Ник Демин - Туман. Квест «Похититель Душ» 1

Старик рассыпался мелким визгливым смешком. Он настолько укатывался надо мной, «дярёвней», что даже слезы выступили из глаз. Прекратив всхлипывать, он снизошел до ответа:

— Нечто таких бандитов поймаешь за просто так? Да и если получиться, разве вывесят их на просушку вдоль дорог?

Постепенно выяснялись интересные вещи. «Настоящих», если можно так сказать, бандитов, казнили строго в городах, при большом скоплении народа, полностью разъясняя, что он совершил, проводил суд и только потом казнили. Вдоль дороги же вешали обычных бродяг, обычных воришек, способных украсть курицу или перерзать семью из-за нескольких монет. Они были достаточно безвредны и ловились на месте преступления. Основным признаком этих бродяг было как раз отсутствие документов. Именно поэтому старик еще в городе пробил меня на наличие бляхи. Кроме того передвигаться по территории Людских земель свободно могли только монахи из странствующего ордена (татуировка на предплечье); менестрели (умение петь и играть) и артисты (но разрешение на представление давалось городскими властями, а они очень насторожено относились к беспаспортным). Устроиться же на работу без документов нигде не получиться, только идти в районы, наподобие тех, откуда я выполз. Гастарбайтеров не любят нигде. Если же человек хотел посетить отдаленное место, то тут было два пути: первый пойти с караваном (нужны деньги), второе — паломником (для бедноты). Одному было передвигаться просто невозможно. Одинокий человек вызывал подозрение и в качестве превентивной меры вешался на такой же крест, чтобы больше уже никого не беспокоить.

Все же остальные достаточно строго регламентировали свои передвижения.

Маги с презрением относились к окружающим и окружающие платили им тем же самым. Проверить документы у самого никчемного мага? Да Боже упаси! А уж сотворить с ним что либо, так об этом вообще никто не мог помыслить. Дело в том, что Внешний Круг магов мстил страшно, уничтожая иногда полностью род нападавшего. Поэтому ни одна проверка магов не задевала, кроме… магической. Свои собственные патрули, даже можно сказать стационарные посты, а с самозванцами они бороться умели.

Почти то же самое относилось и к дворянам, которые с презрением относились ко всем проверкам. Однако прибыв в город, правила вежливости требовали нанести визит к владетелю. Засвидетельствовать, так сказать, свое почтение. Если же ты путешествуешь инкогнито — будь любезен обзаводись подорожной. Может быть вам покажется это странным, но люди выросшие с этим считают, что это в порядке вещей и что это не такая уж большая цена, за спокойствие на дорогах. Мы же в обычной жизни не ленимся таскать с собой паспорт и предъявлять его по требованию представителей власти. Подорожную можно было выписать в любом магистрате, которая либо переписывалась с предыдущей, либо составлялась заново. Дело это было достаточно длительное, если не смазывать определенным образом механизм. Только проверка в розыскных листах могла занимать несколько недель. Говорят, что ближе к границе нравы проще и свободнее, но я это не проверял. Так вот, в пределах области, ты мог передвигаться достаточно свободно, но для далекого путешествия необходимы были бумаги. В области работала внутренняя стража, а дороги патрулировала — Королевская.

Чтобы вы меня поняли — представьте себе наглый московский патруль, выдавливающий взятку с иноземцев за регистрацию — это внутренняя стража. А теперь бойцов спецназа, занимающихся контр террористической операцией — это стража на дорогах. И те и те песьей породы, только одни дворовые шавки, а вторые волкодавы. Получалось, что попал я из огня, да в полымя. Счастье еще было, что они не особо присматривались к паломникам, переваливая эту почетную обязанность на попов, то есть, священников Единого.

Был еще один вариант, который мне подходил больше всего и я был благодарен судьбе за такой подарок. Моя импортная бляха, из-за которой я в свое время переживал. Она давала право на транзит через королевство или возможность устроиться в каком-либо из городов. И обзовите меня наглым, но я собирался воспользоваться этим роялем, никчемно валяющимся в кустах.

Ближе к концу вечера, когда мы подошли к огромному караван сараю, где могли останавливаться одновременно до трех караванов, нашу процессию разделили на несколько частей, нашу часть паломников загнали внутрь большого амбара, где дожидались несколько человек в коричневых сутанах и выбритыми тонзурами. Радостный, веселый и добродушный дедок, который нравился мне все меньше и меньше, сказал, толкнув меня в спину:

— Ну вот, сейчас распишут всех, распределят по группам и отправят завтра с утра.

Я постарался исчезнуть от паломников понезаметнее, легализовавшись уже с ребенком в караване следующего в сторону другого порта на побережье. Я петлял следы, стараясь, чтобы это выглядело естественными метаниями человека, не знающего, что делать дальше.

И вот к вечеру следующего дня мы расходились все дальше и дальше друг от друга. Теперь я был иностранцем с гостевой бляхой, пытающимся устроиться в сытой стране, да еще с ребенком.

Вы ездили на верблюде? Не катались, а именно ездили? Нет? А по морю плавали? Да? Значит Вы представляете как это оно на верблюде. Тошнит, по крайней мере, точно также. Наемник, продавший мне это проклятое аллахом животное, упирал на то, что верблюд — это не лошадь. На нем не надо учиться ездить, он экономичнее в эксплуатации и дешевле при техобслуживании, и напоминал мне менеджера, какого-нибудь автосалона, впаривающего машинку ничего не подозревающему лоху. Я конечно это подозревал глядя в его очень честные глаза, но меня прельстила мысль о том, что на нем не надо уметь ездить, в отличии от лошади. Перед моим взглядом пронеслась картинка, как я полный достоинства, солидно покачиваюсь, свысока наблюдая за измученными лошадниками, мучающимися с кормом и с пойлом. Потом представилось место отдыха, когда хозяева лошадей моют их сушат, не дают застудиться и так далее, я же в это время уже отдыхаю Не иначе иблис попутал меня с этим виденьем, потому что кивнув, я ударил по рукам с этим проходимцем. Получив деньги, он попытался испариться, но был мной пойман и допрошен на предмет управления этой скотиной. Наука оказалась несложной, как я думал, и мы расстались. Теперь же настала расплата за все мои грехи. Привычно перевесившись через бок, я попытался выблевать остатки завтрака, но только напугал окружающих утробными звуками. Ощущения были еще те, будто сидишь на круглой бочке, попеременно съезжая то на одну строну, то на другую. Кидает тебя при этом от одного горба к другому, поступь величавая и степенная, в связи с чем ты плетешься в конце каравана, глотая пыль поднятую впереди едущими счастливчиками. Хорошо, еще, что я проходил как горский житель. Их невысокие лохматые лошаденки использовались только как вьючные животные, поэтому мое явное неумение привлекало нездоровое внимание, но не вызывало недоумение.