Линии судьбы. Том 2. - Артём Федоренко
Хотя его утренние учения привлекали всё больше последователей, истинную цель пребывания в городе он открыл лишь Тан Сяо и наставнику Цзы. С их помощью он составлял подробные карты распространения заболевания, собирал свидетельства очевидцев, анализировал закономерности.
- Ещё один случай в деревне Ючжоу, - Тан Сяо аккуратно нанесла отметку на карту, разложенную на столе наставника Цзы. - Третий за месяц.
Михаил всмотрелся в новую точку. Зимние сумерки превращали кабинет в пещеру теней, заставляя склониться ближе к карте, освещенной единственной масляной лампой. Ряд отметок напоминал изогнутую линию, своеобразный узор, расползающийся от гор к югу.
- Закономерность становится очевиднее, - он провел пальцем по изгибу отметок. - Как будто скверна следует по руслу подземной реки.
Наставник Цзы задумчиво погладил бороду.
- В древних текстах упоминаются подземные потоки, пронизывающие всю провинцию.
- Вода как проводник, - прошептала Тан Сяо.
За окном тихо падал снег. Михаил поднял взгляд от карты, наблюдая за медленным танцем снежинок. Невольно он активировал свой дар, сначала едва заметно, позволяя времени вокруг снежинок замедлиться. Это стало привычкой, упражнением контроля. Каждая снежинка зависала в воздухе на миг дольше положенного, образуя странные узоры, видимые лишь ему.
- Что ты видишь? - тихо спросила Тан Сяо, заметившая изменившийся фокус его взгляда.
Михаил моргнул, возвращаясь к обычному восприятию.
- Просто тренируюсь.
Не все из того, что он мог делать со временем, было легко объяснить. Проще было оставить это между ним и пустотой.
Но Тан Сяо не отпускала его взгляд.
- Время, - произнесла она так тихо, что он, скорее, прочитал по губам, - ты видишь его течение.
Эта женщина видела слишком много. Её наблюдательность и восхищала, и настораживала одновременно. Три месяца они провели, склонившись над одними и теми же картами, изучая одни и те же тексты, обмениваясь теориями. Её ум работал иначе, чем у других, она улавливала связи, видела закономерности, о которых большинство даже не подозревало.
Наставник Цзы тактично отошёл к книжным полкам, делая вид, что ищет какой-то свиток. Он дал им пространство для разговора, который непременно должен был состояться.
- Я учился управлять временем много лет, - наконец признал Михаил. - Но оно всегда оставляет мне лишь иллюзию контроля. Время, как река, позволяет направлять свое течение, но в конечном счете всё равно движется туда, куда должно.
- Как и скверна, - сказала Тан Сяо. - Мы можем замедлить её распространение, но в итоге должны добраться до источника.
Наставник Цзы вернулся с пыльным свитком.
- Я нашел записи о древних шахтах под Саньхэ. Думаю, экспедиция становится неизбежной.
Две недели они провели, планируя поход, изучая скудные сведения о пещерах и штольнях вблизи Саньхэ. Тан Сяо расспрашивала торговцев и крестьян, приходящих с севера. Наставник Цзы отправлял письма старым друзьям, собирая крупицы информации. Сам Михаил изучал методы борьбы со скверной, описанные в древних текстах.
Еще один месяц ушел на практические приготовления. Ждали, пока стихнут зимние метели. Местные травники по просьбе наставника Цзы собирали редкие ингредиенты для снадобий, которые могли помочь в борьбе со скверной. Михаил же изготавливал защитные амулеты и практиковал особые техники, позволяющие временно подавлять проявления врага.
Он хотел, чтобы Тан Сяо осталась в городе, но каждая попытка переубедить ее наталкивалась на сопротивление.
-Я отпустила брата одного и больше никогда его не видела, - говорила она. - Эту ошибку я не повторю.
В последние дни перед отъездом Михаил все чаще посещал школу мастера Ляна, оттачивая мастерство контроля энергии. Техники Текущей Воды стали для него чем-то большим, чем просто боевое искусство, это было способом направлять поток времени, гармонизировать свой дар с физическими возможностями тела.
- Ты как будто готовишься к бою, - заметил мастер Лян после одной особенно изнурительной тренировки.
- Может быть, - уклончиво ответил Михаил, вытирая пот со лба.
- Против кого?
Михаил посмотрел на старого мастера.
- Против болезни, искажающей естественный порядок вещей.
Вечером накануне отъезда Тан Сяо пригласила его на крышу дома наставника Цзы. Март принес первое весеннее тепло, но ночи были холодными.
Они стояли рядом, глядя на древний город. Огни фонарей разбегались по улицам, образуя сложный узор, напоминающий нити судьбы.
- Ты боишься? - спросила Тан Сяо, не глядя на него.
Михаил помедлил, подбирая слова.
- Я боюсь не за себя. Я встречался со скверной раньше. Но ты…
- Я должна это сделать, - тихо сказала она, поворачиваясь к нему. - Для себя. Для брата.
Лунный свет очерчивал её силуэт, скрадывая черты лица, оставляя лишь контуры. Михаил заметил, как её рука едва заметно дрожит от напряжения.
- В каком-то смысле я завидую тебе, - неожиданно сказал он.
- Завидуешь? - удивилась Тан Сяо.
- Твоей решимости. Твоему стремлению к истине, несмотря на опасность. Я знаю, что такое терять близких, - его голос стал тише. - В моем прошлом у меня была жена, Анна. Я не смог спасти её от болезни, хотя обладал даром.
Он никогда и никому не рассказывал об Анне. Даже произносить её имя вслух было странно, словно разрывать тонкую пелену между прошлым и настоящим.
Тан Сяо молчала, давая ему выбор: продолжать или остановиться. Он ценил это в ней - умение слушать без поспешных комментариев или утешений.
- Иногда мне кажется, что я вижу её черты в тебе, - добавил он тихо. - Такая же решительность. Такой же острый ум.
Тан Сяо придвинулась ближе, их плечи соприкоснулись.
- Я не знаю, кем была эта Анна из твоего прошлого, - произнесла она. - Но я знаю, кто я. И сейчас я человек, который идёт с тобой в Саньхэ искать источник скверны.
Её близость наполнила его странным чувством тревоги, тепла и какого-то бесконечного удивления. Он повернулся к ней, и их лица оказались так близко, что дыхание смешивалось.
Поцелуй вышел осторожным, почти невесомым, как касание кисти к чистому холсту, как первый штрих. Когда их губы разъединились, Тан Сяо легко коснулась его виска, где седина пробивалась сквозь тёмные волосы.
- Кто бы ты ни был до встречи со мной, какой бы путь ни привел тебя сюда, я рада, что наши дороги пересеклись.
В тот момент, стоя на крыше под звездным небом, Михаил почувствовал
