Денис Луженский - Сны чужие

И вот ты сидишь на речном берегу, пытаешься привести в порядок растрепанные мысли и чувства. Перед глазами все стоят страшные картины увиденного в деревне. Больше всего тебя поражает даже не сама жестокость случившегося, а ее бессмысленность… или какой-то смысл в истреблении стариков и детей все же есть, недоступный твоему пониманию и потому кажущийся абсурдным? Впрочем, приходится признать, что во всей этой истории, с самого ее начала, для тебя оставалось слишком много неясного. Начиная с решения отца…

Отца… Отца?! Какого отца?! Чьего отца?! Гос-с-споди!…

Присев на корточки, начинаешь лихорадочно умываться. Сперва щедро плещешь в лицо водой, а потом просто опускаешь голову в кристально прозрачный лед и терпишь, терпишь…

Сон… Это только сон… И он когда-нибудь кончится… Кончится, черт побери!…

Когда от нехватки воздуха начинает гореть в груди, вырываешь голову из холодных объятий реки. Задыхаясь, трясешь головой, жадно дышишь, подставляя затылок огненному взгляду висящей в зените Мирры.

Что ты теперь? Кем ты стал?

Из реки на тебя глядит странное лицо. Одновременно и очень близкое, и отталкивающе чужое. Скуластое, покрытое коротким, стального оттенка, мехом, с чуть выпирающими надбровными дугами. Длинные бледно-бирюзовые миндалины глаз рассеченны пополам узкими черными зрачками. Плотно сжатые почти фиолетовые губы слегка приподняты в уголках рта. Пушистую правую бровь наискось прорезает тонкий розовый шрам длиной в полпальца. Ты пытаешься улыбнуться и отражение послушно скалится в ответ, обнажая два ряда белых острых зубов, с чуть увеличенными клыками - славная такая ухмылочка…

Сколько уже дней прошло? Тридцать? Сорок? Давно пора признать: никакой сон не может длиться так долго. Шансов проснуться нет…

Усилием воли избавившись от пришедшей невовремя мысли, опрокидываешься на спину - в разросшуюся по берегу траву. Но лежать оказывается неудобно - что-то острое впивается в спину пониже лопаток. Раздраженный, ты переворачиваешься на бок и выпутываешь из сочных зеленых стеблей… нет, вовсе не камень и не сухую ветку - сломанный меч: черная шероховатая кожа рукояти, серебряная огранка узкого полумесяца гарды, обломок лезвия меньше ладони длиной… Выходит, он все-таки не утонул в реке, а все это время лежал здесь, на берегу, скрытый от глаз высокой травой…

"Мёртв! - торжествующе рычит память. - Мёртв!…"

…Клинок, застрявший между камнями, со звоном ломается под ударом ноги… потом взрывается болью левое плечо…

- Нет! - ты вскакиваешь на ноги, швыряешь сломанный меч обратно в траву. Нестерпимый болезненный зуд поднимается в том месте, где под серым мехом прячется длинный и неровный шрам. Стиснуть зубы, чтобы не бормотать ругательства вслух, возвращаешься в пещеру.

Это место приютило тебя… много, слишком много дней назад. Пещера небольшая - шагов пятнадцать в поперечнике и примерно вдвое больше по длине; неровные своды смыкаются над самой головой, почти везде довольно руку протянуть, чтобы коснуться каменного потолка. У дальней стены из-под камней выбивается небольшой чистый ручей, он пересекает сумрачный "зал" и исчезает в щели входа, откуда заглядывает внутрь темная зелень кустов.

Костер почти погас и внутри сумрачно, но глаза быстро подстраиваются к скудному освещению. Ночное зрение растворяет яркие краски в серых тонах, зато можно без труда разглядеть каждую мелочь. Человеческие глаза так не могут…

Едва преодолев живой и колючий заслон при входе, ты замираешь на месте. Показалось… Да нет же! Раненый что-то говорит!… Затаив дыхание, бросаешься к распростертому на плаще телу и склоняешься над ним, боясь поверить в очевидное… Нет, рыжеволосый не очнулся. Он просто бредит - шепчет, выкрикивает, выплевывает полувнятные слова и целые фразы в чуткую тишину пещеры.

Некоторое время ты просто сидишь и зачарованно слушаешь как перекатывается под каменными сводами потревоженное эхо. За решеткой ребер отчаянно бьется плененный зверек, норовит пробить себе путь сквозь костяную преграду. Каждый удар сердца отзывается уколом боли в бедре, на месте заросшего шрама…

- Арк… Арк… в огне!… помощи… не будет… глупый старик!… я… - речь рыжеволосого переходит в неразборчивое бормотание. Скоро раненый совсем затихает и на некоторое время пещера снова погружается в обычную тишину. Слышатся лишь слабое журчание воды, потрескивание затухающего костра и чужое неровное дыхание…

- Будьте вы все прокляты, - отчетливо произносит рыжеволосый. Сердце судорожно толкается в ребра и вдруг замирает… Болезненный звон, родившись в затылке, заполняет все тело… На сомкнувшихся тисками зубах хрустит отколовшаяся эмаль… Пальцы впиваются в камень… Ломается коготь… Лопается под напором живой плоти гранитный булыжник…

- Помощи не будет… - шепчет рыжеволосый. - Арк в огне… глупый старик!… я не… не помощь… я - смерть!… я… нет!… а-ах-х…

Раненый снова затихает. Замираешь и ты… из изодранных в кровь пальцев сыпется каменное крошево. Память ударяет тяжелой высокой волной и ты барахтаешься в ней, как беспомощный новорожденный щенок…

"Нет, не хочу вспоминать! Мне не надо! Нельзя!…"

Но когда тебе уже кажется, что ты выплываешь, набегает другая волна и накрывает тебя с головой…

- Глупый старик… - рыжеволосый стонет. - Арк в огне… в огне… помощи… нет…

- Помощи нет… - эхом отзываешься ты. - Арк в огне… Хорл мертв… Кьес мертв… Все мертвы… Один я остался… Только я один… Один…

Часть первая: Две Памяти

Ночь, как черный нетопырь,Крыльев развернула ширь.Тысяч звезд глаза горят,Тяжек тьмы холодный взгляд,Месяц злобно щерит рот.По домам сидит народ,В окнах свет давно погас…Мертвый час… четвертый час.Ночь по улицам плывет:То ли ищет… То ли ждет…Вот пред ней бетонный бок,Мрак обнял высотный блок,Тьма сочится в щели рам -Что-то происходит там…

В жаркой, влажной духотеПарень бьется на тахте…Скрип зубов, дыханья сип,Может плач, а может всхлип,Может стон, а может вой…Снится парню СОН ЧУЖОЙ…

Режет небо сталь клинка…Жизнь дешевле пятака,Совесть, долг - один обман,Верность - призрак, честь - туман,Утром - принц, а в полночь - труп…Берегись, коль ты не глуп!Выбирай: измена? Ложь?В грудь стрела? В затылок нож?

Только боль, и только страх…Устоять бы на ногах,До рассвета бы дожить…В сече жизнь не положить…Бой принять не одному…Встать спиною к своему…Да понять бы, кто ж тут свой…Снится парню СОН ЧУЖОЙ…

За окном светлеет ночь,Утро сны прогонит прочь,Потерпи еще чуток,Ну, минуту… Ну, пяток…Тело судорога рвет,Пробуждение грядет…

Открываются глаза,По щеке бежит слеза,Меж ресниц сочится свет…- Что за черт?!… О, Боже, нет!…

Ведь вокруг, со всех сторонТот же СОН… Кошмарный СОН…

Глава первая