Патриция Маллен - Повелители камней

На его счастье, дерзкое нападение саврасого вывело всадника из равновесия: меч ударил плашмя, и это, вне всяких сомнений, спасло Тиму жизнь. Не в силах вздохнуть, чувствуя себя так, будто все тепло жизни покинуло его тело, Тим свалился с лошади и шлепнулся замертво на грязную дорогу.

— Бегите, сэр! — крикнул он и затих, вдруг возжаждав тишины и покоя. Но лязг оружия оглушил его. Тим закрыл глаза, чтобы не видеть лошадиных копыт, молотящих по сырому дерну по обе стороны от его головы.

Ньял наконец-то выхватил Огненный Удар из ножен. Авелаэр заржал и снова встал на дыбы. Ньял осадил его и погнал на противника. Он вкладывал в Огненный Удар всю свою силу, но уступал высокому всаднику. Каждый удар ослаблял Ньяла, его рука немела все сильнее, и он отчаивался все больше. Клинок чужого меча сверкнул и вышиб из Ньяла дух. Еще один удар послал его на землю, и он повалился на Тима. А когда попытался встать, острие тяжелого меча уперлось ему в горло.

— Не двигаться! — рявкнул хриплый голос. Всадник возвышался над Ньялом. Потом наклонился и глубже вдавил кончик меча. Ньял с трудом дышал.

— Нет, сейчас я тебя не убью, безродный щенок, — сказал хриплый голос. — Тебе еще нужно дозреть, чтобы умереть так, как умер Телерхайд. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, тебе еще сильнее захочется поучить меня манерам. Roth Feura! — Он отсалютовал упавшему взмахом меча, пришпорил лошадь и исчез.

Тим лежал тихо, прислушиваясь к удалявшемуся конскому топоту.

— Тим? — позвал его голос Ньяла. — Тим?

Тим почувствовал, как его вытаскивают из грязи. Немного погодя он осторожно пошевелил руками и ногами. Они действовали.

— Дракониха раздери! Я думал, ты убит!

— Я тоже так думал, сэр, — согласился Тим.

— Руф?

— Я здесь!

Они пошли через туман на голос гнома. Первым, на кого они наткнулись, был мертвый пони.

— Храбрый маленький зверь, — прошептал Ньял.

Руф сидел, привалившись к дереву, вытянув перед

собой ногу. Тим встал возле гнома на колени и счистил с его ноги грязь и песок. Над коленом у Руфа зияла глубокая рана. Ньял оторвал полосу от своей рубашки.

— Почему вы дали ему уйти? — печально спросил Руф.

— Дали уйти? — воскликнул Тим. — Да нам повезло, что мы еще живы! Силища-то у него, я вам доложу! Он как стукнет — я аж застыл прямо!

— А я думал, что отправлюсь на тот свет прямо отсюда, — уныло признался Ньял. У него не было опыта в целительстве, но он все же остановил кровотечение и туго перевязал рану. Потом сел рядом с Руфом, прислонился к дереву и погрузился в раздумья, что часто бывает после боя.

— Не нравится мне это, — проворчал Руф. — Сначала на Телерхайда напали на дороге, теперь на Ньяла. У дома Кровелла завелся вероломный враг.

— Так почему мы еще живы? — спросил Тим. Его зубы снова начали стучать. — Не из милосердия же он нас пощадил?

— Едем, — сказал вдруг Ньял резко. — Руф, сядешь позади Тима. Нам лучше поторопиться, если мы хотим к вечеру быть в Обители.

Но рана Руфа Наба не позволяла ехать быстро. Как ни старался Ньял, полностью остановить кровотечение у гнома ему не удалось, и очень скоро седло под Руфом побурело от крови.

Тим испуганно вздрагивал на каждом повороте дороги

— Хотя бы солнце рассеяло этот проклятый туман, — бормотал он.

Глава 14

Меллорит проснулась мгновенно, как дикий зверек. Сознание вернулось к ней разом, будто по сигналу тревоги. Она лежала совершенно неподвижно, незаметная под грудой стеганых и шерстяных одеял, и слушала. Капли дождя стучали по карнизу. Во дворе закукарекал и захлопал крыльями петух. Из хлева донесся глухой стук деревянной бадьи, упавшей на мостовую. Послышались приглушенные ругательства. Но эйкон еще не проснулся: в замке стояла тишина. Меллорит заворочалась на мягкой перине, перетащила подушку к животу, крепко обняла ее и предалась своим тайным мечтам.

С тех пор как она поселилась у дяди, мечтала Меллорит об одном и том же. Она видела себя бездомной, раненой, храброй и красивой, но доведенной до отчаяния. Она томилась в какой-то грязной темнице или в темном лесу. Зловещие незнакомцы пытали ее, тщетно стараясь заставить говорить: она молчала, храня верность своей любви. И вот, когда, казалось, последние силы покидали ее, приходил Он — словно яркий солнечный луч, с боем прокладывая дорогу к ее темнице. Он освобождал ее от страшных демонов и уносил в горы, к самому небу, где все было белым и чистым. Там он выхаживал ее, пока она не выздоравливала, благодарный ей за то, что она не предала его, любящий ее больше всего на свете. Он был сильным, высоким и могучим. Его доброта к ней могла сравниться лишь с его беспощадностью к ее врагам. Но как бы девочка ни старалась, во сне она никогда не видела его лица.

Кто-то ударил по ножке кровати и разрушил грезы Меллорит.

— Вставай, девочка! Не успеешь оглянуться, а он уж тут как тут. Вставай и умойся! — Старая Этил всегда суетилась, спешила, хваталась за несколько дел сразу, так и оставляя их недоделанными. Меллорит слушалась ее, потому что Этил, стараясь избежать гнева эйкона, прилагала все усилия к тому, чтобы Меллорит ничем его не рассердила. Спасая себя, Этил тем самым помогала Меллорит жить более или менее беззаботно.

Меллорит нехотя встала, причесалась. Длинные белокурые волосы свободно легли ей на плечи. Этил выбрала платье цвета лесной зелени и помогла девочке одеться. Резко затянув пояс на тонкой талии Меллорит, старуха нахмурилась, смутившись видом маленькой развивающейся груди девочки, и принялась собирать ткань в складки, чтобы скрыть очевидное.

— Не вертись, девочка. Вот так-то лучше. — Этил покачала головой и торопливо поправила волосы Меллорит. — Ну, что могла, то и сделала, — сказала старушка, с досадой вздохнула и ущипнула щеки Меллорит, чтобы они порозовели.

Во дворе ударил колокол. Этил вздрогнула.

— Прокляни их Ворсай! — воскликнула она. — Они разбудят хозяина! Ох, горе нам всем!

Меллорит пошла за старой нянькой к окну — посмотреть, что происходит во дворе. Гвардейцы бежали к воротам, сжимая мечи и пики. Четыре лучника взбегали по лестнице на крепостную стену. Один из них не успел одеться и прыгал на одной ноге, пытаясь одновременно и бежать, и натягивать подштанники. Меллорит засмеялась, и Этил легонько шлепнула ее, заставляя замолчать.

Появился привратник, дородный, важный, безупречно одетый в короткий плащ. Он шагал размашисто, гордо выставив напоказ бляху, говорящую о том, кто он таков. Рядом с ним вприпрыжку бежал тощий, оборванный мальчишка. Все во дворе заняли свои места и замерли в ожидании. Колокол замолчал. Привратник поднялся на крепостную стену и глянул за ворота.