Практикантка (СИ) - Роман Абдуллов
Лере, вообще, показалось, что после концерта все девицы обозлились на нее по-новой: когда она утром вышла в гостиную, взглядами чуть не испепелили! Но все же Ленора уверенно лидировала. Хоть медаль выдавай… Или открывай завод по переработке желчи.
Ленора еще что-то говорила, но Лера не слушала и всё следила за ее ртом. Та вскоре заметила, прервала язвительную тираду и надменно вздернула бровь:
— Что уставилась?
Есть! Попалась блондинистая!
Стараясь не выдать ликования, Лера задумчиво произнесла:
— Да вот жду, когда у тебя изо рта начнут жабы выпрыгивать.
— Что-о⁈ — вытаращилась на нее Ленора и неосознанно вскинула руку к губам. — Ты что несешь, ущербная⁈
— А может пауки полезут или черви…
— Замолчи! — взвизгнула Ленора.
— Говорят, мысль материальна, — с серьезным видом продолжала Лера, — а ты так старательно озвучиваешь свои мысли… Почему бы им не принять форму? Каждое ругательство — жаба или паук. Логично же, правда?
Ленора растерянно заморгала, но заметив, что одногруппники наблюдают за перепалкой, тут же взяла себя в руки и процедила:
— Логично… Потому ты и уродливая такая, что мысли твои уродливы.
Лера замерла. Офигеть! Кажется, чертова малолетка уделала её! Никому ведь не важно, откуда шрамы, все смотрят на внешнее и любой разговор могут свести к тому, что «лицо — зеркало души». Даже Маркус однажды сказал это.
И как быть? Спорить и настаивать на «жабах» глупо — будет выглядеть жалким оправданием. Но и промолчать нельзя. Бли-и-ин, придется опять пугало изображать.
— Какая ты догадливая! — Лера криво ухмыльнулась. — Интересно, догадываешься ли, на какие поступки подбивают меня… мои уродливые мысли.
— Ты о чем?
В глазах Леноры промелькнуло замешательство, и, закрепляя «успех», Лера мечтательно протянула:
— Как-то раз я исцарапала стекляшкой одно красивое личико…
Уточнять, что это было лицо куклы, она не стала. Уж пугать так пугать, чего мелочиться-то?
Ленора вытаращилась на нее, беззвучно разевая рот, да и парни смотрели шокировано, и неизвестно, куда дальше свернул бы конфликт, но тут порыв ледяного ветра принёс гневный оклик дии Мирнон:
— Сюда смотрите, бестолочи! Магзрением!
Все отмерли, засуетились, будто морок сбросили.
Лера перешла на магзрение. На земле перед Ортвином светилось голубоватое плетение. Вот Ортвин подал на него поток, и в тот же миг призрачная волна ринулась во все стороны, и, повторяя ее в обычном зрении, разбежалась черная земляная рябь. Не дойдя до студентов пары метров, волна остановилась.
Лера мысленно присвистнула. Чудеса! По ощущениям полигон был утоптан до состояния камня, в него ломик надо кувалдой загонять, а тут раз — и готово! Идеальный разрыхленный круг! И судя по однородности, отсутствию комков и тому, что заклинание «воздушное», воздействие направлено на воздух, который содержится в почве. Скорее всего магия расширяет его.
— Ого! — воскликнул Фидо. — Почти сотня локтей в диаметре!
Парни загомонили, обсуждая увиденное, но негромкий хлопок и резкий порыв ветра оборвал разговоры. «Пашня» вдруг махом осела и сравнялась по высоте с землей полигона. Взметнулась пыль. Выглядело так, словно огромный невидимый пресс прихлопнул все, что минуту назад взрыхлил Ортвин, и только более темный след указывал, где раньше проходила граница круга.
— Лиа Ленора, — вместе с легким дуновением прилетел голос дии Мирнон, которая, видимо, и создала тот самый невидимый пресс. — Ваш черед, идите сюда.
Один за другим студенты уходили и возвращались — сперва те, кто посильней, потом более слабые. Граница разрыхляемой земли отодвигалась все дальше от шеренги, а когда плетение активировал Фидо, диаметр «пашни» и вовсе съежился, став на добрый десяток метров меньше первоначального.
Лера прикинула: если у Фидо пятьдесят единиц силы, а у Ортвина шестьдесят, то сколько же тогда она взрыхлит со своей «двадцаткой»? Живот заныл от дурного предчувствия. Выходило совсем мало.
— Лиа Вэлэри, — наконец позвала диа Мирнон.
На подрагивающих ногах Лера направилась к «воздушнице». В спину прилетело напутствие осмелевшей Леноры:
— Не скромничай, Дартс! Приложи все силы!
Кто-то из парней засмеялся, а когда Лера проходила мимо бредущего обратно Фидо, тот буркнул:
— Удачи.
Диа Мирнон встретила непроницаемым взглядом и велела начинать. Глубоко вдохнув, Лера отбросила лишние мысли и уверенно произнесла заклинание. В магзрении возникло знакомое плетение.
— Создай второй поток, к верхнему узлу, — перейдя на «ты», сказала диа Мирнон. — Начни с минимума и постепенно наращивай, пока плетение не «ляжет». И не торопись. Если оно «перевернется», уменьшай поток. Ну, приступай!
Уплотнив в нужном месте ауру до «сини», Лера пустила поток. Затем чуть уменьшила плотность, и поток расширился, «надавил» на плетение. Оно начало наклоняться, и в мгновение, когда легло горизонтально, Лера зафиксировала напряжение ауры. Плетение плавно опустилось на землю.
— Хорошо, — после крошечной паузы сказала диа Мирнон. — Сейчас подай магию через центральный щуп. Сколько сможешь, максимум.
Лера выполнила указания. Плетение ударной волной плеснуло в стороны и… «сдулось» метрах в трех.
— Н-да, — протянула диа Мирнон. Они с Лерой одновременно посмотрели друг на друга: диа Мирнон недовольно, а Лера с тревогой.
— Лиа Вэлэри, ваши умения поражают, — вернулась к «вы» преподавательница. — С первого раза идеально «уложить» плетение, и закончить все таким… плевком.
Все верно, это было похоже на плевок. И диа Мирнон еще мягко выразилась: когда Лера вернулась к одногруппникам, все поржали с нее, а гаденыш Фидо, будто и не он желал недавно удачи, радостно заявил:
— Да я, если пёрну как следует, разрыхлю больше.
Все опять загоготали. Только Ленора сморщила аристократический носик, но не одернула Фидо, а добавила:
— Ну что, Дартс, ты еще не забыла, где твоя деревня? Через месяц тебе в нее возвращаться.
Лера обвела одногруппников задумчивым взглядом. Фигово: все, как трактора, а она, как лошадь с сохой. Что же делать? Что, черт побери, делать⁈
— Я хорошо помню, где мой дом, — протянула она. — Очень хорошо… И была бы счастлива вернуться, но, увы, пока не могу… Так что, поучусь еще, не надо за меня переживать.
С этими словами она развернулась и пошла с полигона.
— Эй, ты куда? — завопил Фидо. — Занятие же еще не кончилось!
Притворяться спокойной и дальше не было сил. Не останавливаясь, Лера помахала рукой и крикнула:
— Я с первого раза идеально «уложила» плетение, и диа Мирнон меня отпустила. А вы занимайтесь, занимайтесь — практика через три дня!
Она продолжила идти неспешно, прогулочным шагом свободного человека и надеялась, что никто не поймет, как она себя чувствует. Как колет спину ненавидящий взгляд Леноры, как подташнивает от ощущения надвигающейся катастрофы и как хочется пожаловаться, посоветоваться хоть с кем-нибудь. Пусть не с родителями, так хотя бы с братьями! И какая разница,
