Виктор Телегин - Гарри Поттер и Лик Змеи

– Я не собираюсь соревноваться с вашей женой, Владимир Владимирович. Моя задача – омолодить вас.

– Прекрасная, возвышенная задача.

Путин усмехнулся.

– Однако, хотелось бы поговорить по функционалу наших… занятий.

– Что вы имеете ввиду, Владимир Владимирович?

– Ну, как все это будет происходить?

– Владимир Владимирович, разумеется, я составлю индивидуальный план и расписание…

– Си Унь, вы меня не поняли. Я хочу знать, как будет проходить наш с вами секс.

– Владимир Владимирович, – девушка улыбнулась, – я все еще не понимаю вас.

На самом деле, Си Унь все поняла.

– Можно ли использовать гондон?

– Разумеется, нет, – жестко сказала Си Унь.

– Вот как…

– Владимир Владимирович, у меня на руках все анализы, я абсолютно здорова. Меня, как вы помните, проверял Владислав Юрьевич.

– Да-да, я помню, – кивнул Путин.

– И я бесплодна. О чем также есть справка.

– Ясно.

Путин откинулся на спинку кресла. Си Унь видела: Вождь доволен.

С чего начинается Родина

С картинки в твоем букваре.

Путин вынул мобильник.

– Алло? Рашид Гумарович? Секунду.

Он прикрыл рукой нижнюю часть телефона.

– Си Унь, вы свободны. Алина или Сергей укажут ваши апартаменты.

Си Унь поклонилась, сложив руки на груди, и направилась к двери.

– Здравствуйте, Алина, – сказала китаянка, подходя к женщине с собакой.

Пес завилял хвостом, хозяйка же взглянула исподлобья.

– Здрасте.

Сразу от резиденции начинался горнолыжный спуск, по обе стороны которого – сосновый бор.

– Какой здесь воздух прекрасный. И солнце.

– Не крутись!

Си Унь вздрогнула.

– Чего ты крутишься? – Алина несильно ударила пса по холке, тот смешно зажмурился.

– Какой породы собачка?

– Кавказец, – хмуро буркнула Алина.

– Ишь, какой ласковый.

Си Унь собиралась сказать про апартаменты, но неприветливость Алины смутила ее.

«Поищу лучше Сергея», – решила китаянка.

Си Унь направилась было в сторону сараев, где возился у снегоката белобрысый парень, но Алина окликнула ее.

– Постой.

Си Унь замерла, обернувшись.

– Ты кто такая?

Алина подошла, сжимая ошейник в руке. Ее глаза лихорадочно блестели.

– Я… инструктор по йоге.

– Откуда ты здесь взялась?

– Владислав Юрьевич Сурков прислал меня, – отчеканила Си Унь. – Вчера я прилетела в Сочи из Владибурга.

– Сука, – сказал вдруг Алина. Бешенство перекосило ее лицо.

– Что?

– Ты, сука, я знаю. Хочешь чпокнуться с ним.

– Вы говорите глупости, Алина, – нахмурила брови Си Унь.

Алина недобро усмехнулась, и пес, которого она держала за ошейник, до того мирный, вдруг оскалил зубы.

– Я хочу тебя предупредить, сука. Если ты приблизишь свою сраную вагину к его хую, твое тело найдут вмерзшим в лед.

– Я вас поняла, Алина, – доброжелательно ответила Си Унь, но глаза ее блеснули холодным огнем.

Пункт 21

20 июня 2018 года, Красная Поляна

Два человека – мужчина и женщина – шли к сараю. Он положил ей руку на плечо, шептал что-то на ушко. Она негромко смеялась.

Си Унь выглянула из-за стены. Ее лицо было напряжено. К ногам китаянки прижался косматый пес.

– Тише, Кони, – шепнула Си Унь.

Алина и Сергей вошли в сарай.

«Пора».

Си Унь отделилась от стены дома и побежала к сараю. Снег скрипел.

Кони не побежал за ней, а растянувшись на снегу, замер. Все-таки сработала таблетка…

Достигнув цели, Си Унь прижалась спиной к прохладным бревнам, тяжело дыша. Теперь ей были слышны голоса.

– … сука уехала в Сочи.

– Алина, почему эта китаеза тебя так бесит?

– Почему? Ты что, не знаешь, какой «массаж» предоставляют азиатские шлюхи?

– Догадываюсь, – Сергей засмеялся. – Но тебе-то что с того, если старый пердун сунет своего краснокожего в пизду этой Си Унь? Сегодня он трахнет ее, завтра тебя.

– Много ты понимаешь в браке и женщинах.

Голос Алины стал теплым, как урчание самки рыси в период случки.

– Что ты там говорил про краснокожего?

Си Унь повернулась к стене, нашла круглое отверстие. Когда она проделывала его прошлой ночью, то чуть не оттяпала долотом палец…

Если бы Сергей и Алина были внимательнее, они увидели бы, как в отверстии в дощатой стене появился узкий блестящий глаз.

Но они были заняты другим.

Алина, присев на корточки, расстегнула ширинку и достала того самого краснокожего.

На губах Си Унь появилась усмешка. Китаянка сунула руку за пазуху и достала Canon PowerShot SX20 c 20 – мегапиксельной матрицей. Теперь вместо глаза в отверстии появился глазок объектива. Си Унь наблюдала по экрану, как Алина взяла краснокожего в рот. Руки Сергея легли на затылок, голова Алины задвигалась туда-сюда. Щелк! Кадр: рот Алины едва касается головки члена. Щелк! Член полностью исчез во рту, подбородок женщины касается яиц.

Сергей застонал. Алина поднялась на ноги. Они стали целоваться. Щелк!

Куртка Алины упала на пол сарая, следом кофта. Под кофтой – тело. Пальцы мужчины охватывают холмики грудей. Щелк!

Джинсы спущены. На Алине нет трусиков. Щелк!

Палец окунается в вагину, нащупывает клитор. Щелк!

Рука женщины дрочит хуй. Щелк!

Алина ложиться на пол, раздвигает ноги. Ее пизда открывается, как книжка. Щелк!

Сергей опускается на колени, впивается губами в клитор. Щелк!

Алина кончает с долгим стоном. Щелк!

Сергей медленно вставляет хуй в истекающее соками лоно. Щелк!

Хуй входит в пизду. Щелк!

Хуй выходит из пизды. Щелк!

Алина выгибается, как кошка. Щелк!

Руки Сергея сжимают груди. Щелк!

Алина кричит. Щелк!

Сергей вынимает хуй и дрочит, нависая на телом женщины. Щелк!

Сперма брызжет на аккуратный животик, на пизду Алины, застревает в курчавых зарослях лобка. Щелк!

Си Унь спрятала фотоаппарат за пазуху и побежала к лесу.

Разбросав лапник и снег, откопала электросани. Завела и, лихо развернувшись, направилась к городу. По дороге есть отличный бар, где можно выпить немного пива и съесть пару-тройку русских (уже полюбившихся) беляшей. Она заслужила небольшой отдых.

Пункт 22

Си Унь показала Вождю коробочку с иглами. Путин натянуто улыбнулся:

– Надеюсь, это не больно.

– Не больнее пощипываний младенца, Владимир Владимирович. И после игл Вонг Пей на теле не остается никаких следов.

– Ну, это я, пожалуй, вынесу.

«Это вынесешь», – подумала Си Унь, глядя, как Вождь снимает рубашку. Торс Путина был дряблым, морщинистым. Седые волоски топорщились на вислой, как у многажды рожавшей бабы, груди, выстроились в почетный караул вокруг коричневых неровных сосков, выглядывали подмышками.