Патриция Маллен - Повелители камней

— Вот болван! — выругался Ньял.

Люди на другой стороне реки один за другим, следом за Ландесом, исчезли в тумане. Тим ослабил подпругу и расправил намокшую седельную подушку. Сверток с постелью и весь запас провизии и зерна, которые Ньял вез с собой, унесла река.

— Мы остались без обеда, — пожаловался Тим, затягивая подпругу. — И для лошадей ничего нет. — Его бил озноб, зубы стучали.

— Руф, — приказал Ньял, — разведи огонь, чтобы Тим согрелся. А я попробую найти щит. Может, он все-таки не утонул.

Юноша заставил Авелаэра сделать несколько шагов, чтобы убедиться, что жеребец не хромает, затем прыгнул в седло и скрылся за деревьями, растущими вдоль берега.

— У меня свой огонь имеется, Руф, — сказал Тим. Трясущимися от холода руками он достал из кармана оловянную фляжку и сделал большой глоток. Эльфийский бренди согрел слугу, и он уселся под огромным дубом, обхватив себя руками. Дождь утих, холодный густой туман скрыл дорогу. Руф терпеливо ударял лезвием кинжала по кусочку кремня, высекая искры в отсыревший мох. Когда занялось слабенькое пламя, человек и гном заслонили его от ветра и дождя. Тиму казалось, что это он греет костерок, а не костерок — его.

Руф и Тим услышали Ньяла задолго до того, как увидели. Он неожиданно вышел из тумана, ведя в поводу саврасого. Найденный щит победно висел на луке седла.

— Эй, Тим, я нашел твоего конягу! — Такой широкой усмешки Тим не видел на лице Ньяла уже несколько месяцев. — Теперь мы в полном порядке!

— Да, и одни-одинешеньки на открытой дороге, сэр, — серьезно добавил Руф.

Но Тиму, как и Ньялу, было спокойнее без северных лордов.

— Скоро произойдет Движение Камня, Руф. Мы будем в тепле и безопасности еще до захода солнца.

Он осторожно подошел к Авелаэру, чтобы взять у Ньяла поводья своего коня. Жеребец прижал уши и щелкнул зубами, Ньял резко осадил его.

— Седлайте коней, у нас впереди долгий путь. — Ньял повернул гнедого к дороге.

Тим вогнал пятки в бока мерина, и усталый саврасый нехотя зарысил за Авелаэром. Тим вздрагивал из-за того, что по спине его то и дело сбегали струйки воды, и проклинал тот день, когда бросил плавания в теплых солнечных морях ради приключений в суровых краях среди странных созданий. Пони Руфа Наба легким галопом шел рядом с ним. На три корпуса впереди, еле видимый в густом тумане, легко рысил Авелаэр. «Подожди, — проворчал про себя Тим. — Посмотрим, как ты будешь танцевать через час, когда твои „щетки“ [2] забьет грязью со льдом».

Они ехали в тишине, нарушаемой только стуком копыт да резкими повизгиваниями Авелаэра, когда тот вскидывал голову, натягивая поводья.

— Тихо, — успокаивал его Ньял. — Тихо, хороший мальчик.

По щекам юноши стекали струи холодного дождя, мокрый шлем отливал серым металлическим блеском.

— Клянусь Старушкой, этот жеребец меня избалует. Ничего нет лучше неукротимого коня, чтобы стать бодрым и веселым.

«Или больным», — подумал Тим. Скачка начала согревать его, и воспоминания о ледяной воде и яростных порогах уже не казались такими пугающими. Если Авелаэр удержит такую скорость, они доберутся до Обители Эйкона задолго до сумерек. Если дорога не станет хуже. Если саврасый выдержит. Тим мысленно перебирал другие возможные осложнения, и вдруг Авелаэр остановился и отрывисто зафыркал.

Ньял пришпорил жеребца, но гнедой уперся. Тряся головой, он бил копытом по грязной дороге.

«Еще и артачится», — сердито подумал Тим и тут же услышал непонятный шум, доносящийся из густого тумана справа от дороги.

Ньял тоже услышал шум.

— Эй! — крикнул он. Авелаэр глухо заржал, и из густой мглы донеслось ответное ржание. — Эгей! — снова крикнул Ньял.

Странно хриплый голос — прозвучавший так близко от них, что Тим вздрогнул от неожиданности, — спросил:

— Кто идет?

Авелаэр, весь в пене от волнения, затанцевал боком, встряхивая головой и пытаясь ухватить зубами поводья.

— Ньял из Кровелла, — чудом удалось крикнуть Ньялу, — со своим слугой Тимерилом и гномом Руфом Набом. — Яростными рывками поводьев он сумел-таки на минуту утихомирить гнедого. — Я думал, все едут с лордом Ландесом.

— Ньял из Кровелла! — сказал голос тихо.

Туман был такой густой, что Тим ничего не мог разглядеть дальше ушей саврасого. Особенный холодок, холоднее речной воды, пробежал по его спине.

— Сэр, будьте осторожны, — предостерег он.

— Ублюдок из Кровелла и его нечисть! — издевательски произнес голос.

Руф Наб замер.

— Фанатик Новой Веры! — прошипел он.

Тим различил впереди себя на дороге неясный силуэт всадника.

— Придержи язык! — крикнул Ньял.

— Сэр, будьте осторожны, — снова предостерег Тим.

— Лучше бы тебе стерпеть обиду, Ньял, — прошипел Руф Наб. — Мы одни, и еще туман этот…

— Возьми свои слова назад! — не слушал Ньял. — Или я преподам тебе урок вежливости!

Раскатистый хохот прозвучал так, будто шел из глубин темного склепа.

— Урок! Кровелльский ублюдок будет учить меня хорошим манерам!

Из тумана донесся лязг стали и латуни — невидимый меч выдернули из ножен.

— О, сэр, будьте осторожны! — взмолился Тим.

— Он у меня получит, этот фанатик! — Ньял потянулся к рукояти Огненного Удара, но тут Авелаэр встал на дыбы. Ньял рванул поводья, чтобы осадить жеребца, и всмотрелся в туман. — Покажись, Нововер! — крикнул он.

— Вот тебе урок!

Слово прозвучало лишь на долю секунды раньше того, как лезвие меча обрушилось на шлем юноши. Оглушенный и ошеломленный, Ньял нащупал рукоять Огненного Удара и заслонился щитом, готовясь отразить следующую атаку. Авелаэр злобно заржал, загарцевал, готовясь встретить противника.

— Вероломный Нововер! — закричал Руф Наб и, подняв свой топор с широким лезвием и короткой рукоятью, атаковал всадника — высокого незнакомца на серой лошади. Черный щит незнакомца блестел от капель дождя.

Эльфийский пони был быстрым и храбрым, но широкий топор гнома не предназначался для конного боя. Человек с яростным криком развернулся к Руфу, высоко над его головой блеснула рукоять меча, украшенная драгоценными камнями, клинок на мгновение пропал в тумане. Человек оказался сильнее гнома, меч вышиб топор из его руки. Храбрый пони упал на траву.

Когда всадник развернулся к Тиму, конюх выхватил свой короткий меч и с отчаянной безнадежностью ткнул им в уязвимое место между шлемом незнакомца и плечом. Незнакомец отразил удар, длинный меч рассек воздух Рядом с самым ухом Тима. На Тиме не было ни шлема, ни лат, он решил отступить, да куда там! Возбужденный битвой саврасый прижал уши, заржал, жалко подражая Авелаэру, и, злобно лягаясь, набросился на серую лошадь, снова подставляя Тима под удар меча. Тим еще раз увидел, как сверкнула рукоять, и попытался увернуться.