Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1
— Сыновья женятся, отдашь невесткам, — рассмеялась Тейт.
— Сыновья уйдут из дома. Разве младший останется. У нас в городке рождение девочки — праздник. Редко, когда случается. А еще за последние три года столько женщин пропало. Теперь понятно, куда они девались.
— А мне — нет. Зачем чужакам из Темной пади понадобилось столько людей?
— На выселках живет старая Дара. Она вроде видит.
— Что видит?
— Это у нас так говорят: "вроде видит". Глаза закроет и говорит. Половины не поймешь. Зато, хорошо пропажу ищет. Придешь к ней, скажешь: Дара, третий день ключи от погреба не могу найти. Она посмотрит сначала на тебя, потом глаза закроет и скажет: ищи за сундуком во второй комнате. А сама ни разу у меня в доме не была и сундука того в глаза не видела.
— Ключи-то нашлись? — рассмеялась Тейт.
— Нашлись. Так вот она, когда люди пропадали, все твердила, будто кто-то дань собирает.
— Кому?
— Она сказать не могла. Но знала. А как соберется имя назвать, ее всю судорогой сведет.
— Мне надо с ней поговорит, — решила Тейт.
— Дара уже неделю в горячке лежит. То совсем не в себе, то стонать начинает: " Изверги идут, прогоните чужих". Пытались ее расспросить: где, кто, что? Ничего не понятно. Катан собрал людей, выехал на дорогу, да вас только и поймал.
— А чужой никто в округе не появлялся?
— Как будто нет. Проезжали егеря в сторону парков. Так у них на руках имелся королевский указ.
— Давно?
— Дней пять. А вчера утром еще один. От своих отстал. Сказал: на ярмарке задержался.
— Одежда пестрая — тряпки одна на другую надеты? И слова коверкает?
— В плаще по самые брови. Документ показал и — дальше подался.
— Можешь проводить меня к этой женщине?
— Не надо бы туда ходить. Вдруг у нее что заразное?
— Ты к ней не подходи. Я сама поговорю.
— Мне потом Гуго голову оторвет, если ты заболеешь!
Тейт не стала спорить. Она переоделась, заколола волосы и выскользнула из дома.
Городок оказался совсем маленький — две улицы крест накрест. Дом Катана стоял на их пересечении. За воротами девушку тут же окружили зеваки. Мальчишки, подростки, парни, взрослые мужчины и даже один старик, составили небольшую толпу. Житана могла бы и предупредить, что ходить одной по улицам не безопасно.
— Прекрасная госпожа вышла просто погулять? — спросил высокий мужчина одних с Гуго лет. — Или по делу? Не нужен ли провожатый?
Встреча с людоедами на лесной дороге не забылась. Но там с первого мгновения чувствовалась угроза. Здесь же — простое доброжелательное любопытство.
— Как пройти на выселки?
— Вы к Даре собрались? Пойдемте, я покажу.
Мужчины сначала расступились, а потом дружно двинулись следом.
Выселки оказались совсем недалеко. Да тут все было близко. Но к дому ясновидящей Тейт отправилась одна. Провожатые остались у околицы. То ли они побаивались туда ходить, то ли в их городке было не принято лезть в чужие дела.
За небольшим полем возвышался мелкий холм, к нему приросла хижина под крышей из дранки. Дверь стояла нараспашку. Тейт в нерешительности остановилась, но раз уж пришла, отступать было бы позорно.
— Заходи, — раздалось из сумрака.
Свет проникал в маленькое оконце. Чистый деревянный пол застилали тканые дорожки. Стол был заставлен горшками, криночками, флакончиками, завален пучками трав. У стены стояла широкая кровать, на которой под меховым одеялом лежала женщина. Видно было только осунувшееся лицо, пегие волосы, да смеженные отечные веки.
— Простите меня, госпожа. Первый раз в жизни встретила королеву, а встать, поклониться не могу. Хворая я.
— Это ты меня прости, что беспокою. Я не… коро
— Я никому не скажу. Это твоя тайна. Я знаю, зачем ты едешь в парки. Ты еще можешь успеть. Выручай своих единорогов. Нам без них не выжить. Если исчезнут последние звери-защитники, королевство перестанет быть. Оно и так уже почти сгнило.
Женщина закашлялась. Тейт терпеливо ждала, когда больная успокоиться. Только та никак не могла остановиться. Королева нашла на столе плошку, зачерпнула воды из ведерка у двери и поднесла к губам женщины. Дара сделал несколько мелких глотков. Кашель начал утихать.
— Послушай меня… ты ведь хочешь спросить, кому собирали дань выродки из Темной пади?
— Да.
— Тому… главному…
Она опять закашлялась. Лицо внезапно свело судорогой, губы посинели.
Тейт размотала палец с кольцом и приложила камень ко лбу больной. Кашель мгновенно прекратился, лицо разгладилось. Женщина легко и свободно вздохнула.
— Я знаю, что сейчас умру. Но сказать еще успею. Его зовут Скал.
— Кто это?
— Он… высоко…си…
Последовал прерывистый, похожий на смех хрип. На губах у женщины застыла улыбка. Будто она обхитрила кого-то и очень тем осталась довольна. Тело обмякло.
Тейт не сразу отняла руку, только когда почувствовала: кольцо раскалилось и жжет палец. Было страшно, тоскливо и обидно. Она только начала надеяться на хоть какое-то прояснение странных и страшных обстоятельств собственной жизни. И жизни королевства!
По щекам катились слезы. Тень загородила дверной проем и кто-то вошел.
— Что с ней? — спросил Гуго.
— Умерла, — отозвалась королева.
— При тебе?
— Да.
— Пойдем. Вставай.
Он не ругался, как обычно, не отдавал приказов, будто Тейт его гвардеец. Гуго приподнял ее за плечи и повел к двери.
Слезы застилали глаза всю дорогу, пока они добирались до дома. Весть о смерти Дары мгновенно разнеслась по городку. Люди сбегались на пустырь. Туда же отправился городской голова, а за ним и жена.
— Зачем ты к ней ходила? — спросил Гуго, когда они остались одни.
Тейт рассказала. Реар только неопределенно пожал плечами.
— Дара сильно болела, бредила, наверное. Я не знаю никого по имени Скал. И я не знаю ни одного случая человеческих жертвоприношений. Про работорговлю тоже давно не слышал. Она точно бредила. Если бы по королевству периодически гоняли людей, — в не малом, заметь, количестве, — я бы знал или хотя бы слышал. А так — ничего.
— Когда мы выезжаем? — спросила Тейт. Гуго почти удалось ее убедить.
— После обеда. Как раз успеем до ночи к первым парковым воротам. Там переночуем в сторожке. Утром будем на месте.
Отъезд происходил тихо. Жители городка почти все пребывали на пустоши у дома Дары, вернулся только Катан. Он вывел коней, открыл вороты, пошептался о чем-то с Гуго да помахал в след, когда гости тронулись в путь.
Каждому к седлу приторочили по мешку с припасами. Тейт пристроила свой позади седла, и ехала теперь слегка откинувшись, будто в кресле. Лекс похохатывал. Гуго дергал щекой, наверное, опять злился.
Тейт пыталась собрать воедино все, что узнала за последние сутки. Стройной картины никак не получалось. То казалось, что она нащупала нити заговора. То авантюра шута с охотой на единорогов представлялась обычной мерзкой каверзой, направленной лично против нее. Семейка из Темной пади к этому не могла иметь никакого отношения. Или могла?
— Господин Аспер? — позвала Тейт.
— Можешь называть меня просто: "душка Лекс".
— Спасибо. Тебе имя Скал, ни о чем не говорит?
— Скал? Нет, пожалуй. А вот Скалт, пожалуй — да.
Гуго поравнялся с ними, внимательно прислушиваясь.
— Скалт — есть арахна модифицированная. Кем, не скажу. Не знаю. А знал бы — убил.
— Что так? — в тон насмешнику поинтересовался Гуго.
— Таки — погань, доложу я вам. Вывели их не так уж давно. Лет всего пятьсот назад. Сколько дает потомства одна самка паука крестовика, например?
— Кто ж их считал! — рассмеялся Гуго.
— Есть такие затейники. Не буду вас томить: от тридцати до шестидесяти паучат. Что, собственно, и произошло. То ли тридцать, то ли шестьдесят копий человека-паука некий умелец выпустил в мир полтысячелетия назад. И разбежались они во все стороны.
— До сих пор бегают?
— Люди их ловить замучались. Однако некоторые успехи на этом поприще все же имели место быть. И заметьте, все случаи поимки и уничтожения задокументированы. Всего их переловили сорок три штуки. Последнего видели лет десять назад.
— Его тоже… задокументировали? — осторожно поинтересовалась Тейт.
— Увы.
— Увы — да? Или увы — нет?
— Ушел, гад! Только ручкой помахал.
— Ты так рассказываешь, будто сам присутствовал при прощании.
— Это я так развлекаюсь. Во мне пропал великий актер.
— Кто мешает начать карьеру прямо сейчас? — рассмеялась королева.
Лекс ей нравился. В нем точно не было зла. А было легкомыслие, общительность, бесшабашность. Но под всем этим угадывалась некая сила, природа которой ускользала от понимания.
— Чем скалты отличаются от людей? — спросил Гуго.
— Практически ни чем. Все как у всех… кроме способностей. Приколдовывают по черному. Скалты поселяются обычно в небольших городах, и живут несколько лет, а то и десятилетий тихо, мирно. Разве, не заводят семьи. За время вживания, скалт успевает освоиться с обычаями, внедриться и раствориться среди народа, разбогатеть, наконец. Привычные блага и человеческая еда ему не нужны. Он не мерзнет и не страдает от жары, а питается в основном падалью. В этот период скалт может себя выдать, если попадется на живой дичи.
