– Это, конечно, замечательно, – произнес он. – Вот только необходимое снадобье не так-то легко достать.
Сяо Цянь тут же стерла слезы и поднялась на ноги:
– Только расскажи, и я принесу!
Шан Хао вскинул брови, увидев ее решительность:
– С чего это ты расхрабрилась ради меня? – поинтересовался демон. Сам-то он вовсе о ней не заботился.
Девушка потерянно застыла:
– Ты – самый близкий мне человек, ради кого мне еще отважиться? После того как меня покусала собака, дети вокруг попрощались и разошлись по домам, и я сразу подумала о тебе. Ты всегда был со мной, ты и есть мой дом. Конечно же я должна о тебе заботиться.
Шан Хао смерил ее долгим взглядом, но так ничего не ответил.
– Где находится снадобье, Шан Хао? Я отправлюсь за ним.
– В Небесном дворце… – начал он и тут же замолчал, впервые задумавшись, а не слишком ли был циничен. Но тут как нельзя кстати цепи в его спине резко задвигались. Каждое полнолуние металл, пронзавший лопатки, начинал вращаться – этой режущей болью небеса заставляли его помнить, что ныне он был всего лишь заключенным небесного царства. Стерпев первую волну болезненных ощущений, Шан Хао, не обращая внимания на движения цепей, с привычным видом произнес: – В Небесном дворце, в самой его восточной части, есть возвышение, а внизу горит пламя. Драгоценное снадобье, что сможет заживить мои раны, хранится в том пламени.
Сяо Цянь кивнула, запоминая, а затем подумала немного и спросила:
– Но разве пламя меня не убьет?
– Подойди сюда, возьми каплю моей крови и выпей. Отныне ты будешь связана со мной и, куда бы ни пошла, будешь слышать мой голос. Моя кровь не позволит тому пламени опалить тебя.
Девушка с серьезным видом кивнула и проглотила каплю крови Шан Хао:
– Тогда я отправлюсь сейчас же.
Какое-то время демон молчал, а затем произнес:
– На улице уже стемнело, лучше оправься сначала немного, а потом ступай.
Доверившись ему, девушка послушно села:
– Шан Хао, а почему тебя здесь заперли?
– За убийства и несколько разрушенных домов. Меня заточил в этом месте один старый плут с головой, усыпанной шишками.
– Наверняка этот старый плут был очень силен, – задумчиво кивнула Сяо Цянь. – А зачем ты убивал людей и рушил дома?
Шан Хао растерянно застыл. Как назло, хорошая причина для оправдания его прежних поступков не приходила в голову, поэтому лишь спустя долгое время он ответил:
– От… скуки.
Сяо Цянь эта причина вовсе не показалась странной, поэтому она продолжила:
– И сколько же тебе тут сидеть? Всю жизнь?
– Взгляни на лампу рядом с собой. Вот когда ее пламя потухнет, тогда я и освобожусь.
Некоторое время девушка изучала лампаду пристальным взглядом, но, решив, что та не скажет ей точного срока, сменила тему разговора:
– Значит, ты знаешь, как я здесь оказалась?
Демон опустил взгляд и ничего не ответил. Тогда Сяо Цянь возмущенно пробормотала:
– Опять игнорируешь меня, тогда и я буду тебя игнорировать.
«Как же мне поступать иначе? – подумал Шан Хао. – Сказать, что я смогу покинуть это место живым лишь с твоей смертью?» Неожиданно он почувствовал легкую ненависть к прошлому себе, совершившему все те поступки. Если бы он не был заперт здесь… то разве оказался бы в таком сложном положении?
Глава 4
Сяо Цянь вновь покинула пагоду. Шан Хао подумал, что на этот раз вернуться ей, скорее всего,
