Ник Перумов - Алмазный меч, деревянный меч (Том 1)

И вновь Сидри промолчал.

— Потому что открывшее путь заклинание будет действовать вовсе не так долго, как бы нам этого хотелось, — сухо пояснила Тави. — Нам надо спешить. Выбора нет. В топи!

Сидри тяжело вздохнул.

— Постойте!

Человеческий голос раздался совсем рядом. Тави и гном прямо-таки подпрыгнули в седлах; Кан-Торог прыгать не стал, просто оба его меча в один миг оказались наготове.

— Как он сумел подобраться так близко, сестренка? — процедил сквозь зубы молодой воин. — Не подскажешь?

Между деревьями мелькала белая ряса. Идеальная мишень.

Пальцы Тави медленно поглаживали левую ладонь — осторожно и бережно, словно лаская. Вокруг кисти заклубилось алое прозрачное облачко.

— Не стреляйте! Я безоружен!

— Ловушка, — спокойно заметил Кан-Торог. — Интересно, как он ухитрился догнать нас на своих двоих? Или оставил коня? Но зачем?

Человек и впрямь мчался сквозь лес с невероятной быстротой. Известно — хороший бегун накоротке обгонит лошадь, но… не мог же он так нестись от самого Хвалина!

Они не замедлили шага своих коней. Если он хочет говорить с ними, пусть поднатужится.

Запыхавшийся молодой священник в местами порванной, забрызганной грязью рясе с разгону налетел прямо на Сидри. Вернее, он налетел бы, если б ему это позволил Кан-Торог. Вольный сделал всего одно неуловимое движение, весь словно бы растекся в воздухе — вот он только что был здесь, и вот его тут уже нет. Короткие мечи свои он держал, точно садовые ножницы; а веткой, которую он собрался перерезать, была шея священника.

— Стой и не двигайся. Слово, жест, взгляд — и ты погиб, — спокойно уведомил Кан-Торог человека в белой рясе.

— А как же… мне не смотреть?

— Не прикидывайся. Ты прекрасно знаешь эту формулу. Слово, жест, взгляд — наложение заклятья, — нахмурилась Тави. — Кто ты такой, как догнал нас и что тебе нужно?

— Я служу Спасителю.

— Это мы видим и так, если, конечно, ряса на тебе не с чужого плеча, — заметила Тави. — Кан! Пусть он идет вперед…

— Да, да, — заторопился священник. — Погоня уже близко. Вы опережаете их самое большее на две тени.

— А как же ты?

— Что я? Могущество Спасителя беспредельно. Я обратился к нему с мольбой, и Он внял. В ногах моих появилась неутомимость…

— Не обманывай, — сухо вмешался Кан-Торог. — Я про вас кое-что знаю, братья-отшельники. У вас — дарованная Радугой магия…

— Наши силы — от Спасителя! — священник вздрогнул от обиды.

— Так. Мы тут с тобой шутки шутить не будем. Говори толком! — Вольный слегка свел клинки, однако священник даже не дрогнул.

— Почтенный гном творил волшбу на площади. Мы знаем, от кого он защищался. Вы хотели бы это узнать?

— Откровенно говоря, не очень, — сказала Тави. — Какое-нибудь страшилище… мало их еще ползает по катакомбам Дану?

Священник замотал головой, ежесекундно рискуя порезать себе горло — и даже не замечая этого.

— Нет! Нет! Вовсе нет! Мы давно следим за ним…

— Послушай, — ледяным голосом сказал Кан-Торог. — Нас это не интересует. У нас — дело. И погоня за плечами. Неважно, в конце концов, как ты нас нагнал, но вон там, впереди, — болота. Знаменитые предгорные топи. Говорят, тут спят тени Древних Богов. Я в это не верю, но что правда, то правда — хищной дряни там хватает. Ты хочешь лезть туда с нами?

— Конечно, — не моргнув глазом, ответил священник. — Хочу и полезу.

— А если я тебя оглушу? — прищурился Кан-Торог.

— Не сомневаюсь, что ты сможешь сделать это, доблестный воин — по попущению Спасителя. Но стоит ли испытывать Его? Я могу оказаться полезен. Я расскажу вам, что произошло на площади. Потому что ведь именно из-за этого… одним словом, вам не показалось, что вас попросту выставили из города? Да еще и пустили следом погоню Радуги? Чтобы вы уж точно не могли повернуть назад?

Он попытался взглянуть в глаза Тави.

— Не крутись, — прикрикнул Кан-Торог. — Сам себе голову отрежешь. И ты бежал следом, чтобы только сказать нам это? Какое до этого дело Церкви Спасителя?

Священник остановился, твердо взглянул в глаза Вольному.

— Не стану цитировать тебе наших пророков. Все равно не поверишь. Но для нас это более, чем важно. Позволь мне идти с вами. Я не стану обузой. Смотри! Именем Спасителя!

Он не делал пассов, не выкладывал сочетания предметов, не хватался за амулеты и талисманы.

— Тебе, древо, говорю я — перейди, ибо ты загораживаешь нам путь!

Раздался тяжкий скрип. Земля вспучилась; корни полезли наружу. Вековая ель закачалась, пронесся глубокий вздох — и, оставив после себя глубокую яму, и в самом деле сдвинулась в сторону.

— Вот так, — тихо сказал священник. Лицо Тави осталось непроницаемым.

— Можешь идти.

— Но, Алия… — заикнулся было Кан-Торог.

— Он пойдет с нами, — отрезала девушка.

— Меня готовили. И я сам готовился. Мало, кто истинно верует в Спасителя. А ведь нужно всего-навсего быть честным и чистым…

— Красивые слова. А кто жег Дану? Кто распинал их на ваших крестах вдоль дорог, кто вешал вниз головой? Кто отдал приказ перебить всех схваченных в Деалмоте детей, потому что, дескать, они никогда не смогут приобщиться к Истинной Вере? — Тави ощетинилась. — Не твои ли братья по вере, святоша?

Человек в белой ризе опустил голову.

— Грехи, совершаемые именем Церкви…

— Не могут пасть на Спасителя? Ну уж нет. Каждый отвечает за все! — Глаза Тави горели, щека судорожно дергалась, и девушка прижимала ее ладонью. — Каждый отвечает за каждый грех своей веры. Своего дела. Своего знамени!

— Не будем спорить, — примирительно поднял руку священник. — Я пришел, чтобы помочь. Я уже сказал, меня специально готовили к этому дню — дню, когда пробудится сила Погребенного Под Храмом.

— Какого такого погребенного? — подозрительно осведомилась Тави.

Разговор шел только между ней и священником. Кан-Торог и Сидри молчали, только и успевая поворачивать головы от одного из спорщиков к другому. Рассказ священника Тави все время перебивала язвительными репликами. Видно было, что случившееся в лесу задело ее по-настоящему. Этот нелепый, невесть откуда взявшийся человек, ворвавшийся в тщательно продуманный (правда, уже начавший трещать по швам) план, человек без имени (он отказался его назвать, сказав, что мирское свое имя давно забыл, а церковное он откроет лишь на Суде Спасителю) — он повелевал странными силами. Но Тави не чувствовала в нем ни малейшей магической искры…

«Зато чувствую я. Вот еще одна загадка!..» …Однако он и в самом деле способен был на многое. И ему не требовалось для этого ничего. И волшебство его — если только это можно было назвать волшебством — не имело ничего общего как с колдовством магов Радуги, так и с тем, которым пользовалась сама Тави.