Практикантка (СИ) - Роман Абдуллов
Хотелось домой. До слез, до жгучей боли в сердце хотелось домой.
* * *
Дилан, бежавший до дома как никогда в жизни, взлетел на второй этаж, но перед дверью резко остановился — в воздухе, который он так жадно хватал ртом, витал острый запах лекарств.
«С папой беда».
Записку он получил после первого занятия, и в прыгающих, дрожащих буквах едва узнал аккуратный почерк сестры. Ничего никому не объяснив и даже не одевшись, он сорвался домой.
Почему Кэсси не написала точнее? Что за беда⁈ Дилан отгонял мысли о непоправимом — такое просто не могло случиться с его отцом! — но пятна, расплывшиеся на мятой бумажке, были слишком похожи на следы слез. Шайсе!
Ударяя по мерзлому кому в груди, Дилан прохрипел:
— Все хорошо… Все хорошо, провались оно в пески!
Странная присказка Вэлэри немного помогла, и Дилан наконец рванул дверь на себя. Из квартиры прямо на него вывалилась Кэсси. Испуганно ойкнув, она вскинула опухшие красные глаза и всхлипнула.
Схватив сестру за плечи, Дилан вгляделся в ее бледное лицо:
— Кэсси, что с отцом?
Кэсси пошевелила искусанными губами, потом сипло выдавила:
— Груз сорвался прямо на папу…
Недоговорив, она вдруг безудержно разрыдалась.
Дилан прижал сестру к себе, чувствуя, как передается ему дрожь ее напряженного тела. Сцепив зубы, длинно выдохнул. Проклятье! Два года назад сорвавшимся грузом задавило их соседа. Насмерть…
— Ну и? — не выдержав, он встряхнул сестру.
Кэсси на мгновенье замерла, а потом обмякла и глухо произнесла:
— Дилан, папа больше не сможет ходить… Никогда не сможет…
Оставив сестру, Дилан зашел в квартиру. Здесь было тихо и еще сильней пахло лекарствами.
На пороге родительской спальни бесшумно появилась мать. Бледная, осунувшаяся. Выбившиеся из косы седые прядки, и непривычно растерянный взгляд придали ей странное сходство с безумной, впавшей в детство, старухой, жившей на конце их улицы.
Мать молча посторонилась, пропуская Дилана в комнату.
Отец лежал на спине, укрытый одеялом по самый подбородок, и, судя по мерно вздымающейся груди и закрытым глазам, просто спал. Только сероватая кожа лица и ввалившиеся щеки выдавали, что он не здоров.
— Что с ним? — вполголоса спросил Дилан.
Мать не ответила, глазами указала в сторону кухни. Они вышли, плотно прикрыв дверь.
Целую минуту мать неподвижно сидела за столом, уставясь пустым взглядом на свои красные огрубелые руки, потом тяжело вздохнула и заговорила:
— Его привезли с ночной смены уже без ран. Только одежда в крови… Целитель, которого оплатила гильдия и который залечил раны, тоже приехал. Сказал, что позвоночник сломан в двух местах, но руками и головой отец сможет двигать… Радость-то какая, правда? — она горько усмехнулась.
— Погоди… — Дилан нахмурился. — Но ведь это всего лишь переломы. Целители и не такое могут!
— Могут, конечно… Но только за деньги! — Безжизненный голос матери вдруг зазвенел от злости. — Твари! Почему боги одарили таких тварей? Знаешь, сколько запросил за лечение спины этот мерзкий белоручка? Тысячу золотых, Дилан! Целую тысячу!
Дилан окаменел. Мать что-то путает, преувеличивает. Тысячу… Где они возьмут столько?
* * *
— За деньгами? — спросил дед вместо приветствия. Он даже не поднял голову от газеты, которую читал перед приходом Маркуса.
Не торопясь отвечать, Маркус сел в кресло рядом и оглядел библиотеку. Еще не так давно здесь, среди массивных стеллажей, заполненных книгами, он проводил долгие часы.
Казалось, с тех пор прошли годы.
— Светлого утра, дед. — Взяв со столика книгу, Маркус наугад открыл и прочитал: — Сорвав цветы, лишив корней и пищи, как жалок их даритель! Как он нелеп, желая долгой жизни, и как наивно глуп, клянясь в любви навек… Верно подмечено, согласен? — Дед промолчал, и Маркус положил книгу на место. — Мне только на поместье.
Раздраженно зашелестев газетой, дед перевернул страницу.
— Без разницы, на поместье или для лечения мнимых болезней твоей матери, условия ты знаешь: помолвка и возвращение.
— Я же не доступ к семейному фонду прошу! Всего лишь двадцать тысяч.
Дед словно не слышал, тогда Маркус неожиданно для себя предложил:
— Могу отрастить волосы.
Дед вскинул изумленный взгляд:
— Торгуешься?
— А ты разве нет? Требуешь, чтобы я продал всего себя, но удивляешься, когда я предлагаю лишь часть.
— То есть ты оценил свою косу⁈ В двадцать тысяч⁈
Дед, видимо, надеялся, что ослышался или не правильно понял, но Маркус лишь молча дернул плечом.
— Даже не знаю, много это или мало, — брюзгливо процедил дед. — Целитель возьмет сотни три, чтобы отрастить волосы… Но найдется ли патриций, который согласится их отрезать? Не представляю, что за цена должна быть.
Маркус сжал зубы. Ему эта цена была известна слишком хорошо.
Не в силах и дальше находиться рядом с дедом, он встал. Кровь стучала в висках и хотелось побыстрее уйти, но… управляющему он обещал выслать денег как минимум на колодцы.
— Дай хотя бы пару сотен, — попросил, не глядя на деда.
Однако тот уже вернулся к чтению новостей и лишь пренебрежительно бросил:
— Частями ты мне не нужен.
Маркус посмотрел на склоненную голову деда. То ли свет из окна так падал, то ли дед еще больше поседел с их последней встречи…
— Да пребудет с вами сила, дэр Авитус, — поклонился Маркус на прощание и двинулся к выходу.
— Постой! — вдруг окликнул дед. — У тебя же практика скоро? С этим уродством вместо косы не смей заявиться в гильдию, хоть как-то связанную с ван Саторами. Я распоряжусь, чтобы тебя не приняли, поэтому не трать время.
Когда дверь за Маркусом закрылась, Авитус позвал Велиуса. Конфидент, все это время скрытый от посторонних глаз стеллажом, вышел.
— Что там с ван Нормом? — спросил Авитус, устало потирая лоб. От разговора с внуком разболелась голова.
— Официально квестор Овитус ван Норм послан в Альтийскую академию с плановой проверкой распределения средств, но… — Велиус сделал паузу.
Авитус понимающе кивнул:
— Но он не занимается просто «проверками».
— Верно. Осмелюсь предположить, что академию хотят закрыть.
— Даже так?
— Это лишь мое предположение. Пятнадцать лет назад закрыли академию во Флиминисе, но документы по этому делу я достать не смог — они в архиве Верховного Совета, — однако можно найти свидетелей. Если и в тот раз квестор был «проверяющим»…
— … тогда я отступлюсь от внука и просто подожду, — вновь договорил Авитус.
— Авитус! — прервав разговор, в библиотеку ворвалась Селена. Глянув на жену, он коротко кивнул конфиденту:
— Действуй!
— Почему ты не сказал, что приходил Маркус⁈ — запыхавшись, выпалила Селена. — Он возвращается⁈ Согласен на помолвку⁈
— Селена, успокойся, сядь.
— Как я могу сидеть⁈
