Патриция Маллен - Повелители камней

— Эй, Ньял! — воскликнул Ландес, увидев юношу. — Я уж думал, тебя великан съел! — Лорд хохотнул собственной шутке, его латы звякнули под толстым плащом. Он остановился и всмотрелся в клубящийся туман.

— Здесь не перейти: вода слишком высоко поднялась, — сказал Ньял.

— Не помнишь брод своего отца? — Ландес указал вниз по течению. — Тысяча мужчин перешла там, не замочив штанов. Тогда тоже была весна и высокая вода. За мной, мальчики!

Тропа к броду была настолько узкой, что там едва могла пройти одна лошадь. Ветви деревьев отяжелели от дождя, и всадникам приходилось нагибаться к лошадиным шеям, чтобы не задеть мокрые, поникшие от изморози листья. Брод не утешил Ньяла. Река стала шире, но по-прежнему быстро неслась, вспененная, крутясь у берегов в водоворотах.

— Похоже, сегодня без мокрых штанов не обойтись, — заметил Ньял.

— Да, сегодня вода немного выше, — согласился Ландес, остальные всадники неуверенно толклись на берегу.

— Кому-то нужно попробовать, — предложил наконец Нед.

— Отличная идея! Пошлем кого-нибудь, кто умеет плавать. — Ландес обернулся. — Эй, ты! Как тебя там, иди сюда!

— Я, сэр? — Тим на своем крепком саврасом мерине, скользя по грязи, выбрался из задних рядов. За ним, беспокойно поглядывая на пенящиеся пороги, подъехал Руф Наб на низкорослом эльфийском пони.

— Ты без доспехов, опробуй брод, — сказал Ландес.

Тим умоляюще посмотрел на Ньяла:

— Я не умею плавать, сэр.

— Какая разница, — ответил Ландес. — Привяжем тебя веревкой и вытащим, если что.

— Попробуй, Тим, — убеждал Ньял. — Если застрянешь, мы тебя вытянем.

— Дайте я пойду, — вызвался Руф Наб.

Но Ландес уже извлек веревку из своей седельной сумки и перебросил Ньялу. Пока Ньял привязывал один конец к седлу Тима, Нед обвязал другой конец вокруг большого дерева. Делать было нечего, и Тим, расправив плечи, погнал саврасого в реку. На краю мерин заупрямился, вскинул голову, но Тим хлестнул его орешниковым прутом, и саврасый бросился в стремительное течение, сразу уйдя в воду по грудь. Не торопясь, осторожно лошадь и всадник двинулись глубже. Ньял, затаив дыхание, стравливал понемногу веревку, чтобы она свободно провисала. Половина брода была уже позади.

— Вот видите! Это совершенно безопасно! — сказал Адлер.

— Я за ним! — крикнул Руф. Его пони не надо было погонять: он решительно прыгнул в воду и поплыл.

— Я тебя обгоню! — крикнул Руф Тиму, когда голова пони поравнялась с крестцом саврасого. В то же мгновение голова саврасого скрылась под водой. Тим придушенно вскрикнул и тоже исчез, но через несколько секунд снова появился на поверхности. Веревка вырвалась из рук Ньяла и туго натянулась, когда саврасого снесло течением.

Тим барахтался, запутавшись в сбруе. Но только ему удалось освободиться, как веревка лопнула. Стремительная река подхватила испуганное животное и понесла, словно плавучую льдину, мимо большого валуна посреди потока и дальше, к порогам. Голова саврасого мелькнула несколько раз в бурунах, а потом пропала из виду. Тим же сумел как-то уцепиться за камень и закричал:

— Помогите!

— Держись! — крикнул Руф, протягивая руку испуганному Тиму, но пони не мог тягаться с сильным течением в середине потока. Продолжая барахтаться, пони и гном пронеслись мимо.

Ньял сорвал с головы шлем, бросил щит и копье на землю и пришпорил гнедого. Одним прыжком они оказались на середине потока, и Ньял почувствовал, как вода вспенивается у ног жеребца. Вспомнив, как мальчиком переправлялся на пони через запруду у мельницы, Ньял соскользнул со спины жеребца и поплыл рядом, крепко держась за переднюю луку седла. Вода была так холодна, что у него перехватило дыхание, но гнедой отлично плавал и слушался руки хозяина, сжимавшей поводья. Ньяла сносило течением к Тиму. Он крикнул слуге:

— Хватайся!

Тим оторвал руки от камня, в который отчаянно вцепился, и дотянулся до тяжелого железного стремени. На мгновение сила реки захватила их всех троих, снося лошадь и людей к порогам. Но вот жеребец снова ощутил под ногами дно и, напрягая все силы, оттолкнулся и рванулся к берегу. Вдыхая больше воды, чем воздуха, окоченевший настолько, что не чувствовал ударов камней по ногам и животу, Тим с трудом удерживался за стремя. Когда жеребец уже выходил на берег, пальцы Тима сами собой разжались и он упал на мелководье — к счастью, никакая опасность тут ему не грозила. Авелаэр остановился всего в нескольких футах впереди. Бока жеребца вздымались, ноги дрожали. Жадно глотая воздух, Ньял встал, пошатываясь, на ноги и помахал рукой группе всадников, в ужасе застывших на другом берегу.

Ландес взволнованно замахал рукой ему в ответ.

— Я вас не слышу! — крикнул Ньял, качая головой. Ландес продолжал махать рукой, его губы двигались, но слова заглушал яростный рев потока. Тим завозился у берега и с трудом встал сначала на четвереньки, потом на ноги. Повернувшись, он увидел, что ниже по течению, где река текла шире и медленнее, пони Руфа выбирается на берег. Дрожа от холода, Тим стоял и не мигая смотрел, как мокрый, задыхающийся Руф погоняет лошадку по берегу. Авелаэр тихо и радостно заржал, приветствуя пони.

— Простите, сэр, но вы, кажется, плаваете похуже топорища, — обратился гном к Ньялу, пытаясь скрыть проказливую усмешку.

— Чего там — похуже. Как топор, — вздохнул Ньял. — Тим, ты не ранен?

Все еще дыша с трудом, Тим покачал головой.

— Что-то лорды не рвутся присоединиться к нам, — заметил Ньял. — Придется нам самим добираться до Обители эйкона. Как думаешь, Руф, успеем до ночи?

Руф кивнул:

— Повезет — так успеем. Эй, Тим, не стой в воде, простудишься.

Тим стряхнул оцепенение и побрел к берегу, спотыкаясь о камни. Авелаэр стоял в грязи, тяжело дыша, и даже не попытался укусить Тима, когда тот задел его бок и шею полой мокрого пальто.

Ньял снова повернулся к противоположному берегу.

— Идите к Маолинскому мосту! — крикнул он, махая руками. — Если мост устоял, завтра вечером они уже будут в Обители эйкона, — пояснил юноша Руфу. — Маолинский мост! — прокричал он снова, перекрывая рев воды и руками изображая мост. Наконец Ландес просиял, поняв Ньяла, и повернул лошадь назад к дороге. Нед перебросил через реку шлем и копье Ньяла. Адлер бросил его щит. Тяжелый дубовый, обитый железом, щит не долетел до берега и поплыл вниз по течению, едва выступая из воды.

— Вот болван! — выругался Ньял.

Люди на другой стороне реки один за другим, следом за Ландесом, исчезли в тумане. Тим ослабил подпругу и расправил намокшую седельную подушку. Сверток с постелью и весь запас провизии и зерна, которые Ньял вез с собой, унесла река.